Мой проводник

Драко бережно уложил ее на спину вдоль кровати, такую восхитительно нагую, такую сладко дышащую, такую…такую…такую…любимую. Она смотрела, как он неровными движениями сбрасывает с себя остатки одежды, представая перед ней в первозданном виде. Ее глаза зажглись исследовательским интересом, когда она впервые в жизни увидела мужской член. Сев на кровати, она неуверенно протянула руку к нему, вопросительно заглядывая Драко в глаза. Он сухо сглотнул и кивнул. Она робко обхватила напряженный член ладонью, чувствуя нежную горячую кожу, и легко провела снизу вверх и обратно, наблюдая, как блестящая от смазки головка скрылась под складками и вновь появилась. Член шевельнулся от ее движений, и она испуганно отдернула руку, смущенно хихикнув.

Драко наполнила нежнейшая страсть, с которой он впился в сладкие губы, слизывая с них глубокий продолжительный стон. Самообладание практически покинуло его, когда ее влажный горячий язык с готовностью встретил его, лаская, притягивая глубже. Он сел на кровать и притянул девушку к себе на колени, желая ощутить ее всей кожей без мешающей ткани. Он исступленно гладил ее по спине, бедрам, ягодицам, сходя с ума от того, каким податливым было ее тело, как яростно оно откликалось на его прикосновения.

Гермиона вцепилась Малфою в плечи, вонзая в них короткие ногти и простонав что-то бессвязное ему в губы, когда его пальцы нашли ту самую точку концентрации ее желания. Он мягко и ритмично нажимал на клитор, со всей страстью целуя ее в шею, покусывая и посасывая разгоряченную плоть. Мерлин, это оказалось еще вкуснее, чем он себе представлял.

Гермиона, уже не стесняясь, стонала в полный голос, инстинктивно покачивая бедрами в такт его движениям. Малфой провел ладонью по всей длине ее половых губ, задевая указательным пальцем вход во влагалище и снова возвращаясь к набухшему от ласк клитору, вновь и вновь массируя его круговыми ровными движениями.

— О, Господи… Прошу, не останавливайся, — простонала Гермиона, выгибаясь навстречу уверенным ласкам.

— Давай, маленькая моя, давай, — шептал Драко, покрывая шею и грудь девушки хаотичными поцелуями. Он снова прикусил сосок зубами, чуть сильнее, чем в прошлые разы. Мир Гермионы сузился до одной точки, яростно пульсирующей между ног, и внезапно словно спираль лопнула в низу живота, окатывая девушку сладострастным жаром, который волнами разошелся по всему телу, заставляя ее в голос выстанывать имя, так давно сидящее у нее в сердце.

Она устало уронила голову на плечо Драко, прижимаясь к нему влажным лбом и тяжело дыша.

— Вау, — выдохнула она, облизывая губы.

— Это ты — вау, — прошептал Драко, всей ладонью чувствуя ее смазку. — Никогда не видел такого красивого оргазма.

Гермиона перебралась на кровать и легла на спину, притягивая Драко к себе для глубокого чувственного поцелуя. Он нежно провел ладонью по ее коленям, с нажимом разводя их, и опьянел от того, с какой готовностью и желанием она открылась для него. Мокрая. Горячая. Сладкая. Невероятная. Его.

— Ты уверена? — тихо спросил Малфой и, дождавшись согласного кивка, предупредил: — Будет больно.

— Я знаю. Я готова, — прошептала Гермиона и подалась бедрами ему навстречу, все же ощущая некоторое волнение.

Драко провел членом по всем влажным складкам, собирая смазку на головку, и медленно вошел до момента, пока не почувствовал некую преграду. Глядя в распахнутые карие глаза, он шепотом сказал:

— Прости, — и резко вошел на всю длину. Гермиона вскрикнула и зажмурилась, сжимая руки в кулаки, чтобы не поцарапать его.

— Тише, тише, сейчас все пройдет, — он нежно целовал закрытые глаза девушки, ее нос, щеки, губы, желая забрать ее боль. Немного погодя, он стал медленно двигаться, не сводя с Гермионы глаз. Он еще некоторое время видел, как она закусывала губу, как ходили ее желваки, как маленькая кристальная слезинка выкатилась из ее глаза. Он был готов убить себя за то, что причинил ей боль. И тут она распахнула глаза, с удивлением глядя в серый стальной омут, и с ее губ сорвался тихий вздох.

— Уже практически не больно, — отметила она, гладя Драко по щеке. Он кивнул и немного ускорил темп. Черт. Кажется, долго он не продержится. Она была такая головокружительно узкая, такая мокрая для него. Такая чистая. Чистейшая из всех, кого он знал. Гермиона тихо всхлипнула, показывая, что начала чувствовать что-то ещё, кроме боли. Он бросил все силы на то, чтобы все не кончилось в ту же секунду.

Она смотрела на его напряженное лицо, слишком сосредоточенное для такого момента. Она хотела, чтобы и он получил удовольствие сегодня. Чуть царапнув чувствительную кожу шеи, она страстно прошептала, практически повторяя его недавние слова:

— Давай, родной мой, давай.

Обращение, чувственно сорвавшееся с нежных губ, подвело его к краю, и он с утробным рычанием излился в неё, делая ещё несколько рваных движений. Шумно выдохнув, он поднял взгляд на Гермиону, откровенно любуясь ею. Волнистые волосы разметались по подушке, обычно бледные щёки украшал чудный румянец, большие горящие глаза с нежностью и любовью смотрели на него.

— Я, кажется, начинаю в тебя влюбляться, — сорвалось с его губ прежде, чем он осознал это. Драко замер, взволнованно глядя на вспыхнувшую от удовольствия девушку, ожидая ответа.

— Кажется, это взаимно, — прошептала она и хихикнула: — Теперь ты обязан пригласить меня на пару свиданий. А то мы начали немного не с того.

— Может, завтра? — улыбнулся он, чувствуя непонятное удовлетворение от этого разговора, происходящего тогда, когда он даже ещё не вышел из неё.

— Боюсь, у меня не получится. Я обещала Забини, — она нахмурилась и покачала головой, едва сдерживая улыбку.

— Забини идёт к черту, — сообщил ей Драко, наконец устраиваясь возле девушки и притягивая ее к себе в объятия.

— К черту я с Блейзом не пойду, так что я вся твоя.

— Это точно, — он мягко поцеловал ее в волосы и крепче прижал к груди. Она осторожно высвободилась из объятий и, встречая вопросительный взгляд, пояснила:

— Мне было бы неплохо в душ. Ну, понимаешь…

— Можем сходить вместе.

— Звучит заманчиво, — Гермиона накинула халат, который стал для них символом, и лукаво улыбнулась, прежде, чем скрыться за дверью.

***

Следующая неделя прошла воистину волшебно. Они ночевали то у неё, то у него, не желая расставаться ни на секунду. Они обошли пол города, прогуливаясь и поедая мороженое. Гермиона, впоследствии, окрестила эту неделю самой счастливой в ее жизни.

Ей доставляло неимоверное удовольствие открывать Драко волшебство магловского мира — он искренне восхищался произведениями искусства, кинотеатром, колесом обозрения и, в особенности, фаст-фудом. Гермиона спорила, что тонной канцерогенов, калорий и усилителей вкуса нечего так восхищаться, глядя, как он за обе щеки уплетает фиш-энд-чипс и бургеры. Драко возражал, что, если бы он раньше пробовал что-то подобное, то давно бы переехал сюда.

Они смеялись, болтали, читали и со всей страстью занимались любовью. Малфой утверждал, что ее стоны впору записывать на диск (да, он узнал, что такое диск) и слушать, как музыку, так как ничего прекраснее он в жизни не слышал. Гермиона краснела и шутливо била парня в плечо, обещая быть потише, и каждый раз нарушала своё обещание.

Одним утром, когда они ночевали у Гермионы, к ней прилетела сова с письмом от Гарри. Он сообщал, что их планы немного изменились, и они приезжают уже послезавтра. Драко заметил, как она нахмурилась и задумчиво кусала губы, пока читала послание.

— Гарри и все Уизли приезжают уже послезавтра, — странным голосом сказала Гермиона, не глядя на него.

— И что?

— Просто я не ожидала, что это случится так рано. Я ждала их не раньше, чем через неделю.

Драко ощутимо напрягся, опираясь руками на кухонный стол, за которым они завтракали.

— Их приезд изменит что-то? — холодным голосом спросил он.

— Что? Нет, Драко, нет! У нас все останется по-прежнему. Просто…мне придётся с ними поговорить и рассказать о нас. Я немного нервничаю, боюсь их реакции.