Чертог Пустоты

— Для полного возрождения нужно было собрать вместе все осколки души. А два осколка на тот момент были уничтожены. Это значит, что даже если Волдеморт и пробудился, осколков всё равно недостаточно, чтобы полностью подавить ту личность, которая существовала в теле Тома до этого. А значит, Том, или хотя бы часть его, ещё жив, и я буду бороться за него.

— Что ж, отговаривать вас не стану, но вы не задумывались о том, что личность Тёмного Лорда, даже не полностью восстановленная, куда сильнее личности Арчера и легко способна поглотить остатки сознания шестнадцатилетнего мальчишки?

— Мне хочется верить, что шестнадцатилетний мальчишка окажется упрямее, — уверенно сказал Гарри, — однажды ему уже удалось перехитрить Риддла. И для того, чтобы вернуть Тома, просто нужен хоть один человек, который верит, что за личиной Волдеморта остался тот, кого можно спасти. Я должен хотя бы попытаться помочь ему.

Снейп лишь молча покачал головой, наблюдая, как Гарри скрылся за дверью. Он не мог не признать, что в словах Поттера присутствовало зерно здравого смысла и суждения строились не на абстрактных восклицаниях о любви и дружбе, а на вполне логичных заключениях, но всему этому не хватало доказательств. Хотя бы одного осязаемого намека на то, что Арчер, если он вообще существовал, ещё жив. Как не было и ни единого известного и проверенного способа вернуть его обратно, избавившись от личности Тёмного Лорда. Конечно, подобный исход был бы идеальным — вернуть Арчера и тем самым навсегда уничтожить Волдеморта. Но насколько реальны эти шансы? Бросить все силы на то чтобы вернуть человека, которого могло и не существовать, было слишком расточительно, рискованно и неразумно. И пока не появится хоть малейший намёк на то, что всё это не фантазии, в которые хочет верить отчаявшийся ребенок, никто не станет следовать на поводу детских желаний Поттера вернуть лучшего друга. Это понимал даже сам Гарри, хоть и продолжал упорно настаивать на своём.

Но осознавал ли Поттер, насколько всепоглощающее отчаяние светилось в его глазах, когда он говорил о том, что Арчер ещё жив? Сколько сил и веры у него ещё осталось, прежде чем безжалостный поток потерь, предательств, боли, разочарований и поражений, сметет последние барьеры самообладания, погребая под собой то немногое, что осталось от его надежды? И что тогда останется от самого Гарри? Лишь прах и пепел…

*

Гарри понял, что его желанию хоть немного побыть наедине с собственными мыслями не суждено исполниться, когда у самого входа в гостиную Слизерина обнаружил ожидающую его Гермиону. Скрестив на груди руки, она мрачно следила за тем, как он подходит ближе, и что-то в ее глазах намекало, что если он развернётся и попробует сбежать, она оглушит его. А потом сломает обе ноги.

— Привет, — Поттер остановился рядом с ней, привалившись спиной к стене. — Как ты узнала, что я в замке?

— Видела из окна, как вы с профессором Снейпом идете к школе, — в её голосе звучало такое же мрачное негодование, которое Гарри видел в карих глазах.

— И ради разговора со мной ты прогуляла урок?! — шутливо ужаснулся Гарри, Гермиона в ответ даже не улыбнулась.

— Расскажешь, что происходит? — вкрадчиво поинтересовалась она, смерив друга ледяным взглядом.

Поттер тоскливо вздохнул.

— Учитывая твоё настроение, у меня, похоже, нет выбора, — оттолкнувшись от стены, он направился к входу в гостиную, махнув рукой, чтобы Грейнджер следовала за ним.

Поскольку никого из слизеринцев в это время в общежитии не было, Гарри оставил Гермиону в гостиной, а сам отправился в спальню, чтобы сменить джинсы и водолазку на школьную форму и оставить сумку. Переступив порог комнаты, Поттер застыл, вдруг забыв, зачем вообще сюда пришел, когда его взгляд остановился на аккуратно заправленной кровати Арчера и сундуке с его вещами. Всё выглядело так, будто ничего не изменилось и Том вот-вот вернётся обратно.

Отчего-то казалось, что с исчезновением Арчера исчезнет и все, что могло бы о нем напомнить. Но его серо-зеленый шарф по-прежнему висел на стуле, а на тумбочке громоздились конспекты и учебники. Будто он всё ещё здесь. Будто никуда не уходил. Будто та ночь была всего лишь очередным кошмаром, и Том вот-вот перешагнет порог, язвительно интересуясь, чего это Гарри застыл как изваяние посреди комнаты. Велит поторопиться, ведь обед скоро начнется, а он терпеть не может опаздывать. Смеясь и подтрунивая друг над другом, они отправятся в Большой зал, где Блэйз как обычно будет фонтанировать глупыми шутками, а Драко высокомерно фыркать, чтобы упаси Мерлин никто не заметил, что его эти шутки на самом деле веселят. И Дафна, заметив Гарри, поприветствует его мягкой улыбкой, после чего вернётся к тихому обсуждению журнала мод с Миллисентой. А потом все они отправятся на занятия, обсуждая планы на выходные. И самой ужасной их проблемой будет контрольная по зельям, а самым большим страхом — грядущие экзамены. И смерть не опустится мрачной тенью неизбежности за спины сестер Гринграсс. И угроза войны не омрачит сознания. Не будет политики, интриг и косых взглядов. Не будет страха и тревог, нападений и убийств. Не будет Волдеморта и сводящего с ума чувства вины при каждом воспоминании о Томасе Арчере. Не будет удушающего, дикого ужаса при одной только мысли, что он, возможно, своими руками убил лучшего друга.

— Гарри?

Он вздрогнул и обернулся. Гермиона нерешительно переминалась с ноги на ногу на пороге спальни, вопросительно глядя на него. Тряхнув головой, тот бросил последний взгляд на кровать Тома, отгоняя охватившую его меланхолию.

«Он не мёртв, чтобы превращать его в призрака», — разозлившись, обругал себя Поттер.

— Извини, я задумался, — он виновато улыбнулся, игнорируя проницательный взгляд, — подождёшь внизу? Я сейчас спущусь.

Гермиона ничего не ответила, лишь вскользь осмотрела кровать и сундук Арчера, словно пытаясь понять, что такого в этих вещах увидел сейчас Гарри.

«А может быть, — безрадостно подумал он, — к ней тоже являются призраки».

Как только шаги подруги стихли на лестнице, Поттер торопливо переоделся и поспешил в гостиную, собираясь с мыслями и морально готовясь к предстоящему разговору.

За всю дорогу от слизеринского общежития, Гермиона впервые заговорила лишь когда они оказались в Выручай-Комнате, которая сейчас чем-то напоминала гостиную в сгоревшем доме на Площади Гриммо.

— Итак, — сказала Грейнджер, усаживаясь в кресло и наблюдая, как её друг потерянно бродит вдоль стеллажа, на котором вместо книг были разложены странного вида предметы. — Что произошло?

Поттер снял с полки потертую тетрадь в чёрной кожаной обложке с внушительной дырой посередине, болезненно скривился и положил её обратно.

— А что говорят в школе? — осторожно уточнил он.

— В понедельник профессор МакГонагалл объявила, что в Хогсмиде было нападение Пожирателей, — рассказала Гермиона. — И что пострадали ученики. Один пропал, а второго ранили. Имён она не называла, но учитывая отсутствующих, никто не уточнял, на кого напали. Покидать территорию школы, естественно, запретили. Гарри, — Грейнджер обратила на него горящий взгляд, — где Том?

Поттер медлил с ответом, изучая золотой кубок на одной из полок.

— Том… у Волдеморта, — наконец, выдавил он.

— Он присоединился к Пожирателям? — голос Гермионы дрогнул от напряжения и злости. — Он на тебя напал?

— Не совсем, — Гарри крутил в руках серебряный медальон, разглядывая его с таким вниманием, словно за почерневшей, искорёженной оболочкой кроется нечто очень важное. — Дело в том, — он вернул медальон на место, — что Том и есть Волдеморт.

Почти минуту Гермиона молча смотрела на него безо всякого выражения, потом прикрыла глаза, и болезненно скривилась, словно мучаясь от внезапно вспыхнувшей мигрени. Губы девушки беззвучно шевелились, пока, наконец, до Гарри не долетело едва слышное:

— Что?

— Прошлым летом Волдеморт возродился в теле Тома, — пояснил Поттер, сам удивляясь тому, как спокойно это произнёс.