Страница 16 из 169
- Эй, - я обернулась и позвала Катю, но та проигнорировала меня, сделав вид, что одна на подоконнике. Тогда я подползла, насильно обняла её и ткнулась в шею, пахнущую бергамотом и сандалом. Подруга повырывалась для вида, но быстро сдалась. – Ну, прости. Меня просто нервирует эта ситуация. Теперь я связана с Егором теснее, чем задумывалось. Мало того, что работа над интервью продолжится, то есть мы ещё будем видеться, так ещё и этот долг. Прости, что я такая чёрствая. Как там операция прошла?
- Слава сказал, хорошо, - ответила подруга, но голос ещё звучал обиженно. – Ладно, ты тоже меня извини, я на нервах уже который день, всякий бред несу. Я так за него переживала. Мы тогда крепко поругались, он не звонил, я думала всё, конец. А потом случилось это несчастье. Никогда не забуду его голос по телефону, когда он говорил, что деньги срочно нужны… Я думала, сама с инфарктом грохнусь, - воспоминания эмоционально окрасили её тембр. Я крепче стиснула миниатюрную подругу в объятьях.
- Всё будет хорошо, не беспокойся. И у его родственницы, и у вас.
- Ага, - шмыгнула Катька носом и захлопнула тетрадь. – Всё, не могу больше эту муть учить. Завалю, так завалю, - она просунула конспект под задницу и обхватила меня тонкими руками в ответ. Так мы и сидели с ней некоторое время. – Ты сейчас куда?
- Не знаю, на работу мне только к пяти. Может, погуляю, может, домой.
- Артём сегодня на смене?
- Да. Только толку с него?
Если Катька завела старую пластинку, значит, точно с ней всё нормально. К коллеге-татуировщику она подталкивала меня уже давно. В принципе, он ничего, но меня стопорила десятилетняя разница в возрасте. Видимо, его тоже, потому что, хоть интерес к себе я замечала, но дальнейших действий мужчина не предпринимал.
- Да я тебе говорю, запишись к нему на сеанс. Пусть набьёт розу на груди или на заднице. А можно на лобке, тогда вообще не отвертится, - теперь уже потешалась Катюха.
- Бедняга, он же тогда работать не сможет, - улыбнулась я. – Не, не хочу. Это слишком большая ответственность – вечные украшения на теле.
На ум невольно пришли руки Импа, покрытые множеством тёмных рисунков. Логотип группы, да, и я со своим аргументом, выпрыгивающим из декольте. Кажется, краска тронула щёки, и Катя захихикала, подумав, естественно, максимально пошлое.
- Пирсинг мне нравится больше, - я коснулась серёжки на брови, а потом заправила прядь за ухо, мочку и хрящ которого украшали маленькие колечки.
- Тогда ты предложи ему что-нибудь проколоть, - живой интерес подруги красноречиво отразился на лице.
- Ага, конечно, - фыркнула я. – Тебе там на семинар не пора? А то подбиваешь меня неизвестно на что.
- Так я о тебе забочусь, - Катька прыснула в рукав. – Но мне, и правда, пора. Удачного тебе вечера.
- Спасибо, - ответила я и, одёрнув платье, поспешила по лестнице вниз.
Я достала из сумки плеер, размотала наушники, но запустить музыку не успела – в просторном холле первого этажа увидела Славу.
Чёрные волосы застыли силой геля и торчали вверх по всей голове, как острые кончики «безе». Серая футболка под потрёпанной косухой, протёртые до белизны и местами рваные джинсы, видавший виды рюкзак. Типичный панк. Он тёрся прямо на сходе с лестницы и что-то рассказывал другу, отчего оба ржали, не переставая.
Слава мне был не нужен, и заговаривать я не собиралась, но они так громко хохотали, сгибаясь лбами к коленям, что я невольно остановилась.
- Привет, - поздоровалась я, задумавшись, стоит ли добавлять, что сочувствую его горю.
Меня не услышали. История оказалась такая уморительная, что парни уже вытирали слёзы и общаться могли только междометиями и обрывками фраз. Я помозолила им глаза с полминуты, а потом надоело изображать статую, и я дёрнула Славу за рукав.
- Эй! Привет, говорю!
Наконец он обернулся. На сером, как газетная бумага, лице выделялись ссадины, на скуле исходил красными точками небольшой кровоподтёк. Под опухшими карими глазами темнели круги. Тонкие губы потрескались. Но если не обращать внимания на все эти украшения, парня можно было назвать симпатичным. Только вот мне не хотелось.
Никогда ничего не имела против панков, но почему-то неряшливость в одежде именно Славки меня раздражала. И цвет его глаз тоже, как некрепко заваренный чай. Да, я предвзята, но имела на это право. В их отношения с Катькой я не вмешивалась, хоть мне они исключительно не нравились.
- Салют, - ответил парень и заправил за ухо сигарету. Кольца унизывали весь хрящ, в мочке болтался чёрный крест. А вот пальцы у Славы дрожали, так что папироса чуть не выпала. Честно говоря, по его взгляду я вообще не понимала, узнал он меня или нет, но вскоре парень подтвердил, что не совсем всё плохо: - А где Катрин?