В плену страсти

– Хм, да! С тобой, думаю, придется немало поработать. Давайте же, герцог. Ваше слово. Вы будете отомщены.

Что еще более странно, брат Сары медлил и явно не знал, что делать. Сара встретилась с ним взглядом и увидела в его глазах вину, стыд, гнев. Правда, искупать вину он явно не собирался. Развернувшись, герцог вышел, захлопнув за собой дверь.

Мина так вся и засияла, яростно вращая ножом.

– Так что, понимаешь, ты, бастардша, никто не придет тебе на помощь. И никто не спасет тебя ни от Мины, ни от Рауля. Видишь Рауля? Рауль, как думаешь, ты сможешь насладиться этой нежной плотью?

– Да, мадам, – ответил он, подступая к Саре, чтобы пощупать ее волосы. – Рауль предпочитает желтые.

Сара отдернула голову, стараясь взять себя в руки.

Ей нужно подумать. Нужно обмануть их и выбраться отсюда. Нужно дышать, несмотря на охвативший ее ужас, который комом стоял у нее в горле.

Если то, что говорит Мина, – правда, Саре не стоит ждать, что Йен придет ей на помощь. Ее сердце дрогнуло. Может ли эта сумасшедшая действительно говорить правду? Действительно ли Йен мертв? Сара не могла думать ни о чем и ни о ком, кроме него, ее великолепного, отважного шотландца, кровь которого впитывалась в грязь. Ярость опять стала подниматься в ее груди. И отчаяние.

– Итак, мадам? – спросил Рауль, привлекая внимание Сары.

Он обошел вокруг нее, как будто для того, чтобы развязать ей руки.

«Да, – подумала она, держась абсолютно спокойно. – Развяжи меня. Если я освобожусь, у меня появится шанс».

Мина склонила набок голову.

– Да, конечно, Рауль. Через минуту.

Громила кивнул.

– Хотите сначала пометить ее, мадам?

У Сары перехватило дыхание, и она была готова поклясться, что ее внутренние органы превратились в жидкость.

Мина сосредоточилась на Саре.

– Только не лицо. Не стоит портить внешний вид товара. Правда, я знаю одного мужчину, которому нравятся шрамы на женщинах. Особенно на груди, да? Думаю, тебе самому понравится пометить ее красивые грудки. Это так, Рауль?

Его глаза потемнели.

– Да, мадам.

Она улыбнулась и посмотрела на Сару:

– Хочешь заслужить, чтобы Рауль пометил твою грудь, незаконнорожденная? Или предпочтешь сказать Мине, где твой полковник спрятал свой серебряный подарок?

Серебряный подарок? О чем она говорит? Впрочем, Сара тут же потеряла и эту мысль, потому что Мина медленно встала и, наклонившись, потянулась к юбке Сары. Сара оцепенела. Улыбнувшись, Мина стала стирать юбкой кровь со своего ножа.

– Серебряный подарок, моя малышка, – проворковала она. – Чудесная фляга с маленькой картиной внутри.

Фляга, она говорит о фляге! Боже! Что Йен сделал с флягой?

Сара нахмурилась, делая вид, что не понимает Мину.

– Подарок из серебра? – Она покачала головой. – Извините. У него не было никакого подарка – ни серебряного, ни какого-то другого. Я бы знала, если бы был. Мне ведь пришлось раздевать его, когда он был ранен.

Мина улыбнулась с деланной застенчивостью:

– Не стоит разочаровывать Мину, малышка.

Судорожно вздохнув, Сара пожала плечами:

– Похоже, у меня нет выбора.

Рассеянно кивнув, Мина бросила юбку Сары. Сара услышала, как воздух с тихим свистом вырвался у нее из груди. Только она чуть расслабилась, пусть и на мгновение, как Мина совсем близко подошла к ней. С расширившимися глазами, трепещущими ноздрями, эта женщина наклонилась, чтобы ткнуться лицом в шею Сары. Та инстинктивно съежилась. Усмехнувшись, Мина обхватила Сару руками, как будто собиралась обнять ее. А потом она медленно, чувственно вдохнула. Сара вздрогнула от отвращения, ее тело съежилось от прикосновения женщины.

– Ах! – выдохнула Мина, пробегая языком по шее Сары. – Нет ничего слаще вкуса ужаса. Он невероятно пикантен, да? Восхитительно.

Сара не могла унять дрожь. Она почувствовала, как заворочался в животе желудок, и ей пришло в голову, что ее может вырвать на эту женщину.

Сара была уже почти на пределе, как вдруг ощутила прикосновение ножа к своим рукам. Сара ахнула. Мина расхохоталась. Нож натянул веревки, перерезал узлы. Сара была свободна.

– Ты свободна, малышка, – прошептала она Саре на ухо. – Если доберешься до двери, то сможешь убежать.

Мина выпрямилась и отступила назад, не отрывая глаз от Сары. Та едва сдерживала дрожь. Сару не обмануть – понятно, что Мина и не подумает отпустить ее. Сара не знала, почему так уверена в этом. Возможно, все дело в глазах охотницы – глазах кошки, которыми она смотрит на беспомощную жертву. В этот миг Сара ненавидела ее. И все же она встала.

– Еще кое-что, – добавила Мина с широкой улыбкой.

Блеснув в воздухе, ее нож молниеносно разрезал переднюю часть платья Сары и прочертил линию на ее груди. Это было сделано так быстро и аккуратно, что Сара заметила рану, лишь когда поняла, что вниз по ее животу заструилась кровь.

Она вновь оцепенела, внезапно ощутив себя сбитой с толку, ошеломленной. Ужас охватывал ее, она чувствовала его отвратительный прикус во рту. Темное как сама смерть отчаяние высасывало свет из комнаты. Из всего мира. Втянутая в безумную игру, она стояла почти обнаженной перед двумя монстрами. Они улыбались, а на грани света и тьмы затаились шакалы, ожидающие своей очереди.

Сара стянула на груди половинки разрезанного лифа. Бороться не надо – у нее нет выбора. Но она проиграет. Хищник, который даже сейчас продолжает расстегивать пуговицы на своих штанах, возьмет ее прямо у стены, как двухпенсовую шлюху. Он будет непотребно насиловать ее, а эта женщина – наблюдать за его действиями, наслаждаясь каждым болезненным стоном, получая удовольствие от ее падения.

Мина будет ждать, что Сара взмолится о пощаде, слезно попросит отпустить ее и будет готова предложить все в обмен на свободу. Но что она внезапно поняла, глядя на темную загустевающую кровь, запятнавшую ее единственное вечернее платье, так это то, что игра окажется бессмысленной. У Сары ничего не осталось – ни надежд, ни чести, ни правды. Йена больше нет, а вместе с ним ушла и ее единственная надежда. Единственный луч света в суровом мире.

Она будет бороться. Она должна! И никогда не допустит, чтобы эта тварь с удовлетворением выслушивала ее мольбы. Гордость – то единственное, что у нее осталось, – требует этого. Но если Сара действительно обретет свободу, это не будет иметь значения. Ничто не будет иметь значения. Ведь Йена больше нет.

– Ну что, мадам? – спросил Рауль, сунув руки в штаны.

Мина взмахнула руками и утвердительно кивнула:

– Благословляю тебя, Рауль!

Подвинув свой стул к стене, она села. Ловя на себе ее жадное внимание, Сара почувствовала, что желудок снова заворочался у нее в животе.

О, Йен!

Один шанс у нее все же есть. Рауль отвлекся, глядя на ее разорванное платье. Не нужно было притворяться, что она в ужасе. Саре надо просто убедить Рауля, что она оцепенела от страха. А это легче легкого. Ей совсем не хотелось отходить дальше от двери, но когда он стал приближаться к ней, Сара пятилась. И всхлипывала, подняв одну руку. Сара заметила, что Мина убрала свой нож и откинулась на спинку стула с таким видом, словно пришла на оперный спектакль. Йен был прав, с тревогой подумала Сара. Эта женщина – действительно настоящее чудовище.

Сара слишком быстро оказалась прижатой к холодной и твердой стене. Чувствуя, что, несмотря на холод, по ее груди заструился пот, Сара ждала, пока Рауль не приблизится настолько, что ей станет тошно даже от запаха, исходящего от него. Пока он не вынет из штанов свою восставшую плоть. Пока не улыбнется, показывая ей десны с выбитыми и гниющими зубами.

Не стоило ему делать еще одного шага. Сара изо всех сил всадила колено прямо ему в пах. Закричав, Рауль упал вперед. Сцепив руки, она ударила его по носу. А потом, когда его голова завалилась назад, она боднула его макушкой в тот же отросток и с удовлетворением услышала хруст костей.

Рауль издал высокий яростный вопль. Сара бросилась к двери. Мина улыбалась, словно следила за комедией. Правда, она уже стояла у двери, держа наготове свой нож. Сара сжала кулак. Ее не пугала возможность сломать нос и Мине, есть у той нож или нет.