Страница 417 из 470
У патера Бриена
Посидев еще довольно долго в глубоком раздумье, Ник Картер встал и вместе с Патси направился к огромному зданию почтамта.
Не говоря Патси ни слова, он вошел в это здание, направился к одному из столов и быстро написал несколько строк на бумажке. Затем он подошел к тому окошечку, за которым сидел чиновник, принимавший объявления для газет.
Ник Картер составил объявление следующего содержания:
«Четки!
На углу Четвертой улицы и авеню Пенсильвания на тротуаре найдены четки, не вполне соответствующие установлениям церкви. Собственник приглашается оставить на почтамте письмо под шифром «Четки 100», указав в нем свой адрес или адрес, куда следует доставить четки».
Ник Картер дал своему помощнику прочитать это объявление, затем передал его чиновнику и уплатил за троекратное напечатание.
— Это очень хитро придумано, — сказал Патси, выходя со своим начальником на улицу, я полагаю, что лицо, уронившее четки, пожелает получить их обратно.
— Возможно, что и лицо, отправившее их, захочет снова завладеть ими, — ответил Ник Картер, — полагаю, что кто-нибудь из них да попадет в ловушку, хотя я в этом далеко не уверен: люди, которые передают извещения столь своеобразным способом, достаточно хитры для того, чтобы не попасть впросак. Но в общем, оплошности я этим не делаю и если объявление не принесет пользы, то и вреда не причинит.
— Вы в объявлении не упомянули, что не считаете эту вещь четками, — заметил Патси.
— Именно! Пусть думают, что я принимаю ее за четки! Ну, а теперь, не пойти ли нам к твоему патеру?
— Пойдем. Это недалеко отсюда, он живет на Десятой улице.
* * *
Патер Бриен оказался дома и был очень рад видеть Патси.
Он проводил своих посетителей в рабочий кабинет и Патси представил ему своего начальника.
Ник Картер сейчас же изложил ему цель своего прихода, рассказал ему о своих догадках и затем передал саму находку.
Сначала патер разглядывал четки с недовольным лицом, но потом улыбнулся. Он подошел к окну и начал рассматривать отдельные составные части четок.
Сыщики переглянулись: по-видимому, патер тоже заинтересовался этой вещью, хотя, быть может, по иным причинам.
Отойдя от окна, патер направился к несгораемому шкафу и вынул оттуда пару новых четок. Заперев шкаф, он сел и обратился к своим посетителям.
— Мне кажется, мистер Картер, — медленно заговорил он, — что я могу дать вам некоторые сведения по поводу этой странной находки, хотя не слишком много. Во всяком случае, могу сказать, что я знаю то лицо, которое изготовило эти четки.
— Это очень интересно, — радостно воскликнул Ник Картер, — для нас это весьма важно и дело этим значительно облегчается.
— Оно как будто бы так, — возразил патер, — но я полагаю, что эти четки изготовлены в мастерской некоего Михаила Каддль. К крайнему прискорбию, человек этот отлучен от церкви. Это произошло года три тому назад, в Чикаго, не здесь в Вашингтоне. В настоящее время Каддль отсиживает наказание в тюрьме Моммензин в штате Пенсильвания.
— Это очень интересно, — заметил Ник Картер, — значит по способу изготовления и по работе вы видите, что нитка изготовлена именно этим Каддлем?
— Именно! Сначала я не был уверен в этом, но потом мое сомнение перешло в уверенность, когда я сравнил изготовленные им же настоящие четки с этой ниткой. Он мастер своего дела, и я легко увидел те особенности, которыми отличается его работа от работы других мастеров.
— Не знаете ли вы случайно, к какому сроку приговорен Каддль?
— Кажется, к пяти годам.
— А давно ли он уже сидит в тюрьме?
— Года два, может быть, несколькими месяцами больше, — ответил патер, задумчиво глядя на четки, — он изготовил эту нитку до отправки в тюрьму, или же он теперь на свободе. Последнее допускает два объяснения: либо его помиловали, либо он бежал из тюрьмы.
— Пожалуй, можно предположить, — заметил Ник Картер, — что он сидит еще в тюрьме и ему разрешили там же изготовлять подобные нитки.
— Если вы, быть может, желаете переговорить с начальником тюрьмы, то мой телефон в вашем распоряжении, — предупредительно сказал патер.
— Очень вам благодарен, — ответил Ник Картер, — воспользуюсь вашим разрешением, так как меня, откровенно говоря, весьма интересует, какое из наших трех предположений соответствует истине. Не можете ли вы мне еще сказать, за что именно Каддль попал в тюрьму?
— Кажется, за покушение на убийство. В Чикаго он напал на священника, который отлучил его от церкви и покушение его увенчалось бы успехом, если бы случайные прохожие не вмешались в дело и не задержали его. Он покушался на убийство священника главным образом потому, что вследствие отлучения он лишился заработка, так как после этого никто не стал покупать у него четок. Вот все, что я вам могу сказать по этому поводу.
— Я вам очень благодарен, эти сведения для меня вполне достаточны.
Ник Картер перешел в свободную комнату, где находился телефон и вызвал начальника тюрьмы Моммензин.
Спустя несколько минут он вернулся в рабочий кабинет, где сидел патер Бриен с Патси.
— Михаил Каддль еще находится в тюрьме Моммензин, — заявил Ник Картер, — и если он будет вести себя и впредь так примерно, как до сих пор, то его года через полтора выпустят на свободу.
— Вы не осведомлялись относительно того, разрешено ли ему изготовлять четки?
— Нет, об этом я не спрашивал, так как предпочитаю спросить лично. Я сегодня поеду в Филадельфию, чтобы поговорить с начальником тюрьмы, с надзирателями и с самим заключенным. Когда я вернусь завтра после обеда в Вашингтон, то, наверно, у меня будут интересные новости.
— Я был бы очень рад, если бы вы завтра тоже пожаловали ко мне, — ответил патер, — так как это таинственное дело интересует меня в такой же мере, как и вас, хотя бы уж из-за четок. Вы сами понимаете, что для нас было бы крайне неприятно, если бы отлученный от церкви изготовлял и продавал четки; они могут попасть в руки священников лишь через посредство третьих лиц. Я еще хотел сказать кое-что.
— Пожалуйста, говорите, — сказал Ник Картер, видя, что патер колеблется.
— Видите ли, я профан в том деле, в котором вы работаете столь безукоризненно, но мне кажется, чем больше я думаю об этом извещении, что за ним скрывается не одно, а даже несколько преступлений!
— Это весьма возможно, — согласился Ник Картер.
— Дело, видите ли вот в чем: по моему мнению, слова «Филипп в надежном месте» указывают на одно преступление, слово «принесу бриллианты и деньги» указывают на грабеж и вымогательство, а слова «доверяй мне или смерть обоим» равносильны угрозе, что и сама Зара сделается жертвой преступников, если еще не сделалась ей. Не находите ли вы, что мои выводы правильны?
— Совершенно верно! Я и сам уже пришел к такому выводу! — улыбнулся Ник Картер.
— Само имя «Зара» довольно своеобразно, — продолжал священник, — не женское ли это имя?
— Надо полагать, женское, тем более, что оканчивается на «а», хотя в Бельгии и Румынии есть и мужские имена на «а». Пока я буду в Филадельфии, Патси успеет разыскать в адресной книге всех жителей, носящих имя «Зара», будь они женщины или мужчины. Это будет нетрудно, имя редкое! По моему мнению, это скорей всего сокращение: я несколько раз уже слышал имя «Зараби», есть также испанское имя «Альказара». Но теперь я не стану больше утруждать вас, — сказал Ник Картер, взглянув на часы, — позвольте еще раз поблагодарить вас за ваши любезные сведения и извините, что я отнял у вас столько времени.
— Я был очень рад вашему посещению, — ответил патер, пожимая сыщику руку, — во-первых, я всегда рад видеть Патси, а во-вторых, весьма важно узнать, действительно ли отлученный от церкви в тюрьме делает четки и продает их — ведь это сущее безобразие.
— Завтра мы это узнаем, — ответил Ник Картер, — а теперь прощайте.