Страница 41 из 65
Но Трисса все решила за меня. Она взяла в ладони мое лицо и уставилась на меня в упор.
— Все хорошо, — сказала она. — Я все понимаю. — И улыбнулась, а я понял: я пропал.
Мы еще какое-то время поговорили, и Трисса уже собралась уходить, когда я наконец решился ее попросить:
— Трисса, позанимайся со мной. Пожалуйста.
— В смысле? — не сразу поняла она. — Волшебством воды, что ли?
— Ну да.
— Хорошо. Сегодня вечером начнем.
Она согласилась так просто, что я аж рот раскрыл. А я ведь такую речь насочинял, а она взяла и сразу согласилась.
— А? Ага.
Трисса ушла, а я почувствовал, что мой рот сам собой растягивается в улыбке. Это был первый раз за последний месяц, когда мне было так легко и спокойно.
К тому же, волшебство воды у Триссы выходило лучше всех. Ей, похоже, вообще учиться было больше нечего. А как Гэн придет, так я у него попрошу, что б он со мной остальными предметами позанимался. Вот только Домоводству я учиться совсем не хотел, но ничего не поделаешь — придется. Пара попрошу.
Трисса вернулась вечером, как и обещала. В большой сумке через плечо она принесла кучу свитков. На секунду я даже подумал: а не погорячился ли я? Но тут же взял себя в руки. Нет, я докажу, что деда не зря в меня верил.
— Готов?
— Угу.
Оказалось, что она уже все продумала. Мы начали с самого начала, как раз с того, чему меня так безуспешно пытался научить Корвиус. Но на этот раз я собирался учиться серьезно.
Мы оттащили стол от окна и поставили его возле кровати, Трисса взяла стул и села напротив меня. Она развернула один из свитков, и я уже приготовился к тому, что придется много писать — деда давал мне много письменных заданий, но Трисса решила учит меня по-другому.
— Положи ладонь на свиток, — скомандовала девушка. Ого! Как же она была сейчас на мою бабулю похожа. — Хорошо. Теперь представь, что вместо крови у тебя вода. Представил? Теперь закрой глаза и выдохни «дезинорио».
Не думаю, что у меня получится. Когда я в пролый раз такое пробовал, а было это еще дома, под моей рукой стол развалился, а свиток тогда остался невредимым. Ладно, посмотрим, что сейчас будет.
Я сделал все так, как сказала Трисса, но ничего не произошло. Хотя, я не знал, что именно должно было произойти, потому что еще ни разу я не смог выполнить это задание.
— Подними руку. Ну вот, все получилось! — сказала Трисса.
А? Оладка перепеченная! И правда получилось! На свитке был четкий отпечаток моей ладони. Я потрогал его: он был мокрый! Э… А может…
— А это не пот, а?
Трисса расхохоталась.
— Нет. Сам потрогай свою руку.
— Сухая.
— Ну вот.
— Ага…
Трисса попрощалась и ушла, а я так и сидел на кровати и то и дело трогал то свою руку, то мокрый свиток.
А на следующий день мои друзья пришли вместе. Пар аж рот открыл от удивления, когда узнал, что я задумал. Гэн же очень этому обрадовался. Он так за меня взялся, что я уже сам не рад был, что попросил его о помощи. И он тоже оказался строгим учителем. Зато с Паром было просто. Он скакзал, что договорится с папкой, и тот поставит мне зачет просто так.
Две недели Трисса и Гэн каждый день приходила ко мне в комнату, и мы успели пройти то, чему деда учил меня целый год да так и не научил.
Так долго волшебством я еще не занимался. Когда Трисса уходила на занятия, я читал и заучивал то, что мы уже прошли. Я почти не спал, но усталости не чувствовал, потому что приходила Трисса, клала руку мне на лоб, и я снова был полон сил.
Пока что мы в основном проходили только теорию или что-то не очень сложное, поэтому могли заниматься в моей комнате. Но уже было пора переходить к более сложным заданиям. И тут нам на помощь пришел Норвус. Он отдал мне ключ от ученической, где уже несколько раз меня запирал. Мои друзья там еще ни разу не были, а Трисса вообще не знала, что там есть ученическая. Она думала, что там старый пыльный никому не нужный чулан. Я хотел показать друзьям те странные картинки, но их уже там не было, а остальные вещи были на своих местах.
— Г-готов? — спросил Гэнриус. Он смотрел на меня так, как будто я был какой-то диковинной зверушкой. И так внимательно за мной следил, что я был уверен: ой, сейчас как опозорюсь!
— Ага.
Оладка перепеченная! Конечно же я не был готов. Хоть я и выучил все, чему меня учили Трисса и Гэн, но колдовать я пока боялся. Еще ни разу из этого ничего хорошего не выходила. Но раз уж сказал, что сделаю, значит, сделаю. Мужик я, в самом то деле, или не мужик!
На уроки я не ходил, но никто и не старался меня заставить. Может быть, потому что все уважали деда и давали мне как следует погоревать. Но, скорее всего, всем было просто наплевать.
Наказание Гэна и Пара закончилось как раз тогда, когда я собрался в первый раз (добровольно!) сам чего-нибудь наколдовать. Только я не знал, с чего мне начинать, ведь я, учась в пятом классе, вроде как, уже много чего умел, а на деле я не умел ничего.
Но Гэн и Трисса давно все придумали. Сейчас мне нужно было всего-навсего поменять вкус у пирожка. Пар сказал, что не может на это смотреть и ушел в Столовую.
— Готов? — повторил Гэн.
На этот раз я ничего не ответил, а вместо этого положил свои ладони на пирожок, напрягся и, как учила меня Трисса, беззвучно выдохнул заклинание. Я аж зажмурился — так мне страшно было узнать, получилось у меня или нет. Наверное, не получилось, раз мои друзья молчат.
Я открыл сначала один глаз, потом второй… Оладка перепеченная! Почему их три?!
— Э…
— А-а…
— Ага.
Мы с друзьями уставились на три пирожка, не зная, что с ними делать. Выручил нас Пар. Пар?!
— Привет, ребята! — махнул он нам рукой, дожевывая первый пирожок. — А ничего. С повидлом. Мм… этот тоже вкусный. С творогом! О! А это что? Не, я такое раньше не пробовал, но вкусно!
Пока мы хлопали глазами, Пар уже слопал все пирожки и уставился на нас:
— А с чем хоть пирожки то были?
— С мясом, — ответил я. — И он был один.
— А? — непонимающе заморгал Пар. — Как один?
— А вот так, — сказал я. — Был один, а потом их стало три. А потом ни одного.
У Гэна обиженно заурчал живот. Еще бы! Ведь Гэн сам вызвался попробовать, что у меня получится, поэтому и на обед не ходил.
— Пар, у тебя есть еще что-нибудь из еды? — вдруг спросила Трисса.
— А зачем тебе? — прищурился Пар, отодвигаясь подальше от нас и поближе к выходу.
— Хватайте его!
Мы с Гэном тут же сцапали друга. А вот нечего прогуливать физкультуру.
— Не отдам! — орал, что было дури Пар. — Мое! Не отдам! Что хотите делайте, а не отдам!
Пока мы держали Пара, Трисса облазила все его карманы и вытащила на свет четыре пряника, две груши, три плюшки и шесть пирожков. Пар устал сопротивляться и просто недовольно сопел. Тогда мы с Гэном его отпустили, и он уселся в самом дальнем уголке ученической, то и дело злобно на нас зыркая и что-то бормоча себе под нос. Явно про нас и явно нехорошее.
— Попробуем еще раз?
— Угу.
Живот Гэна снова громко заурчал — он тоже был с нами согласен.
И в этот раз все получилось. Только сейчас еды стало не в три раза больше, а в пять. Пар тут же передумал обижаться.
— Вкусно! — закивал он. — Я теперь тебе все приносить буду! Слушай, Мар… А если я к Тетушке Таме сбегаю и еще что-нибудь принесу, а?
— Нет, — сказала Трисса. Ни к пирожкам, ни к плюшкам, да вообще ни к чему она не притронулась. Я даже немного обиделся. — Хватит на сегодня. Пусть Мар отдохнет, а мне надо подумать.
И она вышла из ученической ни с кем не попрощавшись. Она, похоже, вообще перестала нас замечать.
— Что это с ней? — спросил я у Гэна.
— Т-такое с ней бывает, когда она сильно задумается, — ответил мой друг, а потом немного замялся: — Мар, слушай, а…Нет, ничего.
— Что ничего?
— Умгу, — жуя подтвердил Пар. — Что ничего?
— Н-ничего.
Ну и ладно. Сам расскажет, когда захочет.