Пороги безмолвия

Шеклболт гневно сузил глаза.

— Гарри, — вмешался директор, — возможно, ты не знаешь, но как твой магический представитель я уже дал согласие на этот разговор, — Дамблдор бросил предупреждающий взгляд на Кингсли, напоминая, что как раз допрашивать ребенка здесь никто не собирался.

— А при чём тут вы, сэр? — невинно глядя в глаза старика удивился мальчишка. — Моим законным опекуном является Сириус Блэк. Вот у него и спрашивайте, — он послал аврору слащавую улыбку. — Думаю, он рад будет оказать следствию и особенно министерству всю возможную помощь в этом деле.

Снейп разрывался от гордости и ужаса одновременно. Этот мелкий камикадзе снова вогнал его в ступор.

“Он вообще ничего не боится? — мысленно вопрошал зельевар, разглядывая безмятежное лицо паршивца. — Ему тринадцать лет, он пережил похищение, голод, страшнейший стихийный выброс и второе в своей жизни смертельное проклятье за неполные две недели! Да любого другого ребенка, после таких приключений, уже давно увезли бы в Мунго, соседствовать с четой спятивших Лонгботтомов. А он расселся тут с нахальным видом и упражняется в сарказме на старшем авроре Министерства Магии! Удивительно чокнутый ребенок”.

Для собственного душевого равновесия Снейп решил списать это поведение на состояние аффекта после похищения.

Кингсли тем временем обратил полный раздражения взгляд на директора.

— Полагаю, эту беседу можно считать оконченной, Альбус, — процедил он и направился к выходу, когда его остановил наигранно взволнованный голос Поттера:

— О, я совсем забыл спросить, сэр! — мальчишка дождался, когда аврор посмотрит на него, и обеспокоенно вытаращил зеленые глаза. — Скажите, сэр, а как же теперь вы будете его ловить? Вдруг он как-то... ну, знаете, превратится в министра Фаджа, например? Или вдруг вы и есть Шакал? Или какой-нибудь другой аврор. Получается, теперь никому нельзя доверять?

— Получается, что нельзя, — сквозь зубы прорычал Шеклболт. — Всего доброго, мистер Поттер, — волшебник стремительно вышел из палаты.

Дамблдор осуждающе покачал головой, разглядывая довольную физиономию развалившегося на кровати подростка.

— Тебе не стоило так себя вести, Гарри, — заметил он. — Неужели ты думаешь, он не понял, что ты просто насмехаешься над ним?

Мальчик поднял на старика совершенно равнодушный взгляд.

— И что с того? — лениво спросил он. — Зато теперь они там даже собственной тени бояться будут, — он широко улыбнулся директору.

Впервые за многие годы Альбус не нашел в себе сил улыбнуться в ответ и молча покинул лазарет. Как только за ним закрылась дверь, слизеринец сбросил с себя показательный образ обнаглевшего паразита и впал в хмурую задумчивость.

Северус мысленно заворчал на тупоголового ребенка — и на кой дьявол нужно было впадать в это подростковое бунтарство именно сейчас? Зельевар видел, что мальчика обеспокоил побег Шакала (или кем бы там ни был этот субъект) и Петтигрю, так отчего же он вдруг решил показать зубы? Или же это была попытка скрыть что-то от аврора?

— Скажите, Поттер, — подал голос Снейп, — вы можете хоть что-нибудь ещё вспомнить о Шакале или вашем похищении? Что угодно.

— Мне жаль, но нет, сэр, — безо всякого притворства вздохнул подросток, качая головой. — Если бы знал, я бы рассказал вам.

— Не сомневаюсь, — сдержано согласился Северус, пытаясь определить, насколько честен с ним Поттер.

— А вы сообщали аврорам то, что я рассказал об Айскальте? — Гарри вопросительно взглянул на своего учителя.

— Безусловно.

— Зачем тогда этот Шеклболт приходил, если и так всё знает? — проворчал подросток.

— Не берите в голову, Поттер, — зельевар взглянул на мрачного ученика. — Господин старший аврор мечтал взять у нашей местной знаменитости интервью и автограф.

Гарри чуть повеселел.

— Ну, так бы и сказал тогда, — шутливо ответил он и вновь скис: — Они меня в чем-то подозревают?

— Нет, — жестко бросил Северус. — У них на это нет ни права, ни повода.

— И всё же мне не нравится, как на меня смотрел этот Кингсли, — на удивление искренне признался Поттер, доверительно глянув на зельевара. — Будто я какое-то ядовитое животное.

Снейп скривился. В словах мальчика была некоторая доля истины. Похоже, министерство все же обеспокоилось последним магическим всплеском, раз прислало старшего аврора, чтоб тот лично взглянул на национального героя. И Поттер вычислил это... за сколько? Минуту? Две? Из-за этого он так себя повел? Когда он вообще успел сориентироваться, учитывая обстоятельства? И что, во имя Мерлина, творится в этой лохматой голове? Порой причины поступков сына Джеймса Поттера оставались для Северуса совершенно неясными. Впрочем, мальчишка далеко не впервые выкидывает подобный фокус. С этим можно было только смириться. Сейчас куда важнее утихомирить его паранойю, пока паршивец не решил, что кругом одни враги и предатели.

— Он на всех так смотрит, Поттер, — заверил его профессор.

Подросток мгновение молчал, после чего безразлично пожал плечами:

— Ла-а-а-адно, — вяло протянул он, явно утомленный всеми этими разговорами.

Слизеринский декан бросил на своего студента последний задумчивый взгляд и решил, что пора оставить того в покое. В конце концов, мальчику нужен был отдых, а не тупые авроры с дурацкими вопросами.

— Отдыхайте, Поттер, — велел он и направился к выходу. Тихий голос Гарри нагнал его у самого порога. Северус обернулся, и тогда мальчик вопросительно склонил голову к плечу:

— Скажите, сэр, вы тоже думаете, что мне не стоило так себя вести с тем аврором?

Снейп чуть помедлил с ответом и, наконец, негромко хмыкнул.

— Я думаю, что из вас выйдет прекрасный слизеринец, если вы научитесь держать язык за зубами, когда это необходимо, — сказал он, в ответ Поттер просиял той самой ослепительной улыбкой, которую так ненавидел Северус.

— Спасибо вам, профессор!

Пробурчав что-то невнятное, зельевар торопливо убрался восвояси, не желая больше созерцать этот очередной тошнотворный приступ благодарности, от которого потом ещё неделю могут сниться идиотически радужные сны и настигать приливы беспричинной любви к жизни.

*

А в это самое время на безлюдной лесной прогалине вдали от городов и деревушек появилось двое людей. Один из них был грузным, невысоким мужчиной с оплывшим, некрасивым лицом и маленькими крысиными глазками, сейчас со страхом взирающими на своего спутника. Точнее сказать, спутницу, пребывающую в крайней степени ярости.

— Идиот! Недоумок! Крысоподобный, бесполезный засранец! — взвизгнула она, метаясь из стороны в сторону, словно рассерженная рысь. — Нужно было спустить с тебя шкуру ещё тогда!

— Я... я извиняюсь...

— Засунь себе под хвост свои извинения! — женщина резко остановилась напротив него и опалила ненавидящим взглядом. — Посмотри на меня! Посмотри, как я выгляжу!

— Вы... вы в порядке, вроде хорошо выглядите, — промямлил мужчина, втягивая голову в плечи.

— Хорошо?! ХОРОШО?! Я женщина, кретин! ЖЕНЩИНА! Твой крошечный мозг вообще хоть отчасти способен обработать эту очевидную информацию?! Когда я сказал найти новое тело, я говорил о мужском теле, ты, недоумок! МУЖСКОМ!

— Но... но она... я смог только её найти.

Его собеседница вдруг резко успокоилась, и, с раздражением откинув за спину прядь иссиня-черных волос, задумчиво сощурила светло-серые глаза.

— Впрочем, мне нравится, что она работала в Министерстве, — пробормотала женщина. — В этой чудесной головке было много любопытных сведений, которые теперь всецело принадлежат мне, — по тонким губам скользнула хищная ухмылка, которая быстро пропала, когда женщина вновь посмотрела на приземистого волшебника, трясущегося от страха. — Ответь-ка, крысиный ты сын, какого дьявола ты отправил в Поттера смертельное проклятье?

— Но он бы всё рассказал о вас... и обо мне, я подумал, что нельзя оставлять его в живых.

— Если бы я хотел, — женщина нервно передернула плечами, — хотела убить мальчишку, я бы сделал-а это ещё два года назад. Он нужен мне живым. Ты понимаешь, что чуть не попутал мне все карты своей безграничной тупостью? — её голос вновь сорвался на визг, и она скривилась от отвращения, услышав собственные интонации. — Как они вообще живут с такими высокими голосами? Я бы вырвал себе язык, лишь себя не слышать, — проворчала она и принялась в задумчивости рассматривать собственные руки с тонкими пальцами и длинными ногтями, выкрашенными в чёрный цвет. — Кошмар.