Страница 17 из 26
Итак, начнем со времени, когда формировалось прямохождение. Происходило это в эпоху плиоцена, которая, как упоминалось, «стартовала» двенадцать и окончилась три миллиона лет назад. Именно в это время в Африке началась засуха, которая продолжалась миллионы лет. Главной причиной засухи было отсутствие дождей в обширных областях земного шара, вызванное нарушениями циркуляции атмосферы из-за образования мощных горных хребтов. Огромные лесные массивы сжимались, уступая место степям. Приспособившись к саванне, чрезвычайно увеличил свою численность животный мир. Активно появлялись новые виды. Например, для верхнеплиоценовой фауны характерны многочисленные лесостепные и степные травоядные: различные виды гиппарионов (гиппарион – это род ископаемых трехпалых лошадей), носороги (двурогий и этрусский), различные виды мастодонтов и появляющихся слонов (плосколобый и южный), стегодонты, лошади Стенона, тапиры, гиппопотамы, различные виды оленей, антилоп, древний верблюд, древний бык и т. д. Другими словами, фауна отличалась своим богатством. Были тут и вымершие ныне семейства и, конечно, уйма мелких млекопитающих, в частности, грызунов. Таким образом, в саваннах обитало достаточно добычи для хищных зверей – крупных медведей, волков, лисиц, медведеподобных собак, больших саблезубых кошек (махайродов), а также множества гиеновых, среди которых отдельные особи достигали размеров льва. Особо следует отметить необычайный расцвет приматов, в том числе обезьян, представленных более чем тысячью видов, как низших, так и высших (антропоморфных). Все эти животные прямо или косвенно зависели от травостоя. И, соответственно, от воды. Количество выпадавших в те времена осадков поддается примерному определению, что ученые и сделали, используя новейшие методики. Получилось что-то около четырехсот миллиметров в год. Не слишком много, но вполне достаточно для роста травы и прокорма как травоядных, так и плотоядных.
Однако с течением времени воды становилось меньше. Но процесс этот был чрезвычайно растянут во времени, и эпоха, когда саванна постепенно начала превращаться в безводную пустыню, наступила очень не скоро.
В реках и водоемах также водилось много живности. В частности, для плиоцена характерно появление огромного количества моллюсков. Поэтому, думается, нет ничего удивительного в том, что на каком-то из этапов развития один из видов обезьян предпочел приспособиться к водной среде. По берегам рек растет множество деревьев, в том числе плодовых. Склонившиеся над водой ветви с плодами могли стать прекрасным источником пропитания для обезьян. Кроме того, часть плодов падает в воду, и их вполне можно собирать на мелководье со дна. Как уже отмечалось, в плиоцене видов обезьян существовало большое количество, так что конкуренция в саванне была довольно значительная, а «полуводная» ниша не была столь густо населена.
Обезьяны, как известно, всеядны. Основу их рациона, в большинстве случаев составляет растительная пища – фрукты, зелень, орехи, плоды, молодые побеги и т. д. Однако при этом не брезгуют они и животной пищей, богатой протеином. Например, шимпанзе с удовольствием поедают личинок и червей, добывают из термитников термитов, отмечены даже случаи коллективной охоты шимпанзе на тамаринов (род обезьян семейства игрунковых).
Поймы рек предоставляли богатую и разнообразную пищу – как растительную, так и животную. Деревья, растущие вдоль русел, поставляли плоды и орехи, кустарники и травы – молодые побеги и листья. В донном иле водилось множество моллюсков и ракообразных, а также других съедобных беспозвоночных. В своей книге «О начале человеческой истории» российский исследователь Б. Поршнев, в целом соглашаясь с «водной» природой происхождения бипедии, тщательно анализирует эту возможность. В частности, он особо останавливается на начале использования предком человека орудий, отмечая, что водная среда – идеальное место для начала такого использования. Твердые раковины моллюсков и панцири ракообразных нужно было разбивать, чтобы добраться до съедобного мягкого содержимого. Несмотря на то, что использование орудий зачастую предъявляется как некое уникальное свойство Homo, это вовсе не так. Животный мир предоставляет нам массу таких случаев. Например, среди млекопитающих хорошо описана техника использования камня для разбивания твердой оболочки моллюска морской выдрой, или каланом. Последний принадлежит к семейству куньих, обитает на побережье Алеутских островов и Калифорнии. Когда, нырнув, калан приносит на поверхность моллюска-мидию, то одновременно выносит подмышкой и камень размером с кулак. На поверхности воды калан переворачивается на спину, кладет камень на грудь и, крепко зажав моллюска в своих коротких лапах, сильно и многократно бьет им о каменную «наковальню», время от времени поглядывая, не раскололась ли раковина и не показалось ли мягкое тело мидии. В соответствии с наблюдениями ученых, на каждую раковину калан тратит порядка сорока ударов, при этом зачастую пользуется одним и тем же камнем. То есть он не только достает камень из воды вместе с раковиной, но и ныряет вместе с ним. Очевидно, подходящие камни редко встречаются на дне реки, а без него морская выдра рискует найти моллюсков и не иметь возможности их съесть.
Среди разных представителей отряда приматов известны некоторые виды, пользующиеся камнями для раскалывания твердой оболочки моллюсков, орехов, крабов. Яванский макак, употребляющий в пищу различных моллюсков, собираемых на побережье, делает это мастерски. При этом ему нет надобности дорожить используемым камнем, поскольку камней, пригодных для разбивания ракушек, на берегу множество. Другой вид обезьян – капуцины – отлично разбивают орехи сильным ударом камня. То же делают шимпанзе.
Многие птицы также используют подобную «орудийную деятельность». Есть несколько видов птиц, которые, подняв в воздух ракушки (а в других случаях кости животных, содержащие питательный мозг), бросают их на скалы или на твердый грунт и таким образом разбивают оболочку. Иногда применяется удар на земле. Например, дрозд разбивает улиток о камни. Стервятники в Африке разбивают большие страусиные яйца камнем, который берут в клюв, затем задирают голову и с силой швыряют на яйцо. Наблюдения и опыты показали, что в поисках подходящего камня стервятники иногда отходят более, чем на 50 метров. При этом они подбирают камни, какие только могут удержать в клюве – от 15 до 500 грамм.
Соответственно, «водная» теория дает нам не только достаточное количество объяснений возникновения прямохождения, но и предоставляет прекрасную нишу для начала развития орудийной деятельности.
Как известно, тело в воде весит намного меньше, чем на суше, в чем повинна Архимедова сила выталкивания. Это каждому знакомо еще со школы. В силу пониженной нагрузки на задние конечности переход к прямохождению происходил плавно и безболезненно. Голова древнего гоминида во время поисков пищи оставалась над водой, в то время как ноги шли по дну. Такой облегченный вариант прямохождения был необходим в качестве переходного звена от хождения на четырех конечностях к бипедии. Все предположения о том, что прямохождение могло возникнуть на суше, оказываются неубедительными. Даже если некоторые животные в определенных обстоятельствах поднимаются на задние конечности (в случае опасности, например, чтобы визуально увеличить свой размер, или для того, чтобы перенести с места на место какой-либо груз, или чтобы наблюдать за окрестностями), то это происходит кратковременно. Едва задача выполнена, как они снова возвращаются к передвижению наиболее выгодным способом, то есть на четырех конечностях. Далее. К постоянному передвижению на двух ногах анатомически не готово ни одно млекопитающее, в том числе обезьяна. Для того, чтобы животное могло свободно это делать, необходима очень серьезная перестройка всей скелетно-мышечной системы. А для этого нужно две вещи: 1. Причина, для которой это необходимо, 2. Значительный запас времени, за который эта перестройка будет осуществляться.