Самая невзрачная жена

- Но почему нас?! - возмутилась Стиша. - Мы же - новая кровь, нас не коснулось зло!

- Оно всех коснулось, - грустно усмехнулся Эстлиф, а Стиша положила подбородок на колени, задумалась. - Не раз и не два за эти тысячелетия уходили одарённые к смертным и возвращались. Каждый несёт в себе частичку зла. Только мы считаемся более устойчивыми к его искушениям.

Стиша горестно вздохнула. Впереди половина ночи - почему бы и не поразмышлять под завывание вьюги?

***

Во сне Нала бежала. Она бежала через терновый лес, рвавший на ней одежду, бросавшийся под ноги корягами и шипами, о которые стирались босые ноги. Она бежала, хотя по щекам вместе со слезами стекала кровь из порезов. Она бежала, чувствуя обжигавшее дыхании волков. Она искала спасения в этих зарослях, но тварь настигала её - предначальные, как она не подумала, что его шкуре такие шипы не страшны!

Но тут Нала захлебнулась криком, ощутив, как падает вниз, в полной черноте, а сверху, замерев на краю пропасти, воет волк с серебряно-голубыми глазами.

В новой черноте было тепло и уютно, как на коленках отца. Темнота обнимала, дарила умиротворение, ласкала истерзавшуюся душу, позволяя ей отдохнуть. Но... Отчего-то тепло было только одному боку и талии, ноги же неприятно холодило. О! Она закрыла глаза от пробравшегося под веки света - невероятно яркого для беспросветной тьмы.

Нала просыпалась - какое счастье, это был просто сон! - но чувство тепла с одного бока и уюта не проходило. Привычно гремела карета, а её подкидывало на ухабах. Под ухом стучало, пахло потом и совсем немного - кровью, щёку царапало что-то, похожее не вышивку: доводилось ей засыпать лицом на работе. Она приоткрыла глаза, чтобы увидеть на своём плече сползший плащ и выглядывавшую из-под него руку, что крепко сжимала талию. Нала спала на коленях у принца! И - какой кошмар! - она сама обнимала мужчину, прижимаясь к нему. Девушка, не поднимая головы, осторожно убрала собственные руки и услышала лёгкий смешок:

- Если вы проснулись, то можете пересесть. А если нет, то спите дальше. Когда приедем, я вас разбужу.

Покраснев ещё сильнее, Нала что-то забормотала, запутавшись в плаще и юбках и свалившись на сиденье рядом. Как-то она задела раненую руку, и от шипения Ролдена только быстрее капитулировала в свой угол.

- Не скачите по карете! Колёса починили честным словом, чтобы вы знали, - в голос Ролдена вернулось привычное раздражение, а ощущение тепла и уюта растворилось в столь обычных колких интонациях.

- Простите. Наверное, я замёрзла во сне, - попыталась оправдаться девушка, рассматривая свои исцарапанные руки - перчатки лекарь вчера выбросил в огонь, сказав, что такое надевать позорно даже гулящей девке.

- Вы заснули у костра. В карете же постоянно падали, так что мне пришлось пересадить вас, - его лица коснулась приятная улыбка, омолодившая принца лет на пять точно. Ему даже шло, делая его... каким-то домашним. Хоть и усталым.

Испугаться своих мыслей, равно как сболтнуть ещё что-то ужасное, Нала не успела: карета поехала медленнее, послышались голоса и деревенский шум. Их привезли к простой таверне. Пухлый мужичок в кожаном фартуке кланялся и рассыпался в оправданиях, беспрестанно тараторя, что его заведение не привыкло принимать столь высоких господ, а посему он постарается угодить великим гостям, но просит не слишком строго судить его, простого деревенского мужика, далёкого от мира светского.

Впрочем, наговаривал он на заведение зря: добротный двухэтажный дом из серого камня сверкал чистотой. В самой таверне стояли весьма приличные столы под чистыми клетчатыми скатертями, а на прилавке не валялась гора дохлых мух, убитых от скуки. Чистой была и узкая лесенка, и небольшие комнаты.

Увидев в своём номере деревянную кадку с водой, Нала едва не закричала от счастья. Постучавшись, сопровождавшие их охранники внесли сундук, оправдавшись приказом принца, а следом за ними, поклонившись, вбежала румяная девочка в простом коричневом платье с серым передником.

- Я Тильта. Помочь вам раздеться, сиятельная? - зелёные глаза с обожанием смотрели на Налу, словно она видела ожившее чудо.

- Нет, но тебе надо достать любое платье из моего сундука, погладить и принести мне, когда я закончу мыться.

- Слушаюсь, сиятельная!

Девочка вихрем пронеслась по комнате, щебеча о самом прекрасном платье для самой прекрасной герцогини - Нала и слова вставить не успела, как Тильта ловко вытащила из сундука нежно-фиалковое платье и убежала, на прощание протрещав, что будет дожидаться за дверью, когда сиятельная попросит её войти.

Переведя дыхание от столь живой личности, Нала скинула опротивевшую амазонку - безнадёжно испорченную кровавым пятном на весь бок, изорванную до ужаса. Предначальные, её в таком виде провели по деревне! Какой позор! Платье также оказалось изорванным, и годилось теперь разве что на половые тряпки.

Сбросив сорочку - удивительно, грязную, но целую! - девушка спешно опустилась в кадку, чувствуя, как горячая вода щиплет раны, как размягчает напряжённое тело... Грудь защипало сильнее, и она с удивлением увидела маленькие порезы. Испугавшись, провела по ним рукой: гладкие, без осколков. И значительно повеселев, девушка стала мыться.

С помощью Тильты она выбралась из кадки и вытерлась. Девочка без умолку трещала, о том, какие густые у сиятельной волосы, при этом умудрилась споро и невесомо распутать влажные пряди, разложив по плечам. Успела и постирать в остывшей воде сорочку, и достать и погладить новую, почистить туфельки, которые не так сильно пострадали - только на пятке тканевая отделка чуть-чуть повредилась. Одевшись, Нала села перед зеркалом.

- Сиятельная, густые же у вас волосы! А у нас нет камней сушильных... Они у вас и к вечеру не высохнут! - цыкала, подбоченившись, Тильта, рассматривая волосы Налы как величайшую загадку. Сама девушка только согласно кивала, намучившись за всю жизнь. - А знаете что!..

И служанка не договорила, взявшись за расчёску, чтобы почти через мгновение волосы девушки заплелись в косу и легли короной вокруг головы.

- Так оно лучше будет, солиднее. Не пристало вам на ужин спускаться распущенной, как девчонке. Волосы высохнут, косу распустите - будут пушистые и волнистые, красиво! - закончила она, улыбнувшись через зеркало Нале. - Пойду, узнаю, когда ваш муж ужин приказал подать!

И девушка осталась одна сидеть на пуфике перед овальным зеркалом из меди - деревня всё-таки. Скромная кровать жалась в углу, а треть оставшегося свободного места занимал сундук. Вернувшаяся Тильта отрапортовала, что ужин сиятельной подадут прямо в комнату, что не придётся ей терпеть деревенских мужланов, собирающихся внизу. Нала поела с закатом, как давно привыкла, выбрав простую кашу и травяной отвар.

Постучавшись, к ней просунулась кудрявая, беззубая голова с синяком на пол-лица:

- Его Высочество к себе звали-с. Он напротив вас живёт-с, - и исчезла.

Нала поднялась с пуфика, расправила несуществующие складки на юбке. Что могло потребоваться Ролдену? В коридор она выходила с опаской. Дверь напротив была совершенно непримечательной и никаких подсказок на досках не содержала. Постучавшись, Нала дождалась отклика и вошла.

- Мне сказали, что вы хотели меня видеть, - чуть склонив голову, она стояла в дверях.

- Проходи. Дверь закрой!

Нала послушалась, хоть сердце предательски ёкнуло. Боковым зрением она отметила, что принц без рубашки, и его прикрывает только перевязанная рука. Он оказался тренированнее её братьев: они были сильны, но мышцы так явно не перекатывались под кожей. Очнувшись, девушка сморгнула и отвела взгляд. В его номере всё было точно так же, как и в её, разве что зеркало поменьше. Ролден поднялся, и длинная тень пересекла комнату. Со столика со свечой он взял нож, подушечкой пальца попробовав остроту.

- Нала, подойди.

Это было страшно. Дверная ручка не нащупывалась, как будто вовсе растворилась. Нет, Нала совсем не хотела умирать! Да и судя по выбранному оружию ей или вонзят его в сердце, или перережут горло!