Дедов завет

— Больше не будем, — хмыкнул я.

— Хорошо. — Гэн кивнул, поправил сползшие на нос очки и снова скрылся.

— Трисса? — Я смотрел на нее и не мог налюбоваться. Она улыбалась! Она по-настоящему улыбалась!

— Я рада.

— А? — спросили мы с Паром одновременно.

— Я рада, что вы совсем не изменились.

Мы втроем пошли на кухню (Гэна сейчас было бесполезно отрывать от книг), где Трисса сняла все защитные заклинания. Мы выпили чаю, съели немного печенья и поговорили о пустяках. Потом Трисса отправила Пара внушать слугам, что они все это время закапывали ямы на заднем дворе, и мы с ней остались вдвоем. Мы сидели друг напротив друга и держались за руки. Мы сидели и молчали. Слова сейчас казались такими ненужными, и все-таки нам было нужно кое-что обсудить, пока не вернулся ее отец. Но сначала я должен был поблагодарить Триссу.

— Спасибо! Спасибо, что спасла меня от своего отца.

— Пожалуйста.

— И еще спасибо…

— Пожалуйста.

— А? И ты не спросишь за что?

— А зачем? Ты сегодня почти не спал. Все признаки были налицо, так что я просто восстановила твои силы.

— Угу. — Неужели я так плохо выглядел?

— Мар, отец должен скоро вернуться.

— А… Ага.

Оладка перепеченая! Потом поговорим!

Я целовал ее так долго, пока мы оба не стали задыхаться, и немного еще. И я с трудом заставил себя оторваться.

— Надо все-таки поговорить.

— Да. — Трисса кивнула и отодвинулась. Это она правильно сделала.

Глава 11

Домой я вернулся почти за полночь, хотя от Триссы ушел ровно за пять минут до того, как вернулся ее отец. А это было в полшестого. Где я все остальное время был? Да если б я сам знал! Помню, что мы с Паром выбрались через черную дверь, по дороге приводя в чувство прислугу. Пар обещал, что о нас они помнить не будут.

Что было потом? Потом… потом мы… вроде пошли куда-то. А куда?.. Оладка перепеченая! Понятия не имею! Хотя… или это мне показалось… или все-таки там был какой-то знакомый запах… И даже не совсем запах, а намек на него. Или мне все это почудилось?

— Господин Марвус! — Вессалия смотрела на меня так, словно меня не было не день, а неделю. — Почему ты не вызвал Кэндриса? Если уважаемая волшебница Трисса узнает, что…

Я стоял возле входной двери (это если понадобится бежать) и старательно делал вид, что слушаю. А сам все думал: как я вообще сюда добрался? И откуда я вообще шел? И почему мне кажется, что я упустил что-то очень важное?

— Господин Марвус, ты голоден? — вздохнув спросила Вессалия, после того как хорошенько меня отчитала.

— Э… нет… наверное… — И правда: почему я есть не хочу? В последний раз я пил чай с Триссой. Когда и где я успел поужинать? Может, Пар знает? Или Гэн? Завтра у них спрошу.

Немного повозмущавшись (для порядка!), я сдался на милость Намусу, он переодел меня в пижаму, накрыл одеялом, погасил свечи и тихонько вышел. А я остался один глядеть в потолок. Он был самый обычный, но тени, что плясали на нем, были такие причудливые, что мне показалось, будто они показывают мне какую-то историю. Мне виделись то люди, то драконы. И я вдруг подумал, что давно ничего не слышал от Сэя. Как он там? И как… мама?

А история на потолке и не думала заканчиваться. Там, где танцевали (если это только можно было назвать танцем) люди и драконы, было мирно и спокойно, но потом появились другие. Выглядели они так же, и в то же время не так. Их танец становился все быстрее, и вот они уже сплелись в клубок, в котором было трудно различить кто есть кто. И вдруг все замерло, а я затаил дыхание, боясь пошевелиться. Клубок стал медленно рассыпаться, словно это был песок, и порыв ветра из окна сдул его, как если бы он был настоящим. А я провалился в сон.

Как ни странно, но разбудил меня не Намус.

— Мар, вставай! Ну, вставай!… Ну, Ма-а-ар!

— Пар? — Я медленно сел на кровати и потер глаза. Откуда здесь взялся мой друг?

— Что вчера было? Мар! Ну, Мар! Что вчера было?!

Я и сам не сразу вспомнил. А точнее, я не вспомнил почти ничего.

— Это я у тебя сам спросить хотел!

— А? Ты тоже не помнишь?

— Угу. Мы с тобой вышли от Триссы… А потом… А потом ничего. Вообще ничего!

— У меня то же самое.

Проснулся я окончательно, и поэтому очень удивился, когда понял, что за все это время Пар не положил в рот ничего съедобного. Быть того не может!

— Пар, а ты часом не заболел?

— Не-а. Ты почему спросил?

— Потому что ты ничего не таскаешь из своих карманов.

И тут мой друг так взвыл, что у меня уши заложило.

— Пар, ты чего?

Толстяк обиженно засопел и скрестил руки на груди. Смотрел он исподлобья и сердито шевелил губами, но ничего не говорил.

— Пар?

— Нет их у меня больше!

— Чего нет?

— Карманов моих волшебных нет!

Я даже спросить больше ничего не успел, потому что мой друг принялся ходить взад-вперед по комнате и не переставая жаловался. Оказалось, что эти карманы его папа, наш профессор Панриус, подарил своему любимому и единственному сыну на десятилетие. Таких карманов во всем нашем Мире больше не было! Профессор достал их за очень большие деньги. Нет, волшебство расширения можно было применить и к обычным карманам. Но чтобы оттуда еще и еда сама появлялась — такого ни один нынешний волшебник сделать не сумеет. К тому же они были съемные, и их было можно носить с любой одеждой. И еще вчера они были у Пара. А когда он проснулся сегодня утром, их уже не просто не было. Их просто-напросто отрезали! Так что теперь понятно, почему он так разволновался. Он еще немного походил по комнате, а потом грузно опустился в кресло и спрятал лицо в ладонях. Да он чуть ли не рыдал! Он даже из-за своей несостоявшейся любви с Зариной так не страдал!

— Слушай, а может, Гэн что-нибудь знает?

Пар оживился, но ненадолго.

— Вряд ли. Он же у Триссы оставался, когда мы ушли. Скорее всего допоздна засиделся. У нее ж там книг немеряно.

В этом я не сомневался. Но он же там не ночевал.

— Пошли. Сами у него спросим, — сказал я и сполз с кровати. Ноги почему-то не хотели меня держать. И словно из ниоткуда возле меня оказался Намус. Он подхватил меня и снова усадил на кровать.

— Что это с ним? — спросил напуганный Пар. Таких круглых глаз я у него еще никогда не видел. Если б мне не было так плохо — расхохотался бы.

А потом мне тем более уже было совсем не до смеха, потому что Пару тоже стало плохо. Он грузно завалился на бок, и стал так быстро дышать, что я не на шутку испугался. Намус тут же подскочил к нему и быстро, как пушинку, перенес его ко мне на кровать. К счастью, она у меня большая.

А еще через минуту возле нас уже был вызванный Вессалией лекарь. Была б моя воля, я б его к себе ни за что не подпустил. Глаза на выкате, краснющие, руки трясутся, темные волосы всклокочены, а изо рта воняет. И если вспомнить моего деда, то я прекрасно помнил чем. Но зато он быстро поднял нас с Паром на ноги.

— Очень, очень мощное заклятие, — бормотал себе под нос лекарь, постоянно потирая виски. А нечего пить на работе!

— Можно узнать кто это сделал? — спросила Вессалия.

Я тоже хотел бы это знать.

— Нет, не думаю. И я даже представить не могу, кто бы мог наложить это заклинание. Только очень и очень сильный волшебник на такое способен.

— Ясно. Спасибо, господин лекарь. — Вессалия поклонилась и зыркнула на меня.

— Спасибо, господин лекарь.

— Спасибо, господин лекарь. — Пара тоже напугал взгляд Вессалии.

— Выздоравливайте, господин Марвус, — он поклонился нам по очереди, — господин Париус.

Он вышел, а за ним и все слуги. Так что мы с Паром остались одни. Мы переглянулись и одновременно сказали:

— Надо идти к Гэну!

— Надо идти к Гэну!

Ага. Так мы и пошли. Сначала Пар решил хорошенько подкрепиться. Так что мы вышли лишь через два часа. Да и то только потому, что я его чуть ли не за шиворот выволок. Пар сдался, но все равно сперва набил под завязку свою сумку едой. Я прямо спиной чувствовал, как нам вслед неодобрительно смотрит Вессалия.