Где ты?

— Прошу Вас великодушно меня простить, но мой скудный ум создан исключительно для сказок. Я знаток сказок. — и книгу эту проклятую не выпускает из рук.

Атилоя невольно закусила губу, не зная, что предпринять дальше. Закричать «пожар»? Упасть в обморок и пусть ловит? Нет, можно обойтись без обморока. Этот тип не только ловить не станет, но еще и перешагнет через нее и пойдет дальше.

Пока она думала, как бы его отвлечь, он, потихоньку листая книгу, добрался до закладки, оставленной Аорет. И последние остатки выдержки покинули иорнскую красавицу.

— Отдайте! — она с визгом бросилась на мужчину, намереваясь вырвать книгу из его рук.

— Ого, какая Вы пылкая! — он легко увернулся и поднял книгу над головой.

— Отдайте немедленно! — с угрозой процедила она, сжимая кулаки.

— Но почему? Я хочу ее прочесть.

— Вам нельзя ее читать! — Атилоя рванула с места, собираясь отобрать у него книгу, во что бы то ни стало, налетела на него, как буря, стараясь сбить с ног. До книги, поднятой над его головой, ей было так просто не дотянуться.

Он перехватил ее рукой за талию, играючи протащил по залу в шутливом танце, после чего замер, как вкопанный. Из-под белого капюшона на нее, не моргая, смотрели янтарно-медовые, какие-то звериные, глаза:

— Почему нельзя? Не потому ли, что Вы смазали страницы ядом?

Атилое показалось, что она задыхается. Словно в истерике, она пыталась выбраться из его шутливых объятий. Дралась, царапалась и так сильно вырывалась, что сбила капюшон с его головы.

Яур смотрел, как на ее лице одна за другой меняются эмоции. Страх, удивление, узнавание, снова удивление и испуг. А потом она решила, раз уж вырваться не получается, играть в другую, заведомо победоносную, игру.

— Так это вы, Яур по прозвищу Рысь? Вы испугали меня. Прошу вас, верните мне книгу. — и глаза пошире распахнуть, вот так, чтобы блестели от влаги.

— Разве она Ваша? — очаровательной формы бровь задралась в насмешливом вопросе.

— Хорошо. — Атилоя замахала ресничками и задышала так, чтобы грудь вздымалась над вырезом корсета — Что вы хотите взамен на эту книгу?

— А что предложите? — продолжил издеваться Рысь.

— Я могу поцеловать вас. — прошелестел ее голосок, взгляд голубых глаз стал манящим — Соглашайтесь, Яур! Я же видела, как вы на меня смотрели…

— Когда?

Этот тип начинал ее крайне раздражать. «Спокойно, Атилоя, только не злись» — приказала она себе мысленно.

— Помните тот вечер, когда я потянула себе лодыжку? Вы несли меня на руках и…

— Вы же, вроде, ее ушибли. — перебил он.

— Да, я ушибла ее. — и милая улыбка — Ох уж эта память!

— Девичья? — хмыкнул Рысь.

Атилоя уже готова была стукнуть его. Ей даже пришла в голову мысль запихать ему в рот флакончик с оставшейся радолой и заставить прожевать.

— Яур, хватит уже издеваться над девушкой. У нас свидетели уже устали ждать, когда ты наиграешься.

У иорнской красавицы потемнело в глазах.

— Эй, милочка, давайте без концертов? Яур, потряси ее, что ли, только не сильно. А то она в обморок собирается. — голос короля Елора слышался ей таким издевательским, что во рту почувствовался горький неприятный привкус.

Рысь и потряс, да так, что у Атилои зубы заклацали. Зато зрение прояснилось. Она с трудом заставила себя повернуть одеревеневшую от страха шею и обнаружила, что в библиотеке полно народа. Помимо Дикиора и Яура здесь были Аорника, Меитит, Деор со своей сестрой, пара стражников и еще два невзрачных с виду человека.

— Книгу. — монарх властно протянул руку, и Яур отдал ему требуемый предмет.

Сборник елорских сказок тут же перекочевал к тем двум невзрачным мужчинам, которые достали какие-то банки и колбы с различными жидкостями, был открыт на закладке и тщательно просмотрен с каждого уголка.

— Переверните страницу. — посоветовал ее персональный кошмар с янтарными глазами.

— Это радола, Ваше Величество! — донесли алхимики.

Дикиор только этого и ждал:

— Обыщите Ее Высочество.

— Да как вы смеете?! Не трогайте меня! Не прикасайтесь! — в ужасе закричала Атилоя.

Но кто бы ее слушал? Пузырек, естественно, был найден. Принцесса Иорна замолчала и бессильно осела на пол, как сквозь вату до нее донесся негромкий мягкий голос Деора:

— Сами признаетесь, Ваше Высочество, или как?

***

В полдень в саду было нечего делать: солнце палило так, что в глазах темнело даже в тени. Единственное место, где можно было посидеть в одиночестве — библиотека. Аорет совсем недавно обнаружила там миленькое местечко, где можно было спокойно почитать, не боясь быть обнаруженной, если сидеть тихо. Верхняя, под самым потолком, полка одного из стеллажей в историческом разделе, видимо, предназначалась для старинных табличек и была абсолютно пуста. То ли таблички перенесли куда-то, то ли просто не успели туда составить. Но, если залезть на эту полку, проходящие внизу читатели ее не заметят, если намеренно не полезут на этот стеллаж и эту полку.

Настроение было неважным, и Аорет решила его приподнять, замурлыкав под нос какую-то незатейливую песенку, когда чья-то рука запечатала ей рот. Не успела она даже взбрыкнуть толком, как вторая рука обвила ее за талию, и она оказалась в маленькой неприметной снаружи кладовой среди ведер и швабр. Сердце бешено заколотилось от испуга, мысли заметались в голове.

«Спокойно, Аорет! Так, я в кладовой. Похититель неизвестен, но руки совершенно точно мужские: крупные, рельефные и сильные. Итак, кто мог меня похитить во дворце среди белого дня?» Но было в этих руках что-то странное: от них не исходило чувство опасности, да и держали они ее очень уж бережно, словно фарфоровую. Обнаружив это, она расслабилась.

— Уже не страшно? — произнес над ее головой такой знакомый голос. Этот голос она узнала бы и среди миллиона голосов.

Осознав, что он так непозволительно близко прижал ее к себе, она попыталась вывернуться из его хватки, но ее не пустили. От стыда краска бросилась в лицо.

— Аорет, выходи за меня. Я серьезно. Это не шутка, не розыгрыш и не что-то еще, что ты себе можешь выдумать. Я влюбился в тебя еще в тот день, когда ты упала с дерева мне на руки. В тот же день ты сказала, что Эгирон — пустоголовый, ветреный, и не интересен тебе, но не знала, что он — это я. Тогда я решил быть просто Эри, чтобы ты лучше меня узнала и изменила свое мнение. Я так надеялся, что ты изменишь свое мнение! И я собирался сам тебе рассказать, не хотел, чтобы ты узнала от кого-то другого. Но все вышло, как вышло. Прости меня. Я, правда, люблю тебя.

Аорет, застыв, слушала его голос, в глазах щипало от слез, и что-то болезненно сжималось в груди. Хотелось уже просто повернуться и обнять его. Но, как только Эгирон опустил руки, сама не зная зачем, она сказала ему каким-то не своим, ломким и мертвым голосом:

— Меня, как и остальных девушек, отцы прислали сюда, как товар. Принц Елора может выбрать любую, и у нее не будет права на отказ, потому, что она не вольна выбирать сама. Если отец прислал, значит, он уже заранее согласен. Ты можешь не спрашивать меня. У меня НЕТ выбора.

— А я ХОЧУ спросить тебя. Ты выйдешь за меня?

— Я же сказала, что у меня нет выбора! — взвилась Аорет и, резко обернувшись к нему, встретилась взглядом с умоляющими синими глазами. Такая нежность и печаль светились в этих глазах, что в горле моментально встал ком.

— У тебя он есть. Я никогда, слышишь, никогда не лишу тебя выбора. Потому, что люблю всем сердцем.

И Аорет поверила. Кажется, она плакала, как маленькая девочка, обнимая его. Кажется, он шептал ей какие-то глупости, успокаивая, и вытирал пальцами ее мокрые щеки. Кажется, потом она истерически хихикала от облегчения, будто освободилась от тяжелой ноши, и чувствовала себя такой воздушно легкой. Кажется, он поцеловал ее. Нет, он совершенно точно ее поцеловал.

В тесной каморке среди ведер и швабр состоялось великое примирение, а заодно и королевская помолвка.