Платформа №4

Этот разговор отнял у нее силы, но зато принес облегчение, как будто подарив ей время наперед, и она снова ненадолго прилегла без сна, а потом отправилась в кухню на поиски съестного. Она рассчитывала на двухнедельное отсутствие, поэтому никаких свежих продуктов в доме не было, так что она приготовила себе тарелку макарон под соусом из консервной банки, а к этому блюду открыла маленькую бутылочку кьянти. Вообще-то бутылочка с вином хранилась для готовки, но Изабелле вздумалось вдохнуть хоть чуточку Италии, pasta e vino, и она подняла бокал со словами:

– Твое здоровье, Барбара!

Сделала глоток и накинулась на макароны.

Опустошив половину тарелки, она услышала, как в коридоре зазвонил ее мобильник. Встала, подошла к гардеробу и достала телефон из кармана плаща. Телефон был выключен. Тут до нее дошло, что звук несется из брошенного ею в коридоре и все еще закрытого чемодана. Изабелла опрокинула чемодан на пол, встала на колени, открыла и тут же увидела на самом верху папку, которую поспешно сунула внутрь, когда ехала на поезде в аэропорт, а потом в суете забыла. Звонок теперь смолк, но исходил он несомненно из папки, ведь у Изабеллы второго мобильника не было. Мурашки побежали у нее по коже. Кто-то звонил мертвецу! Впрочем, ее это не касается. Она осторожно вытащила папку из чемодана, поднялась, положила папку на табурет в коридоре. На мгновение замерла. Нет, до папки ей дела нету. Надо доесть макароны и сразу ехать в полицию, надо эту папку сбыть. Изабелла вернулась в кухню, села за стол к своей тарелке, но аппетит у нее пропал. Тогда она встала, вернулась в коридор, расстегнула «молнию», левой рукой придержала раскрытую папку и вытащила вместе с какой-то газетой мобильный телефон цвета бордо, «Сони Эриксон», та же фирма, что у нее самой. «Если до сих пор неизвестно, кто этот умерший, – соображала она, – то включенный мобильник наведет на важный след». Разблокировала клавиатуру и сразу, как только засветился дисплей, увидела красный значок садящейся батареи. Но ведь если батарея разрядится полностью, то пропадет и пин-код, его же никто не знает, а без пин-кода пользы от телефона никакой. Вроде не хотела она ничего делать, но все-таки сделала. Взяла да и воткнула в телефон незнакомца свой зарядник, благо он подошел, и подсоединила к той розетке в ванной, которой обычно пользовалась для фена. И тут же на экране значок зарядки пришел в движение.

Изабелла снова села за кухонный стол, к своей тарелке, но лишь глотнула вина. Если ей дела нет до покойника, зачем она сейчас заряжает его телефон? Ясно, что в этом есть срочная необходимость, ведь, пока она доберется до полицейского участка, все функции телефона отключатся и связь с окружением того человека будет утрачена. Изабелла оперлась подбородком на руки. Все-таки отчасти это ее дело. Первую помощь она оказала, а теперь должна оказать вторую.

3

Не зная, чем заполнить время до конца дня, Изабелла принялась распаковывать чемодан, и когда она с тремя блузками в руках подошла к платяному шкафу, в ванной комнате раздался телефонный звонок. Бросив блузки на кровать, она поспешила было в ванную, но остановилась в нерешительности. Опять кто-то хочет поговорить по телефону с умершим человеком. Именно с ним, а не с нею самой. Ей нет дела до того, кто звонит. Но кто бы он ни был, ему следует знать, что вызываемый абонент умер. Изабелла схватила телефон, нажала зеленую кнопку приема, поднесла аппарат к уху. Поздно! Тот, кто звонил, уже разъединился.

Изабелла рассердилась. Ведь это след, который ведет к тому умершему незнакомцу. След помог бы выяснить, кто он такой. Все же довольно странно, что он ходил по улицам просто так, не имея при себе ни единого документа. Правда, тут же она вспомнила, как сама однажды наспех поменяла куртку перед выходом из дому и в трамвае не сумела предъявить контролерам ни месячного проездного, ни какого-либо другого удостоверения. Разумеется, такое бывает, но в ее размышлениях странным образом не связывается с тем человеком. Не выглядел он так, будто наспех поменял куртку.

Кто же ему звонил? Или звонила? И как она или он воспримет сообщение о том, что вызываемый абонент скончался? Что ж, Изабелле не впервой оповещать людей о кончине кого-то из близких. В доме престарелых такое случается то и дело. Но сыновья и дочери к этому готовы, да и про каждого пациента известно, кого именно следует уведомить.

Мобильник все еще не зарядился полностью.

Вдруг она вспомнила, что ее дочь до сих пор не в курсе событий. Изабелла уселась в гостиной, где на маленьком столике стоял телефон, и набрала номер дочери. Занято.

Возле телефона – шариковая ручка и отрывной блок листков для заметок, надо бы хоть что-то написать.

Одно под другим она черкнула два слова: «Газета? Почта?» На четырнадцать дней она отказалась от подписки на газету и распорядилась откладывать поступающую ей почту. Завтра следует поразмыслить о том, стоит ли что-то менять. До чего же заманчиво остаться дома, как будто ее здесь нет, можно пойти в кино, а ведь обычно она такая усталая, еще можно в бассейн сходить или на концерт. Сестра ее живет в Тоггенбурге, сколько раз она не без зависти говорила, как это здорово, должно быть, жить в городе, в самой сердцевине праздничного торта – вот так она выражается, а Изабелла сколько раз задумывалась, удается ли ей самой этим тортом полакомиться. Еще она вспомнила про Тессин, где у ее двоюродного брата с женой свой дом в долине Верзаска, однажды она туда ездила по их приглашению, да они все время предлагают ей жить в доме, сколько душе угодно. Но вряд ли она сумеет там отдохнуть, там надо действовать точно по предписаниям брата, там на каждой второй дверце шкафа приклеена записка с указаниями для гостей, там пользование душем, кухонной плитой и стиральной машиной подчиняется строго определенным правилам, перечисленным в пунктах 1, 2 и 3, там следует открывать, а после использования перекрывать дополнительные краны и вентили, так что Изабелле придется, видимо, проводить основное время за чтением и усвоением инструкций. Но ведь есть и чудесные отели, и пансионаты.

Под словами «Газета?» и «Почта?» она написала еще одно: «Тессин?»

И вновь набрала номер дочери. Занято. Ну, по крайней мере, она дома. Порой Изабелла задумывалась, что же такое обсуждает ее дочь с друзьями и подружками в этих бесконечных телефонных разговорах. Кто с кем, а кто уже не с тем, да почему иного и быть не могло, да о чем раньше думать надо было, да куда бы им сходить и почему вот тут лучше, чем вон там, куда ходили в тот раз, и лексикон их при этом колеблется в пределах слов локейшн, мега, отстой и улет, все это Изабелла постоянно слышала, когда Зара еще жила с нею. Год назад та вместе с двумя сокурсницами переехала в съемную квартиру. Зара взялась изучать юриспруденцию, с тех пор Изабелла пребывает в тщетном ожидании того, что словарный запас ее дочери наполнится некоторым содержанием.

Мобильный телефон, стоявший на зарядке, зазвонил. Изабелла решительно встала, направилась в ванную, нажала кнопку приема и произнесла:

– Алло!

В ответ раздался мужской голос:

– Алло.

Засим ничего не последовало, поэтому она выступила сама:

– С кем я говорю, простите?

Фоном в трубке слышались звуки, как будто из ресторана, а чуть погодя раздался треск, и связь оборвалась.

Она еще разглядывала синее небо и облачка на экранной заставке, как вдруг запиликал телефон в гостиной. Это звонила Зара, удивленная тем, что Изабелла до сих пор не в Италии. Та рассказала, по какой причине осталась дома, и как она поставила на зарядку телефон покойного, и как только что приняла адресованный ему вызов. Дочь признала, что это все захватывающе, но вот засекла ли она, кто звонил? А Изабелла у нее спросила, как это делается.

– Ну, мам! – возмутилась дочь. – А как я увидела, что ты меня набирала? Зайдешь в меню, прокрутишь до журналов, кликнешь – и вот он тебе.

С трубкой в руках Изабелла отправилась в ванную, попросила Зару минутку подождать, отложила трубку, проделала все, что было велено, снова поднесла трубку к уху и сообщила: