Страница 89 из 108
— Смешно, очень смешно. Уж лучше бы попросил миллиард долларов, умник херов.
— Зачем?
— Жил бы в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывая, и умер бы, не пожалев ни о единой секунде своего существования, — он достал из внутреннего кармана сигареты, вытянул одну и закинул себе в рот, после чего она сама зажглась на нужном конце.
— Ты в этом так уверен? — оглядываясь, спросил я. Мне было всё же боязно, что кто-то может заподозрить что-то неладное, а может (не дай Бог (Господи (чёрт, это уже переходило все границы, он же сидел передо мной, а я взывал к нему же)), конечно же) и меня застал бы за разговором с этим сумасшедшим дедом, что представлялся Богом. Мимо бежал рыжий мелкий толстячок в туалет, которому старик заранее и напоказ поставил подножку, а тот с треском брякнулся на пол. Поначалу послышался стон, но вскоре пухляш, вероятно сам того не ведая, посетовал на свои кривые ноги, встал и побежал дальше — кажется, дела его были совсем уж плохи, и могло случиться непоправимое с его бельём. Я убедился, что они его и впрямь не видят.
— Я абсолютно уверен, — после долгой затяжки продолжил начатую тему Бог, — что это было бы не так, но поворчать — дело святое. Хотя тебе ли мне объяснять?
— Деньги не помогают. От себя не убежать ни на Ибицу, ни в Ниццу, ни…
— Да заткнись ты, поняли друг друга и так, — он выдохнул ароматный дым от табака мне в лицо. — Не люблю я с такими людьми, как ты, общаться — занудные очень. Ещё и самого Бога вздумал учить, ты погляди-ка на него. Экий выскочка. Тебя самого от себя не тошнит ещё? Вернее, от своих надуманных важности и ума?
— Хорош ты Бог, однако, — подметил я, держа в мыслях его манеру поведения, бухло, что он хлестал из бутылки, и сигареты, что он в затяг курил и наслаждался.
— А ты что думал, я пафосный и сдержанный а-ля английский джентльмен? Только не эта гадость, умоляю тебя.
— Нет, в таком лицемерии мне трудно было тебя подозревать.
— Спасибо и на том.
Рядом с нами прошла тусовка считающих себя молодыми людей около тридцати лет, которая была одета по всякому: кто-то пёстро и вызывающе, кто-то скромно, но со вкусом, а кто-то и совсем был одет настолько, что трудно было понять, одет он (вернее, это относилось к дамам) или нет. Они смеялись от всякой ерунды, чувствуя своё прибуханное состояние, а сами шли в туалет то ли трахаться, то ли закидываться наркотой.
— Интересно, я один в этом мире не пью, — кричал паренёк с очень, очень и очень важным и оттого мерзким видом, — а то все бухают как черти, а я вот ни капли в рот…
— Но сантиметры в жопу ты всё же, думаю, пропускаешь немалые. Конечно же ты один такой, сука, уникальный на всей планете. Да что там планете — во всей вселенной. Никогда до тебя таких не существовало, блять. Терпеть не могу всех этих выскочек из разряда «интересно, я один…?»
Компания вокруг этого говнюка лишь посмеялась, отметив, что он — уникум, и таких в природе больше реально не существовало. Они зашли все в туалет, отчего мне стало намного легче — дерьму месту в сортире, это знал я твёрдо.
— Хватит думать об этих паршивцах, — подметил Бог, — они же живут этими вечеринками. Сейчас они понюхают порошка, и сразу им станет легче переносить хотя бы самих себя, не то что окружение.
— Они же прячутся от самих себя здесь, что происходит, когда они одни?
— Большая часть из них пьёт и принимает наркотики в одиночестве, а тот педиковатый еблан-выскочка больше всех (что бы он ни говорил).
— А хвастается как…
— Жизнь у богачей превращается в показуху, не так ли? Хотя у всех она превращается в показуху, — он снова отпил из бутылки, затянул сигарету, после чего бросил её в стекло. Окурок пролетел сквозь, после чего быстренько отправился в свободное падение до земли. — Хорошо полетел.
— Да что ты за Бог такой? Разве что выпивки и курения, — не выдержал я.
— Ты — это образ и подобие мое, сын мой, — старик выставил руку с соединёнными большим и безымянным пальцами. — Значит, и я образ и подобие твое, это же так работает, разве нет?
— Что-то на меня не сильно ты похож, — подхватил я.
— Если ты не куришь, то это не означает, что не закуришь потом. С моей профессией и не курить, — верно подметил Бог, — нужно быть настоящим… блять, вряд ли что-то выше Бога есть, но не суть, — со странным недоумением говорил он сам себе. — Вот. А что касается внешности, то тут годы возьмут своё, не переживай. Тебе наверняка было бы лучше видеть перед собой какую-нибудь дамочку с большими сиськами и классной подтянутой жопой.
— Как та дьяволица, что разговаривала со мной при отравлении успокоительными, например, — я чувствовал опьянение, идущее по венам, а перед глазами возникли не так давно увиденные пейзажи из комы.