Страница 8 из 14
– Лёня, зачем тебе его везти Фимке? Давай лучше я его у тебя куплю.
А дальше мы поехали на улицу Горького, отдали Фиме пистолет и пошли обедать.
У меня есть друг, серьёзный бизнесмен, влиятельный человек. Зовут его Сергей. Я их с Мишей знакомил.
Однажды Миша меня спрашивает:
– Лёнь, нельзя обратиться с просьбой к твоему другу?
– А что такое?
– Да понимаешь, у моего сводного брата Лолика в 1998 году зависли в одном банке деньги, и вот уже восемь лет прошло, и никто ничего не возвращает. Я знаю, что твой друг имеет какое-то отношение к этому банку. Речь идёт о сорока тысячах долларов.
Мы поехали к Сергею Анатольевичу. Миша изложил суть дела, показал документы.
Серёжа сказал:
– Ничего не обещаю, но попробую.
Миша говорит:
– Я порядок знаю, половина денег ваша.
Серёжа говорит:
– Вы – друг Лёни, поэтому никакой половины не надо.
Мы вышли от Серёжи, Миша говорит:
– Если он вернёт деньги, отдам тебе пять тысяч долларов.
Я говорю:
– Спасибо, мне только этого не хватает – брать деньги с друзей.
Прошло недели три. Звонит мне Сергей, говорит:
– Давай встретимся в «Пушкине» с Мишей.
Мы пришли в кафе, Миша заказал столик. Пришёл Серёжа, сказал:
– Миш, извини, ничего не получилось, очень давно это было, денег уже нет.
Миша сказал:
– Ну, нет так нет. Давайте ужинать.
Прошло минут двадцать. Серёжа вынимает из-под стола какой-то потрёпанный пакет, полупрозрачный, и кладёт его на стол. А в пакете ровно сорок тысяч долларов.
Потом Миша подарил Сереже икону, а мне – картину.
Маша Распутина
Одна из передач «Шоу-Досье» была посвящена Маше Распутиной.
Она меня где-то за год до этого подвела. Пообещала участвовать и уехала на гастроли. Я обиделся. Она даже не позвонила. Но через какое-то время её конферансье Карен Ованесян, встретив меня, принёс мне от неё извинения.
И хорошо сделал. Ровно через неделю позвонил мой знакомый, «крутой» бизнесмен, и сказал:
– Мы тут искали машину угнанную, а нашли гараж с шестью ворованными машинами. Среди них – «линкольн» Маши Распутиной. Ты с ней в каких отношениях?
– В нормальных.
– Хочешь, вернём ей машину?
– А что за это?
– Ничего, пусть в ресторане ребятам проставится, и всё.
Я позвонил Маше. Машина была в угоне уже полгода, и никто её не искал.
Маша была счастлива, но сразу поехать за машиной они не могли, им с мужем надо было лететь в Сочи на концерт. Из Сочи они звонили мне каждые два часа, беспокоились.
Приехав в Москву, муж Володя сразу же поехал за «линкольном». Потом, когда он перегнал машину к себе во двор, он отзвонился мне и сказал:
– Я проехал шесть постов ГАИ. Нигде меня ни разу не остановили!
Хотя в то время в Москве не так много было «линкольнов», тем более угнанных.
На другой день в «Московском комсомольце» появилась заметка, в которой было написано, что воры, узнав, чья это машина, пригнали её и поставили под окном.
В ресторан мы не пошли, а передачу с Машей сделали. Очень даже неплохую.
Единственное, что омрачило Машино настроение, это то, что присутствовавший на передаче Аркадий Вайнер сказал, что у Машиных песен плохие тексты. Это, конечно, не так. Тексты писал Леонид Дербенёв, а он плохо не писал.
Маша считала, что Вайнер это сказал из-за дружбы с Таничем, что тоже было неверно.
Леонид Дербенёв
С Дербенёвым всё время происходили какие-то чудные истории. Он так давно писал песни, что однажды в сбербанке работница, прочитав на книжке фамилию Дербенёв, закричала:
– Нина, иди сюда, посмотри, сын поэта Дербенёва пришёл!
Дербенёв был очень остроумным человеком.
Мы с ним были в квартире у администратора эстрады Паши Леонидова. Этот администратор в сорок лет решил стать поэтом-песенником, и через три месяца после этого решения уже был творческий вечер поэта Павла Леонидова.
Так вот, мы сидели у Паши дома, и он похвалился, что начал писать детские песни.
Дербенёв закричал:
– Паша, умоляю тебя, не трогай детей. Давай лучше объявим по радио, что тебе нужны деньги. Родители скинутся, лишь бы ты не писал.
Мы с ним ходили в одну и ту же церковь, жили на соседних улицах и даже написали одну программу для «Голубых гитар» – был такой ансамбль.
Дербенёв дружил с Львом Лещенко и как-то остроумно заметил:
– Лёва такой добрый, что, если бы он был женщиной, всё время ходил бы беременной.
В 1998 году, как раз перед самым дефолтом, я завёл себе в Инкомбанке кредитную карточку Visa.
Зашёл в соседний магазин «Океан». В очереди увидел двоих менеджеров из Инкомбанка, подошёл к ним и стал что-то спрашивать про карточку.
В это время в магазин зашёл Дербенёв. Он был в лыжной шапочке и обычной куртке. Увидел меня, подошёл к нам, и мы, не сговариваясь, начали игру.
Дербенёв спросил:
– А что за карточка?
Я говорю:
– А вам-то какое дело?
Дербенёв:
– Что, ответить трудно?
Я говорю:
– Слушайте, чего вы лезете не в своё дело? Идите своей дорогой.
Менеджеры перепугались скандала и совсем затихли. Очередь разделилась. Одни были за меня, другие – за Дербенёва.
Одни кричали:
– Чего к людям пристаёшь?
Другие:
– Что, трудно ответить?
Скандал разгорался. Про нас уже забыли. Менеджеры, перетрусив, убрались из очереди. Мы с Дербенёвым выскочили из магазина, прижались спинами к стене и просто плакали от смеха.
Весёлый был человек Дербенёв и очень талантливый. Один только «Миг между прошлым и будущим» чего стоит…
Юрий Никулин
С Юрием Владимировичем мы были в хороших отношениях. Он у меня снимался в передаче «Шоу-Досье». Иногда я его приглашал выступать с нашим театром «Плюс».
Он никогда не называл сумму гонорара. Стеснялся.
– Заплати, сколько считаешь нужным. Но не совсем мало.
Я всегда ему платил так, что он был доволен.
Передача с ним получилась прекрасная. Мы по очереди рассказывали анекдоты. На анекдот от зрителей мы выдавали свои. Там, на передаче, спонсоры подарили ему платье для жены. И я знаю, что он потом очень долго присылал этим спонсорам билеты в цирк. Не забывал.
В какой-то момент мы с ним решили купить охотничьи ружья. Тогда это было большой проблемой. Я нашёл магазин, познакомился с директрисой, и она нам пообещала помочь.
В это время Никулин звонил мне довольно часто. Однажды трубку взяла жена Лена. Никулин спросил:
– Это ружейный арсенал?
Жена не растерялась, сказала:
– Так точно!
– А кто говорит?
– Сторож арсенала.
Всегда, когда Юрий Владимирович звонил, он что-нибудь смешное придумывал. Однажды наговорил на автоответчик довольно много. И я эту плёнку храню. Его уже нет. А голос на плёнке остался.
Семён Фарада
Семён был смешным не только на сцене и экране, он и в жизни был очень смешным.
Однажды я его встретил у метро «Алексеевская». Он был с драматургом Славкиным. Мы немного поболтали, потом попрощались. Семён отошёл на несколько шагов, встал в какую-то неестественную позу и сделал такое лицо, что я просто покатился со смеху.
Ничего не говорил, всего лишь мимика, и так смешно.
Как-то я попал в Театр на Таганке на спектакль «Гамлет». Сидел в первом ряду. Гамлета играл Высоцкий, а Фарада играл одного из двоих могильщиков. Гамлет с Лаэртом дрались на шпагах, а под ними с лопатой стоял Фарада.
Поединок был в самом разгаре, когда Фарада вдруг, обращаясь ко мне, сказал:
– Лион, ты видишь, в каких условиях я здесь работаю?
Причем он был в трёх шагах от меня и сказал это так, что слышал слова только я.
Громко смеяться в этот драматичный момент было нельзя, я давился от смеха, и слёзы текли по моим щекам.