Страница 13 из 15
Он снова потянул одеяло на себя. Чувствовала сосками, как ткань соскальзывает с меня. Мучительно больно, соски застыли, превратившись в шипы. Они цеплялись за одеяло, старались его остановить. Но бесполезно.
На какой-то момент Юрка замер, он все еще ждал моего решения, но я ему его не дам. И это давало мне тихий экстаз. Он посмотрел на меня, взгляд опустился вниз, еще секунда, и одеяло соскользнуло с груди.
Я увидела ее такой наглой, такой развратно торчащей. Грудь неправильным треугольником выпирала вверх, а соски, я никогда их такими острыми еще не видела. Лицо покраснело и стало ужасно жарко, пальцы мелко задрожали. Мне стало стыдно. Соски как перезрелая черешня почернели и неестественно сжались. Острая боль коснулась их, я вздрогнула, и глаза от ужаса расширились.
Юрка нагнулся вперед, протянул руки. Еще не коснувшись меня, я почувствовала их жар. Нет, тихо шептала сама себе. Ладони всей массой легли мне на груди, я замерла. Они были настолько горячими, что обожгли меня. Я смотрела ему в глаза, хотелось увидеть его взгляд, но Юрка смотрел только на свои руки. Его пальцы разошлись веером, полностью накрыв грудь. Я ждала. Еще секунда, и его пальцы сжали ее, потом отпустили, и снова сжали и опять отпустили.
Это было впервые со мной, никто чужой не касался ее. Лед, что сковал грудь, таял под его жаром. Это было необычайное ощущение, а потом боль где-то внутри тела. Черешни сморщились и стали похожи на опухоль, покрытую трещинками. На груди они смотрелись отвратительно. Я сжалась, хотелось прижать руки к ним, успокоить, сказать, что я тут. Но вместо этого я предательски их бросила, отставив для забавы Юркиным пальцам.
Я ничего не чувствовала, они онемели. Он слегка сжал их, ничего, только прежняя тупая боль. Его пальцы взяли соски там, где кончается кружок, сжал так сильно, будто хотели оторвать. Не то боль, не то электрический разряд пронзил все тело. Мое тело дернулось. Он отпустил, потом опять сжал, и тело опять резко вздрогнуло. Я как будто просыпалась. Опять положил ладони на грудь. Горячо, опять ожог, дыхание, в глазах потемнело. Через какое-то время вернулась чувствительность, стало щекотно, и ноющие спазмы растворились.
В этот раз Юрка сжал пальцы и потянул их вверх, как будто это была не моя грудь, а коровье вымя, как будто он хотел подоить меня. Невольно я приподняла тело за его руками, но он еще сильнее сжал пальцы и еще выше поднял руки. Юрка замер, спина напряженно прогнулась, почувствовала, как мышцы задрожали, я так долго не протяну. Я начала опускаться. Его пальцы не отпустили меня, грудь как резина вытягивалась. Не верила своим глазам, что она так сильно может трансформироваться. А потом он отпустил.
– Ай… – Вскрикнула я.
Грудь стояла колом, но постепенно она стала оседать и расплываться. Я наблюдала за ней, за ее перерождением. Из ороговелой больной груди, она превратилась в мягкую желеобразную массу. Черешня расплывалась, будто таял кусочек льда, оставляя после себя только бордовое пятно.
Юрка не наигрался ими. Снова положил руки на грудь, и все же, какие они у него горячие. Повел ими вниз, желеобразная масса с легкостью поддалась его желанию. Грудь следовала за его пальцами как домашний зверек, не хотела отпускать их. Пальцы соскользнули с нее, и она нежно колыхнулась. Я улыбнулась. Заметил он или нет, но мне было очень приятно.
Как нельзя описать запах цветов, так и я не могу описать все чувства, что коснулись меня в тот момент. Я испытала боль, наслаждение, скрытую страсть и девичью похоть. Сказать, что это было здорово, значит не сказать ничего. Это была просто радуга чувств. Теперь я не боялась ничего, мне было легко и спокойно.
Юрка смотрел на свои руки, я вспомнила, что он делает и сделает ли это. Мои ноги были соединены пятками и разведенные в стороны, и вот теперь он стоял и держал в руках одеяло, которое медленно снимал с меня. Вот живот, вот появились кустики на бугорке, и тут я резко схватила одеяло и дернула на себя. Юрка даже испугался и захлопал глазами.
– Все! – резко сказала ему.
– Э… – Что-то там промямлил он.
– Все! Хватит! – решительно заявила я.
– Ладно, я ведь не настаиваю, а может…
– Никакого может!
– А ты чумная…
– Если кому-то скажешь, бошку разобью! – а я это могу.
– Нем, как могила.
Совсем рядом закукарекал петух, он вечно некстати это делает. Я зажмурилась от его воплей, в ушах зазвенело. И тут почувствовала, как Юркины руки скользнули под одеяло и коснулись ног.
– Ты опять? – я не возмутилась, в животе что-то заурчало.
– Я только…
– Массаж? – на всякий случай спросила.
– Типа того…
До чего же он наглый, но такой милый, когда хочет им быть и я разрешила ему погладить пальчиками лодыжку. Юрка не остановился и продолжил.
– Ой, – тихо сказала я и прикусила губу.
Руки скользнули дальше.
Посмотрела на потолок, там плясала тень от яблони, что росла у окна. Совсем рядом чирикал воробей, что ему тут надо, подумала я, прижав ладони к животу.
Одеяло осталось на месте, но Юрка обнаглел, он тянулся все дальше и дальше.
– Прекрати, – сказала я, понимая, куда он тянется.
– Это массаж, – как ни в чем не бывало, сказал он и тут его пальчик коснулся…
– Ай! – почти вскрикнула я.
Мгновенный взрыв и в паху все загорелось, стало жарко как в жерле вулкана. Я заморгала, пальцы судорожно сжались и как можно сильней прижали одеяло к моему лобку. Могла сомкнуть ноги, но в этот момент даже не подумала об этом. Внутри все кипело и полыхало, воздуха не хватало.
Юрка нашел брешь под одеялом и мгновенно его палец ткнул в лаз.
– Ты! – только и успела сказать, как его палец взломал защиту. – Ой… – Тихо простонала я.
Палец легко скользнул между створок и погрузился куда-то в мой колодец.
– Ой… – Почти неслышно прошептала я.
Руки лихорадочно задергались, я резко села и оттолкнула Юрку. Он куда-то шлепнулся на пол, стало смешно, и я звонко засмеялась.
* * *
Мир перестал существовать в том виде, в котором я привыкла его видеть. Все было по-другому, солнце, запахи, мой голос, все изменилось. Я открыла глаза, никого не было. Лежала на животе, руки были вытянуты вперед. Не помнила, что было, но очень хотела вспомнить. Лежала и смотрела в зеркало, что висело в коридоре. Солнце заливало стену, уже был полдень, надо вставать, ведь я завтра уезжаю, а надо так много сделать. Улыбнулась своему отражению, я там была другой, лицо сияло, и оно принадлежало молодой женщине. Мир пошатнулся.
6 Автобус
С самого утра было грустно. Не хотелось расставаться, уезжать, эти сборы, зачем они нужны, впервые я не хотела ехать на них. И все же жизнь не стоит на месте, и я этому рада. Все парни пришли провожать меня: Вовка, Серега, Валерка, Юрка и мой Олег. Я не могла знать, что они знают, и знают ли вообще что-то. Но эти дни для меня стали точкой, за которой я не видела горизонта.
Мы стояли у дороги, скоро должен подойти автобус, пора уже прощаться, потом некогда будет. Я подходила к каждому отдельно, шептала на ушко, целовала в щечку и отходила к следующему. Все как-то странно улыбались. Была рада, что все же уезжаю, я боялась за себя, что не смогу сдержаться и натворю что-то непоправимое.
Олег стоял среди парней, но я все время обходила его стороной, от этого ему было не по себе. Мне почему-то нравилось немного его помучить, пусть не делает поспешных выводов и не распускает руки. И все же он мне очень нравился. Больше всех. Жаль, что расстаемся на три месяца, до каникул. Я глубоко вздохнула.
Вдалеке на трассе появился автобус. Ну вот, пора. Я подошла к Олегу, положила руки на шею и крепко поцеловала в губы. За спиной услышала улюлюканье и свист парней. Олег боялся обнять меня, и правильно, что не сделал, а то опять бы получил пощечину. Я повернулась и пошла к уже останавливающемуся автобусу. Парни корчили рожицы, я им показала язык и нырнула в открывшуюся дверь.