Страница 39 из 68
— Проклятье! — выругался Аттиан и бросился к чёрному ходу. Проскользнув в проулок, он вышел к небольшой лужайке за домом. Поднявшись по лестнице к двери, он снова наткнулся на барьер. — Чёрт! — снова, послышалось ругательство.
Отойдя немного назад, он закрыл глаза и стал произносить заклинание. На кончиках пальцев заискрились красные всполохи света. Сконцентрировавшись, мужчина направил все силы на дверь. Раздался треск, а затем грохот, но дверь осталась на месте. Собравшись, он снова направил заклинание на дверь, и уже через несколько секунд дверь разлетелась на щепки.
Быстро взлетев по ступенькам, он вошёл в дом. В комнате было темно, но из открытой наверху двери лился свет. Ступив на первую ступеньку, он поморщился от скрипа. Тяжело вздохнув, он как можно быстрее поднялся наверх и проскользнул в открытую дверь.
Увидев на полу тела, мужчина разочарованно закрыл глаза. «Опоздал», — пронеслось в голове, но тут же открыл глаза, когда из глубины дома послышался звон. Обойдя лежащую на полу служанку, он прошёл к двустворчатым дверям, ведущие в столовую. Открыв дверь, он увидел семью, сидящую за столом. На их лицах сияла улыбка, но глаза ничего не выражали. Каждый держал в руках столовый нож, приставленный к собственным шеям. Застывшие марионетки, готовые сделать последнее движение и покинуть этот мир. Подбежав к столу, мужчина попытался снять заклинание, но ничего не вышло. Со всех сразу снять не выйдет, а снимая по отдельности, он мог потратить слишком много сил и времени, которым не располагал.
— У тебя не выйдет, — раздалось из соседней комнаты. Мужчина обошёл стол и прошёл к арке, ведущей в гостиную. В кресле, закинув ногу на ногу, сидел молодой мужчина, крутя в руках бокал с вином. — Давно не виделись, Аттиан. Я думал, ты уже не придёшь. Хотел уже завершать вечеринку.
— Я ждал тебя снаружи, — сухо произнёс Аттиан, стоя в столовой и не решаясь пройти в гостиную. — Умно было прийти заранее.
— Я всегда был умён, ты сам это неустанно повторял когда-то. Разве не помнишь? — весело спросил мужчина.
— Отпусти их, Константин, — проигнорировав вопрос, произнёс Аттиан. — Они здесь не причём. Я здесь, ты ведь этого добивался, не так ли?
— К сожалению, они видели моё лицо, — ответил Константин и прошёл в столовую. — Я не могу их отпустить. Они расскажут Скотланд-Ярду, как я выгляжу, и тогда я ещё не скоро смогу вернуться в Лондон, а я так люблю этот город, ты ведь это знаешь. Тем более, мне нужны зрители.
— Ты безумен.
-Осторожнее со словами, Аттиан. Я ведь ненароком могу заставить их убить самих себя. Ты ведь этого не хочешь? — Аттиан ничего не ответил. Посмотрев в сторону гостиной, он заметил разорванный ковёр и начертанную на полу безобразную пентаграмму. — Века идут, а ты всё не меняешься, отец, — вздохнув, произнёс Константин.
— Я тебе не отец, — холодно ответил Аттиан.
— Фи, как грубо. Помню, с какой гордостью ты говорил, что я твой сын.
— Если бы я только знал, как много ты совершишь убийств, то…
— То что? — прервал его Константин. — Прошёл бы мимо меня? Убил бы?
— Воспитал бы по-другому, — сухо ответил Аттиан. — Зачем ты всё это делаешь? Хотел привлечь моё внимание? Что же, я здесь и весь во внимание. Так что будь милым мальчиком, отпусти эту несчастную семью и давай поговорим.
— Как это мило. Семейный разговор. Не поздновато ли его проводить, ты не находишь? Согласись ты мне помочь когда-то, всё бы могло быть иначе. Вечерние разговоры были бы каждый день, и не только со мной. С Джулианом и Рейчел, к примеру.
— Не смей произносить их имена, — подлетев к Константину и взяв его за грудки, проорал Аттиан. — Ты не имеешь на это право. Ты лишился его давным-давно.
— Ты, кажется, забылся, кто здесь гость, а кто хозяин, — прошипел Константин. — Одно движение руки, и все они будут мертвы. — Аттиан разжал кулаки, и Константин отошёл от него на несколько шагов. — Я имею полное право произносить их имена. И смею заметить, если бы не ты, то они были бы живее всех живых. Только твоё упрямство мешает их вернуть, не моё.
— Не смей обвинять меня в том, что совершил ты. — Константин усмехнувшись, протянул руку к графину с вином.
— Будешь? — учтиво спросил он, прежде чем налить себе в бокал. Аттиан дёрнул подбородком. — Как знаешь, — пожав плечами, произнёс Константин. Сделав несколько глотков, он поставил бокал обратно на стол и направился в гостиную. — Если ты так хочешь, то давай поговорим, но их я не отпущу. Если мы придём хоть к какому-то компромиссу, то возможно я их отпущу. Но всё будет зависеть только от тебя.
Посмотрев на неподвижно сидящую семью, Аттиан прошёл в гостиную. Константин уже вновь расположился в кресле. Аттиан поморщился от тёмной магии. Посмотрев на изувеченное тело в углу, он брезгливо отвернулся.
— Зачем ты вызываешь Астарота? — спокойно спросил Аттиан, разглядывая пентаграмму на полу. — Хочешь знать будущее? Или только, чтобы меня позлить?
— Всё-то тебе расскажи. Может пусть останется секретом, отец? — Аттиан дёрнул плечом, услышав снова «отец». Как же это резало по ушам. Константин давно лишился права называть его отцом.
— Как знаешь. Меня твои чёрные делишки не волнуют.
— Тогда зачем ты здесь? Я не поверю, если ты скажешь, что пришёл спасти этих снобов. Не в твоём это стиле. Ты ведь у нас умеешь только убегать. Когда мы с тобой последний раз виделись? На похоронах Джулиана или Анабель? Не помню, кого мы придали земле последним, ты это представляешь? Когда это было? Век или два назад?
— Полтора, — с холодом ответил Аттиан.
— Точно. У тебя как всегда отменная память. А знаешь, почему я не помню этого? — спросил Константин, наклоняясь вперёд и не дожидаясь ответа, продолжил. — Потому что я не считаю их мёртвыми. Всё в твоих руках, отец.
— Прекрати, — не выдержал Аттиан, на что Константин резко рассмеялся.
— Да я смотрю твоя тысячелетняя выдержка ни к чёрту. Стареешь?
— Не дождёшься.
— Всему в этом мире приходит конец. Даже такому древнему магу, как ты. Кто знает, сколько тебе осталось. Может ещё тысяча, может век, может год, а может даже и одна минута.
— Ты мне угрожаешь?
— Нет, просто констатирую факт. Ты прожил достаточно и слишком долго несёшь свой пост. Не устал? Не пора ли тебе на покой?
— Я понял, к чему ты клонишь, — жёстко рассмеявшись, произнёс Аттиан. — К чему тогда эта светская беседа? Водишь всё вокруг да около.
— Я удивлён, что ты этого раньше не понял.
— Да нет, о том, что ты хочешь, я знаю уже давно. Мне просто не ясно, к чему весь этот пафос? Ты обычно всегда без всяких окольных путей требуешь то, чего хочешь.
— Знаешь, тебя не так-то просто найти. Ты умело скрываешься. Пришлось пойти на отчаянные меры. Привлечь твоё внимание. Я был прав, что ты не останешься равнодушным, когда поймёшь, что всё это делаю я.
— Что с тобой стало? — задумчиво спросил Аттиан. — Где тот мальчик, который нёс домой бездомных зверушек? Где тот мальчик, который помогал любому, кто нуждался в помощи?
— Мёртв, — расхохотавшись, ответил Константин. — Вместе с Джулианом и Анабель. А так же вместе с дорогой нашей матушкой, — продолжил он. Заметив, как перекосилось лицо Аттиана, он снова громогласно рассмеялся. — Я вижу, как тебе больно. Ты думаешь, мне не больно? — проорал он. — Ты думаешь, ты один здесь пострадавший? Посмотри на меня и скажи, что именно я виноват в твоём горе. Ты сам строишь для себя ад, когда на самом деле можешь просто воспользоваться книгой и вернуть тех, кого любишь.
— Нет, — спокойно, ответил Аттиан. — Я смирился с их утратой, и тебе советую. Я не позволю тебе воспользоваться книгой. Никогда.
— Ты непроходимый глупец, — взорвался Константин. — У тебя в руках находится такая мощь, а ты её прячешь за закрытыми дверями. Неужели у тебя нет искушения ею воспользоваться? Неужели руки никогда не тянулись к ней, чтобы исправить всё содеянное?
Аттиан ничего не ответил. Он не хотел признавать то, в чём был прав Константин. О да, он столько раз хотел воспользоваться книгой, но столько же раз и останавливал себя, порой даже в момент, когда держал её в руках. Это случалось в те вечера, когда он напивался до такого состояния, что к нему приходили призраки прошлого.