Страница 165 из 176
Дафна недолго позволяет ей наслаждаться своим удивлённым лицом. Мало будет сказать, что она удивлена. По правде, сначала она опешила. А потом... облегчение снисходит на неё, сиропом разливаясь по телу. Этот идиот доигрался и обрюхатил кого-то. Ха! Нет, ни кого-то, а эту чокнутую стерву, которая раньше была её подругой... И раньше эта новость была бы для неё катастрофой, а её сердце бы было замертво втоптано в грязь. Но сейчас... Сейчас Дафна не чувствует себя даже как-то причастной. Ей легко от того, что это случилось уже после того, как она научилась жить без него.
И тогда Дафна больше не позволяет Пэнси наслаждаться этим своим, как ей кажется, «ударом под дых». Она сгибается пополам от накатившей на неё волны взрывного смеха. Дафна заливисто смеётся, моментами задыхаясь и держась руками за живот.
— Ха-ха-ха! Ой... Мерлин! — Она пытается остановиться, потому что у неё уже начинает сводить живот от безудержного смеха. — Хах-ха... Погоди секунду! — Сквозь накатившие на глаза слезы, Дафна чувствует на себе буравящий взгляд Пэнси, озабоченной её реакцией.
— Прекрати смеяться, сучка! — злобно выплёвывает она.
Не без усилий Дафна заставляет себя перестать и сказать всё ещё на волнах веселья, прерывисто хихикая:
— Ты дура, Пэнси. Сколько раз я тебе говорила, что он тебя использует, хах? И ты веришь... — она поджимает губы, силясь снова не разразиться смехом, — веришь, что ребёнок что-то изменит?.. Неужели он тебе так нравится? — с некоторым сожалением спрашивает она, растеряв ненависть к Пэнси. Дафне в какой-то степени даже было жаль, что Паркинсон так легко поддалась на манипуляторские уловки Нотта. — Его сладкие речи гроша не стоят — если он тебе что-то такое говорил — поверь, я знаю...
Пэнси стоит в нескольких метрах от неё, но до Дафны всё равно доносится слабый скрежет её зубов. И выглядит она так, будто Дафна разрушила её жизнь.
— О, нет, — взяв себя в руки, начинает она, — ты думаешь, что проблема в нем? Но это в тебе проблема! — Паркинсон грозно тыкает длинным острым ногтем в её сторону.
Дафна складывает руки на груди, хмуро спрашивая:
— Он что, плакался тебе?
— А что? У него никого нет... А меня бросил Драко, променяв на эту грязнокровку!
— Ну прям два разбитых сердца, прости Мерлин! — сюсюкает Дафна, находя все это ужасно комичным. Им с Малфоем, сердцеедам эдаким, стоило бы остерегаться союза своих ненормальных бывших. — Совет да любовь. Чего ты сейчас от меня хочешь? — спрашивает она, вперив в Пэнси безразличный взгляд.
— Лучше не шути со мной... — Паркинсон делает угрожающий шаг к Дафне с таким видом, будто готова ей глотку живьём перегрызть.
— Это ты лучше не выпендривайся передо мной, — непоколебимо парирует Дафна, предупреждающе ткнув в воздух кончиком волшебной палочки.
Их отвлекает вибрирующий по земле звук мотора: на горизонте появляется блестящий ламборгини Нотта. Он въезжает на мост, освещая асфальт неоновым светом.
— О, смотрите-ка, лёгок на помине! — Дафна не сдерживается и её вновь пробивает на смех. Давно ей не было так откровенно, даже нездорово смешно.
Подъехав к грозному монстр-траку Забини, ламборгини тормозит рядом. Дверца спорт-кара открывается, и на дорогу своими лаковыми ботинками ступает Нотт, заинтересованно разглядывающий хохочущую Дафну. Его взгляд мимолётом скользит по загадочно ухмыляющейся Пэнси, кокетливо помахавшей ему блестящими серебром колец пальцами. И он сразу чувствует неладное. Когда Гринграсс и Паркинсон находятся рядом ближе чем на милю, ничего хорошего не происходит. Тео это на практике знает.
— Что за веселье я пропустил, м? — ребячески любопытствует он.
— Хах... хм-м, — Дафна вновь проглатывает смех и, обратив на Нотта взгляд, медленно подходит к нему. Тот с подвохом щурится. И не зря — она со смешком хлопает его по плечу. — Мои поздравления, папаша! Я просто умираю от счастья за вашу грядущую с Паркинсон семью, ха-ха! — колко смеётся она, наблюдая, как вытягивается от непонимания его лицо. — Мерлин знает, какое исчадие вы, два психопата, породите... Но кто я такая, чтобы судить!
— Чё за херню ты несёшь?.. — Нотту в отличие от Дафны совсем не смешно. Такие шутки ему приходятся совсем не по вкусу. — Ты что с ней сделала? — подозрительно спрашивает он у Паркинсон.
— Ничего я не делала, — обиженно вздёргивает нос Пэнси и со всем драматизмом заявляет ему: — Я беременна!
— А-ха-хах! — вновь взрывается Дафна. — Ой, не могу! Нет, ты только взгляни на его лицо, — она указывает Пэнси на выражение неприкрытого ужаса на лице Тео. — Отец года, никак иначе. — И вновь сгибается пополам от смеха.
Нотт как-то неестественно дёргается.
— Нет. Нет! НЕТ! — злостно отрицает он такую идею сразу и для Пэнси, и для Дафны, и для самого себя. Чем ещё больше смешит Дафну и злит Пэнси. — Слушай меня, — сурово обращается он ко второй. — Выбрось эту херню из головы! От кого бы ты там не залетела, вычеркни меня из этого списка!
Пэнси задыхается от ярости, а Дафна иронически покачивает головой. Другого она и не ожидала.
— Да ну? И от кого же тогда? — спрашивает Паркинсон с пляшущими в глазах чёртиками. — Последнее время у меня был только ты...
— Мерлин, да кому ты втираешь?! — Тео не на шутку злится; его грудь вздымается от гнева и нелепости положения, в которое его втянула Паркинсон перед Дафной. — Даже если последнее время ты и не скакала с члена на член, до меня тебя трахал Малфой. Вот к нему и иди с этим дерьмом! А-то слишком радужно у него там в раю со своей ненаглядной грязнокровкой.
— О, как бы я не хотела, чтобы это был он, а не ты, но к несчастью это не так! — вскрикивает на него Пэнси, глубоко разочарованная. — Потому что хоть Драко и относился ко мне не лучше тебя, но он хотя бы не играл со мной... Не врал, что что-то чувствует ко мне! — Она резко меняется в лице, отверженная, внутренне вынужденная признать правоту Дафны насчёт Тео.
— Ты сволочь, ты знаешь? — Дафна больше не смеётся, окидывая Нотта презрительным взглядом. Она не была на стороне Пэнси — та могла бы хоть немного пораскинуть мозгами и не вестись очередной раз на фальшивые проявления чувств этого ублюдка — но Дафна стала ненавидеть Нотта сильнее ещё и за то, как он поступает с Пэнси, какой бы сукой та ни была. — Только посмотри во что ты превратился... — выплёвывает она, глядя ему в глаза с полным отторжением. — Ты — отвратительное подобие мужчины.
Саундтрек: Everybody Gets High – MISSIO
Нотту явно хочется ей что-то ответить. Но все мысли в его больной голове путаются; словами не объяснить ту бурю внутри него. На этот раз у него больше не осталось слов, чтобы добиться её прощения. Он зашёл слишком далеко. Когда он сначала делает, а потом думает. Когда говорит то, чего на самом деле не имеет в виду. Когда даже сам с собой честен быть не может... Страдает она. Вернее, так было раньше. Сейчас Дафне все равно. Она смеётся. Она далека и больше не его. На этот раз он потерял её навсегда. И эта мысль... Эта невыносимая мучительная мысль просто сводит его с ума.
Последний шаг к полному безумию, — которое росло в Тео с момента последнего ухода Дафны в их болезненных отношениях, и которым она питала его, уничтожая в отместку, — сдерживала, чтобы не захватить его душу полностью, лишь надежда на то, что у них ещё может быть все хорошо... Но теперь Нотт окончательно понимает: ничего уже не будет хорошо. Не будет как прежде. И не будет их.
И ему достаточно всего одного этого безысходного осознания, чтобы всецело отдаться безумию. Сделать к нему этот последний шаг.
Обессиленно рухнув на колени, Тео хватается руками за голову; скулёж истерзанного животного рвётся из его груди вперемешку с жутким припадочным смехом. Крик эхом стучит по его вискам. И он не может разобрать кричит ли это он сам, или эта звуковая волна снисходит с неба? Из настежь распахнутых задворок его сознания на свободу рвётся глубоко спрятанная страшная мысль, что он все окончательно и бесповоротно похерил. Когда-то собственноручно заковав своё сердце в каменные оковы, которые бесчисленное количество раз пыталась разрушить Дафна в попытке спасти. Но, в конце концов, оставшись с разбитым сердцем, она отвернулась, раздавив его жалкое чёрное сердце своими острыми, как кинжалы, ногтями. И теперь, когда вся его бравада пала, Пэнси со спины вырывает его израненное гнилое сердце прямо к ногам Дафны. И та топчет его. Топчет своими острейшими каблуками.