Артефакторика

Ворх осторожно, чтобы не потревожить, лег рядом и сунул руку мне под майку на спине, кормя артефакт своей кровью, благо размер кровати вполне позволял.

— Не сегодня, я слишком устала, — пробормотала я и попыталась скинуть его ладонь.

Мужчина фыркнул и рассмеялся, но руку не убрал, напротив, еще и легонько качнул меня:

— Повернись ко мне, так неудобно.

Я вздохнула, но не стала спорить, просто развернулась под его рукой и уткнулась лбом ему в плечо, тут же уснув. Могу ведь я хоть одну ночь, даже не целую, а только под утро, побыть слабой и просто довериться хоть кому-то. И плевать, что ему неприятно, потерпит немножко, зато мне сейчас все нравится.

Спала я как убитая, так что не знала, выходил ли вервольф, или нет. Но проснулись мы снова сплетшись в тесный клубок. Я открыла глаза и лежала тихо, не двигаясь, чтобы не разбудить Ворха, уткнувшись ему в шею, и рассматривала шрамы на ней. Бледные, неровные. А на моем плече лежала обожженная рука с четырьмя пальцами. Все-таки спящим он мне действительно больше нравился. Лежит, молчит, не подкалывает, не ругается, не издевается, только обнимает. Просто идеально. Я не удержалась и тяжело вздохнула.

Ворх тут же вздрогнул и сильнее сжал руки, уткнулся носом мне в волосы. Я замерла, боясь, что он проснулся. Но нет, спустя мгновение он снова ослабил хватку. Тогда я попыталась очень медленно и осторожно вылезти из-под его руки. Я сползала все ниже и ниже, пока не освободилась из захвата. Сев и оценив обстановку, я вынуждена была признать, что я в ловушке: с одной стороны стена, с другой спящий магистр, с третьей и четвертой бортики кровати. Как ни печально, но через Ворха перелезть легче, чем через высокое изножье кровати.

— Засада, — едва слышно шепнула я и принялась за акробатику, стараясь не коснуться спящего мужчины.

— Не сегодня, я слишком устал, — усмехнулся он и открыл глаза.

— Что? — не поняла я, замерев на месте.

— Ничего, — Ворх легко перекинул меня на другую сторону. — Как ты?

— Отлично. Если не считать, что вторую ночь подряд просыпаюсь со своим деканом. Что-то мне подсказывает, что это тоже неприлично даже для «трогательных», как это Дашка называет, оборотней, — я потянулась на ходу и вышла из комнаты, обтянула задравшуюся в процессе майку.

И наткнулась на пять пар заинтересованных глаз.

— Доброго утра, — поздоровалась я с завтракавшими сокомандниками, Айной, и нервно оглянулась на вышедшего следом магистра в весьма помятом виде.

— И вам доброго, — отчего-то разулыбалась женщина.

— Как вы двое? — я села напротив Дашки и Трэса, буквально не выпускавших рук друг друга.

— Хорошо, спасибо, — подруга сияла счастливой улыбкой. — Все замечательно. Только очень непривычно.

— Зачем вы это сделали? — прямо спросила я.

Трэс опустил глаза:

— Молодняк призвали. Я испугался, что уже не смогу уйти из стаи.

— А я не хочу уходить без него, — ведьмочка положила голову своему уже мужу на плечо. — Я лучше брошу учебу, дом, родителей, но без него я жить не хочу.

— Боже мой, да вы всего две с лишним недели знакомы! — ужаснулась я. — А это теперь на всю жизнь.

— А чего время зря тратить, если мы рождены друг для друга? — Трэс заглянул под рубашку на свою грудь, уже сплошь покрытую рисунком, перевалившим через плечи и начавшим спускаться на руки, насколько это было видно через тонкую ткань.

— Идиоты, — прокомментировал Ворх, но совершенно беззлобно, за что тут же получил подзатыльник от матери.

— Много ты понимаешь в романтике, — укорила она.

— Ровным счетом ничего, — согласился он. — Только это глупость, а не романтика. Ну да ладно, живы остались, и на том спасибо.

— А где Риен? — я поняла, что спасителя-то и нет за столом.

— Ушел ночью, — ответила Айна и бросила настороженный взгляд на сына, — а что?

— Просто любопытствую, — пожала плечами я.

— Чай нравится тебе эльф-то? — усмехнулась она, но как-то невесело.

— Не, Герка не любит идеальных мужчин, — сдал меня Ири, дожевав кусок пирога.

— Ага, ей больше нравятся всякие суровые и брутальные, со шрамами, — хихикнул Ари.

Я едва не поперхнулась только заваренным кофе:

— Огребете у меня, — пригрозила я шутникам.

— Да ладно тебе, Герка, мы же только за, — Ири сразу отодвинулся от меня. — Тем более Айна тебя уже благословила.

Я не удержалась и выбила у обоих братцев-некромантцев стулья из-под пятых точек заклинанием. Но упавшие, облившиеся чаем и стянувшие за собой на пол половину содержимого стола Нераны только хохотали. А Ари так и вовсе умудрился, падая, схватить из блюдца порезанное яблоко и запустить его фейерверком по всей кухне.

— Вот охламоны, — вздохнула Айна с улыбкой. — Зато кушают хорошо. А вы вечно где-то пропадаете. Ладно еще мой балбес уже взрослый, но ты-то, Гера, еще растешь, тебе нужно здоровой быть.

— Именно, тебе еще рожать, — поддакнул Трэс, — я все еще жду братика и сестричку.

— Если Вару не ошиблась, то у тебя будут два братика и сестричка. Не благодари, — я демонстративно отряхнула руки. — Я старалась.

— За это отдельное спасибо, — парень улыбнулся.

— А пока твои родители обезврежены тройней, беги обратно в Школу, — Ари поднялся, кряхтя.

Как только братцы убежали на кладбище, а счастливые молодожены ушли мириться с родителями жениха, я стала собирать посуду со стола.

— Да брось, моя хорошая, отдохни, — отмахнулась Айна.

— Мне не сложно, разрешите Вам помочь.

Ворх наблюдал за мной пару минут, пока пил чай, а потом тоже поднялся и взялся вытирать помытую мной посуду. Потянувшись за очередной тарелкой, он коснулся моей руки. Мое левое плечо будто током дернуло, заставив меня резко отшатнуться, прижав ладонью болезненное место.

— Ай, — я дернулась назад, наткнувшись спиной на печь.

Теперь уже огнем полыхнуло совсем другое место. Аккурат на уровне моей многострадальной попы оказалась раскаленная железная дверка.

— Святая праматерь! — тут же подскочила ко мне Айна. — Я ж с утра печь растопила, поставила обед томиться. Нужно ожог обработать.

Я, едва сдерживая слезы от боли, оглянулась на предательскую дверку. На ней красовалась ажурная кованная волчья морда в оскале.

— Ну вот, клеймо, — я тронула пострадавшее место, оно отозвалось уколом боли.

— Покажи, нужно залечить, — потянулся ко мне и магистр, но я отшатнулась от него, едва не получив симметричное клеймо.

— А больше ничего тебе не показать?! Как-нибудь сама справлюсь!

— Да что б я там нового увидел, — фыркнул он.

— Вот у ведьмы своей и смотри, — разозлилась я, особенно раздраженная из-за боли, увернулась от рук Айны и побежала наверх, прихрамывая.

Шорты и белье я сразу определила на выброс, а вот пятую точку было жалко. Не в том смысле, что ее нужно было выбросить. Просто ожоги целители залечивали своеобразно. Срезали поврежденный участок кожи и наращивали новый.

— Ай, не так и страшно, — сообщила я оскаленной красной морде на моей филейной части, видя ее с трудом, и принялась густо наносить заживляющую мазь из Дашкиной сумки.

А после и вовсе легла на теперь уже свободную кровать на живот и тяжело вздохнула о своем патологическом невезении. Все-таки, мне лучше вообще с места не двигаться, иначе я притягиваю всевозможные неприятности. Хотя, и это не выход, тогда просто потолок на меня обрушится.

Я нащупала в кармане испорченных шортов пузырек с успокоительным. Повертела его в руке, глядя на переливы света на узких гранях стекла.

— Не надо, — снова услышала я тихий шепот.

— Почему нет? — спросила я.

Но ответа так и не последовало. Я тяжело вздохнула и потянулась за скомканным и брошенным в угол еще вчера платьем. Что бы еще из одежды сейчас не потревожило ожог, я банально не знала. Зато в платье были карманы, в один из которых я и определила флакон. Так, на всякий случай. Вдруг и вправду придется выпить.

Вниз я спускалась в самых расстроенных чувствах. Я остановилась у двери на кухню, где хлопотала у печи Айна.