Страница 143 из 176
Между рыданиями Гермиона пытается ему что-то невнятно пояснить.
— Не понимаю тебя, что?
Поднимая голову, она находит его расширенные от беспокойства глаза и говорит чётче:
— Глотик... Мой бедный котик... Поги-и-б! — взвывает она, и снова утыкается ему в грудь, горестно всхлипывая.
Драко облегченно выдыхает, рассеяно продолжив поглаживать её по курчавым волосам.
Он уж думал, она о чем-то серьёзном. Не то чтобы смерть домашнего питомца — не серьёзно, но сейчас у них были гораздо большие проблемы, да и кота он этого мягко говоря невзлюбил, считая убогим созданием. С кривыми-то лапами, к тому же старый и страшный. Но то, как Гермиона по нему убивается, словно потеряла члена своей семьи, искренне его поражает. Его поражает её способность сочувствовать ненужным и угнетенным, помогать им и любить их.
Одна на миллион. Он знает это точно: такая, как она, — одна на миллион.
Малфой помнил, как на втором или третьем курсе бывал в зоомагазине в Косом переулке с Пэнси, которая хотела себе кошку. Продавщица тогда пыталась ей втюхать никому ненужного жирного рыжего кота, но та лишь брезгливо носом поводила. Потом нескольким позже Драко увидел этого же котяру в руках у Грейнджер, которая тискала это нелепое животное, словно тот был самым прелестным созданием на планете. «Вот дура, — подумал тогда он, — из всех нормальных питомцев выбрала себе этого урода.» (И касалось это не только кота.)
Саундтрек: Sarah Blasko – All I Want (BENY Remix)
— Ну, тише-тише, Ангел, не плачь, — приговаривает Драко, касаясь подбородком ее макушки. — Он все равно был старый... Ещё немного и заболел бы, да умирал в муках.
Притихнув, Гермиона отстраняется, задумчиво вглядываясь ему в лицо.
— Думаешь? — спрашивает она.
— Конечно, — кивает он. — Если хочешь, потом можем завести нового кота, — предлагает он и с ухмылкой добавляет: — Только чур не рыжего... Давай беленького.
Гермиона не сдерживает слабой улыбки.
— Глотик был полукниззл, умнее котика, чем он, я не встречала... И мне нравилась его очаровательная мордочка...
Видя в её глазах печаль, Драко пальцами стирает слезы с её щёк. Его пробирают чувства — любовь к ней. Он прижимается губами к её лбу, глубоко вдыхая её родной аромат. И, переметнувшись к её ушку, говорит заискивающим утробным голосом:
— А знаешь, кого ещё более умного и очаровательного мы можем завести?
— ...Кого же? — интересуется Гермиона, все ещё опечаленная, но также с каждой секундой все больше увлеченная его приятными прикосновениями и голосом.
Драко немного отстраняется, так, чтобы видеть её лицо.
— ...Маленьких ангелочков с твоими удивительными глазами и моими шикарными волосами... Твоим гениальным умом и моей потрясающей харизмой... — заявляет он с улыбкой на лице, которая с каждым словом становится все ярче, а глаза все больше загораются мечтательным блеском.
Гермионе не верится, что он это имеет в виду. Драко так взбудоражил ее, что у неё даже рот раскрывается. Она хлопает ресницами, а внутри неё разливается такой странный трепет, которого она ещё никогда в жизни не испытывала. Она не знает, как охарактеризовать это чувство, но сравнила бы его с парением в облаках. У неё в голове всплывают сладкие мечты, в которых они с Драко счастливо живут в каком-нибудь миленьком домике на берегу, а вокруг них вьются белокурые детишки с её карими глазами, или же наоборот темноволосые с его серыми. Неважно. Так или иначе, они были бы прекрасны.
— Драко... — пораженно выдыхает Гермиона, окрыленная его словами. Кончиками пальцев она обводит его острые скулы, чувственные губы и челюсть. Она будто в вакуум с ним попала. Весь мир вокруг прекратил существовать. Мгновение они неотрывно смотрят друг другу в глаза, будто бы в душу. Между ними возникает совершенно новый вид откровения, которое они пробуют на вкус, смакуя от него послевкусие единения.
— Потеряла дар речи? — знойно ухмыляется Малфой своей белоснежной улыбкой. — Да, это я умею.
— Засранец, — игриво хмыкает она, — ты мне ещё предложение сейчас сделай.
Его брови дёргаются вверх; на секунду в его в глазах появляется задумчивость, на смену которой приходит воодушевленное намерение. И он невозмутимо выдаёт:
— А действительно.
— Не шути так...
Но Драко и не думал шутить, ловко спускаясь с кровати на пол и вставая перед ней на одно колено. Вынуждая Гермиону тут же принять сидячее положение.
— Ты с ума сошёл...?
— Гермиона Джин Грейнджер, — как ни в чем не бывало начинает Драко, полный нерушимой уверенности в своих глазах, и Гермионе кажется, что её сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Неужели он в самом деле собирается это сделать? Кто-нибудь ущипните... — Будешь ли ты моей женой? — с придыханием в голосе произносит он эти невероятные слова, от которых у Гермионы по всему телу бегут мурашки.
— Ты... — Теперь-то он точно украл у неё дар речи. — Ты... Серьёзно?
— Как никогда.
— Но, Драко... Мы только нравится-то друг другу начали всего пару месяцев назад, а ты мне уже предложение делаешь.
— Все эти годы в школе... клянусь, на подсознательном уровне ты мне всегда нравилась.
Гермиона сомнительно изгибает бровь на такое его признание, но глаза Драко все так же полны решительности, и у неё замирает сердце от осознания его правдивости.
— Ты безумен, — изрекает она все ещё неверяще. — В такой момент... В смысле сейчас? Серьёзно? Так нельзя...
— Более подходящего момента я себе просто представить не могу, Гермиона.
— Хм, но ты правда... правда уверен, что хочешь этого, что не передумаешь?
— Еще никогда в жизни я не был так уверен, — твердит ей Драко. — Единственная светлая и ясная цель в моей голове — это быть с тобой, Гермиона. И я прошу тебя выйти за меня, ведь хочу разделять с тобой каждый момент этой жизни.... Когда ты улыбаешься или когда плачешь, когда ты не в духе и невыносимо упрямишься... Или я — ведь я тоже бываю не сахар, — говорит он, пожимая плечами, и Гермиона, сквозь слезящиеся от счастья глаза, не может удержаться от смешка. Она все ещё не может поверить, что это происходит на самом деле, и даже касается очертаний его татуировки дракона, проводя подущечками пальцев от его бицепсов до плеча, чтобы убедиться, реален ли он и этот миг.
Драко накрывает ладонью её кисть на своём плече и продолжает, облизав губы:
— Не сомневаюсь, мы будем много спорить. Но, гарантирую... — его рот расползается в соблазнительной ухмылке, — ...занятий любовью будет к-у-уда больше, Ангел.
Гермиона на это, мягко сощурившись, даже не удивляется: что, даже делая ей предложение, он полагается на свой малфоевский шарм.
— А просыпаясь по утрам, первое, что я хочу видеть — это твои глаза... твою улыбку, любимая, — понизив свой тембр до низкого полушепота, Драко берет её ладошку со своего плеча в свою и, не отрывая от Гермионы глаз, подносит к своим теплым губам и оставляет трепетный поцелуй. — Хочу тебя всегда... — горячо произносит он. — Хочу разделять с тобой вечность, ведь без тебя, Ангел, она ничего не стоит... Ты — вся моя жизнь, Гермиона Грейнджер.
До глубины души тронутая его словами, Гермиона не моргая смотрит на него и думает, что в этот самый миг она как никогда невероятно счастлива. И, о боже, мамочки, он хочет, чтобы она стала его женой! И плевать, что дела обстоят у них просто ужасно. Плевать, что они в каком-то магловском мотеле, оставляющим желать лучшего. Плевать, что время и место совсем не подходящие. Здесь, с ним и сейчас — она счастлива.
Ласково погладив своим большим пальцем костяшки её тонких пальцев, Драко подносит её ладошку к своему лицу и накрывает ею свою щеку, блаженно прикрывая веки. Гермиона придвигается на самый край кровати, чтобы быть ближе к нему, и с нежностью опускает вторую ладонь по другую сторону его лица, поглаживая его гладкую кожу. Она намеревается ответить, но он сжимает её коленку, взглядом давая понять, что ещё не закончил.
— Гермиона, любовь моя... — произносит он; его грудь взволнованно вздымается и опадает, а в глазах его безграничное обожание её, точно она — святая; точно она — центр его вселенной. — Я хочу, чтобы ты осталась... — его голос становится тише, слова звучат молитвой на его устах. — Осталась со мной на всю жизнь.