Золото и терновник

— Мне что, от этого, по вашему, легче должно стать? — уныло переспросил Майкл, вскинув бровь, — что сделано, то сделано, чего теперь зря трепать языком…

— Я в долгу перед вашим народом, — вздохнув откликнулась Мэрибель, — если бы не ваши лекари, я умерла бы от чахотки, не дожив и до семи лет. Никто из дворцовых врачей тогда не смог мне помочь.

— И теперь вы хотите вернуть этот долг мне? — ехидно переспросил мужчина, — можете не утруждаться…

— Я не хочу, чтобы ваш род исчез с лица земли. Вы еще сможете его продолжить…

— А с чего вы взяли, что я этого хочу? — пробурчал Майкл, глядя в пол.

— Майкл… — неожиданно нежно произнесла Мэрибель, приблизившись к мужчине на шаг, — кого вы сейчас пытаетесь обмануть, меня или себя?

От вкрадчивого женского голоса, что обращался к нему с такой заботой и сочувствием, осужденный вдруг ощутил, как в глазах начало щипать. Вот только зарыдать ему сейчас не хватало.

— Да, вы не сможете остаться с принцессой. Но вашей жизни не обязательно заканчиваться вот так… Уверена, если бы Мэллори сейчас была здесь, она сказала бы вам тоже самое.

Майкл громко шмыгнул носом, суетливо стирая грязной рукой слезу с щеки.

— Да отвалите вы уже от меня… — в последней попытке отбрыкнулся заключенный, но его собственный голос прозвучал настолько плаксиво и жалко, что ему от самого себя стало тошно.

Теплая рука осторожно коснулась плеча мужчины и в тот самый момент, его словно прорвало. Майкл не мог вспомнить, когда вот так ревел в последний раз. Наверное, еще лет двадцать назад, когда только остался без родителей. Утыкаясь лбом в сложенные руки, узник едва не задыхался, настолько его душило судорожными всхлипами.

— Все хорошо, — шепотом проговорила Мэрибель, растерянно поглаживая Майкла по вздрагивающему плечу, — не надо бояться плакать, так будет легче…

Заключенный понятия не имел, кому должно было стать легче. Пока что он просто чувствовал себя ничтожной размазней, что билась в истерике перед незнакомой женщиной. Вот уж позорище…

Признаться честно, фаворитка королевы не ожидала, что их беседа с узником приведет к подобному исходу. Похоже, этому несчастному окончательно измотали нервы, ибо на нытика и плаксу он совсем не походил. Беспомощно оглянувшись по сторонам, женщина нерешительно опустилась на плед, сваленный поверх соломы. Похоже, эта вещица тоже успела перекочевать сюда из дворца.

— Бедный мальчик, — с сочувствием протянула она, чуть приобнимая Майкла за плечи.

Мужчине уже хотелось огрызнуться, чтоб с ним перестали говорить, как с маленьким, но в итоге, в ответ на ее слова, он лишь еще громче всхлипнул.

Аккуратно поглаживая спутанные вьющиеся волосы узника, Мэрибель невольно вспомнила о Джаспере. Сколько же слез им когда-то было пролито на ее плече… А сейчас ее дорогой воспитанник, искалеченный и избитый, не приходя в сознание, едва цеплялся за жизнь. Чудовищная несправедливость — уходить из жизни в столь юном возрасте…

— Мне передать что-нибудь принцессе? — тихо спросила женщина, когда рыдания стали чуть тише, — боюсь, вряд ли у вас уже будет возможность встретиться с ней.

— Не знаю, — сипло ответил он, блуждая взглядом покрасневших глаз по грязному полу, — можете сказать, что ничего особенно она не потеряла. Пусть подбирает сопли, выходит замуж и рожает детей. А если будет по мне реветь, я даже с того света доберусь до этой идиотки и всыплю по первое число…

Мэрибель улыбнулась, заслышав его демонстративно недовольное ворчание. Да, этот бедолага и правда любил дочь короля. Жаль только, сам Эдуард не готов был этого признать.

Медленно поднявшись с пола, женщина внимательно посмотрела на Майкла, встав напротив него.

— Пообещаете мне, что попытаетесь спастись? — мягко спросила она.

Мужчина в ответ как-то неопределенно мотнул головой, из-за чего, казалось не ясным, был ли это жест отрицания или согласия. Говорить вслух, он, похоже, уже ничего не хотел.

Тяжело вздохнув, Мэрибель приблизилась к дверям темницы, но уже коснувшись рукой холодного металла, вдруг тихо произнесла:

— «Никто кроме тебя».

— Что? — с непониманием переспросил Майкл, вскинув взгляд.

— Это написано на вашей фибуле, — с печальной улыбкой ответила она и по растерянности на лице мужчины, поняла, что он узнал об этом впервые, — даже если ваши пути разошлись — не забывайте об этом.

========== 33 ==========

— Иди уже! Чего еле тащишься? — недовольно воскликнул один из гвардейцев, подталкивая осужденного в спину.

Боль от еще не заживших ран, снова прокатилась волной по всему телу и Майкл судорожно втянул носом холодный затхлый воздух. В последний раз он проходил по этим темным коридорам еще с месяц назад, и на тот момент был уверен, что когда окажется в них снова, его путь закончится уже на плахе. Однако, судьба внесла свои странные коррективы. После того, как леди Мэрибель покинула камеру, к мужчине следом вновь заявился советник короля в окружении стражи. Им нужно было его согласие, и несмотря на изначальное упрямство узника, они добились своего. Майкл все еще не горел желанием оказывать Эдуарду услугу, но слова благородной дамы, что приходила к нему сегодня, смогли достучаться до нужных дверей в его сознании.

Значит, король решил дать ему шанс избежать казни? Пусть будет так. Не было никаких гарантий, что в ходе схватки со стаей, о которой ему рассказал Гладстон, Майкл и сам не поляжет смертью храбрых. А если же сможет одержать победу, и выбраться из-под охраны гвардейцев… Заключенный уже принял решение, как поступит дальше. И его выбор явно не обрадует леди Мэрибель, равно, как и принцессу. Но какая в этом будет разница, если они не узнают правды? Все, в чем они останутся уверены — Майклу удалось заполучить свободу, а уж как он ей распорядился — не все ли равно? Мужчина уже не хотел возвращаться к жизни в бегах, не хотел искать себе новое пристанище и блуждать по чужим королевствам, при этом не в силах выбросить из головы мысли, что если бы он признался Мэллори обо всем раньше — их судьба сложилась бы совсем иначе. Так что, Майкл не жаждал свободы. Все, что он хотел заполучить теперь — это покой. Он умрет вдали от глаз принцессы, чтобы ей не пришлось лить слезы над его могилой. Пускай верит, что безродный лесник, все ж, нашел себе новый угол — если так Мэллори будет проще его отпустить, он был согласен пойти на эту сделку.

Как только перед мужчиной открылись ворота тюрьмы, он болезненно зажмурился. Находясь последние недели в полумраке, его глаза успели отвыкнуть от дневного света, что теперь, как будто, пытался к чертям выжечь ему сетчатку. Замешкавшись на пороге, Майкл заработал еще один грубый тычок в спину от стражи, что подогнала его вперед.

Глубоко вдохнув морозный воздух, от которого легкие снова начало раздирать натужным кашлем, мужчина без пререканий двинулся дальше. Цепь кандалов на его руках позвякивала почти при каждом шаге, что заставляло с любопытством оборачиваться проходящих мимо людей. Вглядываясь в его истощенное грязное лицо, многие явно пытались догадаться, за какие же грехи его сюда упекли.

— С дороги! — раздраженно повторяли гвардейцы, пытаясь отогнать толпу подальше, — а ну, не лезь, кому говорят!

Безучастно разглядывая мешанину из снега и грязи у себя под ногами, Майкл прошел мимо городских зевак, и вскоре, увидел, как его подвели к еще одной небольшой крепости. Похоже, здесь находилась оружейная. Что ж, биться со стаей его отправят не голыми руками — это уже хорошие новости.

В здании оружейной оказалось куда теплей, чем в тюрьме. Пройдя за порог, мужчина сразу ощутил, как по коже пробежали мурашки. Судя по теплым бликам на стенах и характерному треску поленьев, где-то рядом горел большой камин.

— Смотри, чтоб без фокусов, — пригрозил охранник, снимая с рук осужденного кандалы, — бери, что понадобится, но сильно не наглей. У нас тут каждая лишняя стрела на учете…

— Ясно, — сухо отозвался Майкл, потирая затекшие запястья, — а вы так и будете у меня за спиной торчать?