Страница 66 из 67
Я раздраженно покачал головой. Я уже давно никого не боялся, а теперь веду себя как гребаная киска.
— Черт, — выдохнул я. — Я люблю тебя.
Она сделала маленький шаг назад, удивление отразилось на ее красивом лице.
— Я не думала, что ты это скажешь.
— Ты не думала, что я люблю тебя?
Она засмеялась, затем снова втиснулась между моих ног, притягивая нас ближе и посылая укол боли через мое тело от движения, но мне было все равно. Если бы я не думал, что это может засунуть одно из моих сломанных ребер в легкие, я бы трахнул ее прямо сейчас. Нет, занимался с ней любовью, помоги мне Бог.
— После того, как ты согласился на смертельный бой, я была уверена, что ты любишь меня, — сказала она с легкой улыбкой. — Но я не думала, что ты признаешься в этом.
Иногда я забывал, как хорошо она меня знала. То, что она все еще хотела быть со мной, наполнило мое сердце странным чувством комфорта, но в то же время глубоким страхом, которого я не испытывал долгое время. Мысль о смертельном бое с Римо не пугало меня, смерть и боль не пугали, но любовь Леоны и моя любовь к ней пугали меня до усрачки. Но с этим мне придется смириться, потому что Леона никуда не денется, и я не перестану любить ее.
Г Л А В А 26
Л Е О Н А
Синяки и порезы Фабиано зажили. Арена Роджера была отремонтирована, но я больше не работала там. Фабиано этого не хотел. Ведь теперь я официально его девушка. Даже моя мать, наконец, перестала продавать свое тело, потому что ей больше не нужно было этого делать. Она получила свой кристалл от Фабиано. У Каморры было более чем достаточно токсичных веществ. Это не то, чего я хотела для нее. Я все еще хотела, чтобы она перестала принимать наркотики вообще, но это все, что я могла сделать для нее. Остальное было ее выбором.
Внезапно люди стали относиться ко мне по-другому. При всем уважении, не из-за того, кем я была, а из-за того, кому я принадлежала: силовику Каморры.
Это было приятно в некотором отношении, но я все равно предпочла бы, чтобы люди уважали меня за мои собственные достижения. Возможно, когда-нибудь.
Я тихо сидела рядом с Фабиано, наблюдая, как Нино Фальконе уничтожает своего противника в боевой клетке. Римо сидел за тем же столом, но я предпочла не обращать на него внимания. Он был вежлив со мной с тех пор, как бился насмерть. А я, в свою очередь, относилась к нему с уважением, как к Капо. Я делала это ради Фабиано, и потому что не была склонна к самоубийству. Но он мне никогда не понравится. В нем осталось слишком мало человечности, если она вообще была. Его братья тоже сидели за столом. Савио, который свистел всякий раз, когда его брат наносил удар, и Адамо, который, казалось, погрузился в себя, ни разу не взглянул на клетку.
Фабиано провел рукой по моему бедру, напугав меня. Мои глаза встретились с его, затем быстро осмотрели наше окружение. Люди были загипнотизированы боем и не обращали внимания на то, что происходило под нашим столом. Фабиано тоже переключил внимание на бой, но продолжал гладить меня по внутренней стороне бедра. Нино швырнул противника в клетку, и зал взорвался аплодисментами.
Фабиано просунул руку мне под трусики, обнаружив, что я возбуждена, как обычно, когда он прикасался ко мне. Он наклонился, его горячее дыхание коснулось моего уха.
— Надеюсь, это не из-за Нино, — хрипло сказал он. — я закатила глаза. — Сегодня я собираюсь трахнуть тебя в этой клетке.
Он просунул палец между моих складок, и мне пришлось подавить стон.
Римо перевел взгляд на меня, и я быстро сомкнула ноги, заставив Фабиано убрать руку. Он ухмыльнулся, затем прокомментировал движение Нино с его ногой, как будто ничего не произошло.
С громким треском Нино сломал противнику руку. Адамо резко отодвинул стул и встал с дикими глазами, затем повернулся и поспешил к выходу. Не знаю почему, но я отодвинула свой стул и последовала за ним. Он был Фальконе. Брату Римо тоже было всего тринадцать. И он явно плохо справлялся с тем, что произошло за последние пару недель.
Я догнала его на стоянке, его рука лежала на дверце гладкого красного Форда-Мустанга.
— Твоя машина? — шутливо спросила я.
— Римо, — сказал Адамо, вертя в пальцах ключи от машины.
— Он позволяет тебе водить?
Я сомневалась, что кто-то позволит тринадцатилетнему подростку водить машину по Вегасу, но Римо не играл по правилам. Адамо сердито посмотрел на меня.
— Нет, скорее всего, он надерет мне задницу. Я украл ключ.
— Оооо. — он все еще смотрел на меня, все еще крутил ключ, как будто ему нужна была малейшая причина, чтобы остаться. Я сделала шаг вперед. — Мне не нравится бои в клетке. Слишком жестоко.
— Не так жестоко, как в реальной жизни.
Жизнь толпы. Его жизнь, а теперь и моя.
— Мне снятся эти бои. — а за несколько часов до этого страх перед смертельной схваткой.
Он посмотрел на ключ в руке.
— Я в кого-то стрелял.
— Я знаю, — тихо сказала я и сделала еще один шаг вперед. Я легонько положила руку ему на предплечье. Он поднял глаза. Всего тринадцать, и они уже выглядели измученными. — Это была самооборона.
— Так будет не всегда. Я Фальконе. Скоро я буду членом Каморры.
— Правда. Но кто сказал, что тебе придется причинять людям боль? Ты мог бы участвовать в уличных гонках. Это большая часть бизнеса, верно? Так что было бы хорошо, если бы Фальконе показал, на что он способен. Я слышала, ты уже достаточно хорош.
Его губы дрогнули.
— Да. Но Римо считает, что я слишком молод.
— Как только тебя введут в должность, я уверена, он передумает. Если ты умеешь обращаться с пистолетом, ты можешь гонять на машине, не так ли?
Он медленно покачал головой.
— Римо нападет на отряд в отместку. Ему понадобится боец, а не гонщик.
Я поняла это из загадочных комментариев Фабиано за последние несколько дней. Скоро дела пойдут совсем плохо.
— Почему бы тебе не вернуться обратно во внутрь? Угон машины твоего брата не принесет тебе никакой пользы.
Он перевел взгляд с машины на бар и закрыл дверь. Мы повернулись и направились к входу, где нас ждал Фабиано, скрестив руки на груди.
Адамо поморщился.
— Ты шпионил за нами? — спросила я.
Он оттолкнулся от стены.
— У вас обоих есть склонность попадать в неприятности.
Я фыркнула. Фабиано поймал взгляд Адамо и положил руку ему на плечо.
— Бегство не поможет. — он коснулся указательным пальцем лба Адамо.
— Невозможно убежать от того, что там. Сожаление и вина, они следуют.
Фабиано коснулся запястья Адамо, и мальчик кивнул, как будто понял. Фабиано взъерошил волосы. Адамо отстранился в знак протеста, затем Фабиано сделал вид, что атакует, и последовала схватка. Через мгновение Фабиано подтолкнул улыбающегося Адамо к двери.
— Иди внутрь.
Адамо вошел в бар, и мы последовали за ним. Римо тут же перевел взгляд на нас. Брат положил перед ним ключ и откинулся на спинку стула. Фабиано и я заняли свои места, и он взял мою руку под столом, соединяя наши пальцы.
Римо наклонился ко мне, и я напряглась. Фабиано сжал мою руку в знак поддержки, но его глаза были прикованы к бою.
— Что ты сделала, чтобы он не уехал?
Потребовалось усилие, чтобы выдержать свирепый взгляд темных глаз Римо.
— Попыталась заставить его увидеть свет в темноте.
— Как ты сделала для него, — сказал он, наклонив голову. Это был не вопрос.
Я взглянула на Фабиано, но его глаза следили за движениями Нино в клетке по крайней мере, так казалось. Прежде чем Римо отвернулся, на его лице промелькнуло признание.
Я не думала, что он говорил серьезно, но мы с Фабиано были последними гостями в баре. Шерил вымыла стойку, устало глядя на нас.
— Вы тоже должны уйти.
— Я же говорил, что возьму тебя сегодня в клетки. — он повернулся к Шерил и повысил голос. — Можешь идти. Ключи у меня. Я закрою позже.