Страница 43 из 169
Но почему-то картина, так живописно отрисованная моим богатым воображением, упала и раскололась на фрагменты. Я ведь не знала, нашли ли они себе третью, и что происходило в спальне. Я, что, пыталась оправдать его в своих глазах? Уж вряд ли они целомудренно читали по ролям «Грозу» Островского. Уж скорее высекали молнии.
- Егор? Это ты? Возвращайся, без тебя холодно, - заверещала проснувшаяся полублондинка, а Имп резко закрыл дверь.
Вот и прояснилось. Возвращаются туда, где уже были.
Не знаю, что я почувствовала в тот момент, когда рухнули надежды, что Егор всё-таки не такой засранец и бабник. По идее, не должна была ничего, но где-то внутри просквозило лёгкое разочарование и непонимание. Но кто я, чтобы его осуждать?
- Нет, не жалею. Пришла сказать «пока». Я домой, - ответила я.
- Хорошо. Я провожу. Всё равно собираюсь проветрить мозги, - опередил он мой не озвученный протест.
- Если так, то ладно, - согласилась я.
- Тогда жди, сейчас оденусь, - и он скрылся в спальне.
Ага, сиди под дверью, скребись и поскуливай, как преданный питомец, в ожидании ласки хозяина. Ни секунды не задержавшись, я отправилась приводить себя в порядок.
Я уже собрала сумку, набросила джинсовку и напялила туфли, когда Егор соизволил появиться. Из-под капюшона чёрной мерчовой толстовки какой-то группы с неразборчивым названием торчали светлые волосы. Это чтобы не расчёсываться? Я оценила альтернативу.
Имп оглядел меня, будто прикидывал, хорошо ли я одета для выхода с ним в свет, а потом надел кроссы, и мы покинули апартаменты.
Звуки этого утра казались мне слишком отчётливыми и настойчиво пробирались в мозг, чтобы остаться в памяти: бряцание связки ключей Егора, твёрдая поступь его шагов, бесшумная кабина лифта. Простые и обыденные вещи, но почему-то я воспринимала их родными и уютными, хотя должна была отторгать как чуждые.
Мы вышли на улицу, ткнувшись макушками в светлеющий небосвод. Ночь медленно утекала в космос, дома зажигали или гасили свет в окнах. Кто-то вставал, а кто-то, напротив, ложился. Утренние сумерки – магический пограничный момент между ночью и днём, между сном и явью, между чёрным и белым. Время, когда грани смазывались.
Я подняла голову, чтобы полюбоваться небесным градиентом. Переход цветов действительно завораживал. А ещё на покой не ушло и не побледнело ночное светило – упитанный полумесяц отчётливо выделялся на безоблачном небе.
Щёлкнула зажигалка, и я повернулась к Егору. Прикурив сигарету, парень посмотрел наверх. И рассветное небо провалилось в бездну его взгляда.
- Красивая луна, - сказал он, затягиваясь, а потом медленно выпуская дым.
Он, она и луна. Почти романтика. Но вряд ли кто-то из нас троих чувствовал что-то подобное.
- Да, - кивнула я и не удержалась от вопроса: - Ты часто гуляешь по утрам?
- Нет, иногда по ночам, - Имп перевёл взгляд, и предрассветной тьмы стало ужасно много вокруг. И я не сразу заметила, что парень не язвил, а говорил спокойно и задумчиво. - Чтобы ощутить всю прелесть этого города, надо вдохнуть его ритм. И лучше, когда ничто не мешает восприятию: без людей и машин. Только ты и этот утренний туман, - он оглядел пустынную улицу, точно роскошные царские хоромы.
От голоса Егора у меня мурашки пошли по спине. Какой он всё-таки странный. Его образ жизни так разительно отличался от моего, что не мог не интриговать. Мировоззрение этого человека хотелось постичь при любых условиях. Да, задохнуться бескомпромиссностью тезисов, но прочувствовать всю не приукрашенную истину нашей обыденности.
- Хочешь кофе? Здесь недалеко есть круглосуточная кофейня, - Имп докурил, заправил волосы в капюшон, а руки сунул в карманы.
- Можно, - ответила я, и мы пошли через улицу.
Подбирающийся день укутывал размеренностью и закономерностью. Повисшая пауза не казалась мне неловкой. Захваченная ощущением уюта, я мерила шагами серый асфальт, сознавая, что нет ничего лучше, чем вот так добавлять своего личного молчания в утреннюю тишину улиц.
Мы обогнули небоскрёбы. Серое небо отражалось в стёклах, и здания казались заботливо укутанными туманом. Где-то там на этажах, в недрах деловых гигантских монстров зажигался оранжевый свет, будто блуждающие огни на болотах.
Город хоть и был пуст, но вымершим не казался. Когда ты на виду нельзя расслабляться. Столица натянула цивильный наряд из строгих зданий, аккуратных клумб, широких дорог и готовилась встряхнуться для нового трудового дня.
Колокольчик над дверью кофейни мелодично зазвенел, когда мы вошли. Нос тут же словил экстаз от запахов прожаренных зёрен и сладких пончиков.
Посетителей было мало, поэтому наше появление не прошло незамеченным. Мы подошли к стойке, и работники оживились, вежливо и с улыбкой поинтересовавшись, чего наши душеньки желают. Меня всегда смущало подобное поведение персонала, мы ведь ещё и в меню не глянули. Но сейчас я была не одна, и на удивление дискомфорта не ощутила. Егор вообще чувствовал себя совершенно спокойно.