Типы лидеров

Между тем лейбористы твердо заявляли, что не будут участвовать в коалиционном правительстве под руководством Чемберлена, а сам Галифакс, что не менее важно, открыто давал понять, что не хочет быть премьером. Он понимал, что таланты Черчилля лучше подходят для целей мобилизации страны, чем его собственные[297]. Черчиллю удалось сформировать коалиционное правительство, в котором были широко представлены лейбористы и отчасти либералы. Лидер лейбористов Клемент Эттли стал его заместителем и председательствовал на заседаниях в отсутствие Черчилля, что случалось нередко. Невилл Чемберлен оставался членом кабинета и лидером Консервативной партии, но к лету 1940 года он был уже неизлечимо болен. В октябре он подал в отставку из правительства и в следующем месяце скончался. Лишь с уходом Чемберлена Черчилль смог добавить к своему премьерству и партийное лидерство. Блейк замечает по этому поводу: «Не было недостатка в людях, из лучших побуждений советовавших Черчиллю не связывать себя лидерством в партии, которое может осложнить его работу по сплочению страны. Черчилль мыслил более здраво. Он помнил о судьбе Ллойд Джорджа… Поэтому сразу же дал понять, что согласен стать лидером, и при его нынешней репутации можно было не сомневаться, что за него проголосуют единогласно»[298].

Черчилль занимал господствующее положение в правительстве, особенно в оборонных и внешнеполитических вопросах. В дополнение к премьерскому он придумал себе пост министра обороны, чтобы не возникало никаких сомнений в том, кто отвечает за эту область. Военный кабинет был изначально сформирован всего из пяти членов, трех консерваторов и двух лейбористов. К 1945 году число выросло до восьми. На заседаниях могли присутствовать и другие министры, если рассматриваемый вопрос касался сферы их ответственности. Этот необычно небольшой кабинет дополняли, как это было принято и в мирное время, правительственные комиссии. В самом начале своего премьерства Черчилль более тщательно изучал правительственные документы, чем в ходе войны в дальнейшем. Как отмечал его личный секретарь Джон (Джок) Колвилл, в центре внимания Черчилля были «оборона, внешняя политика и партийные вопросы», и в значительно меньшей степени он интересовался «внутренними проблемами и глубоким тылом, за исключением случаев, когда что-то вызывало у него глубоко личную реакцию»[299].

Хотя отдельные аспекты премьерства Черчилля в период войны до сих пор являются предметом споров, воодушевляющий характер его руководства не подлежит никакому сомнению. Как выразился замечательный американский радиожурналист Эд Марроу, находившийся в Лондоне во время Битвы за Британию, Черчилль «мобилизовал английский язык и отправил его на фронт». Дело было не только в черчиллевском красноречии и ораторской манере, которые электризовали аудиторию и в парламенте, и у радиоприемников, но и в том, что, как писала Вита Сэкуилл-Уэст, «за ними ощущалась огромная сила и решимость»[300]. Кроме того, невзирая на свое аристократическое происхождение, в ходе пяти лет своего руководства во время войны Черчилль находился в более тесном контакте с британским народом, в том числе с жителями пострадавших от бомбежек рабочих районов Лондона и других городов, чем большинство представителей среднего класса в его партии и во власти. Кроме того, посоветовавшись с Эттли, он очень разумно отдал заметные правительственные должности двум талантливым политикам-лейбористам скромного происхождения: Эрнесту Бевину, занимавшему пост министра труда с первых дней существования черчиллевского кабинета, и Герберту Моррисону, который был министром внутренних дел с октября 1940 года[301].

Оба этих ведущих деятеля Лейбористской партии (испытывавшие сильную взаимную неприязнь) были больше на виду, чем Эттли. Последний не афишировал свою работу (координатора, председателя правительственных комиссий и непосредственно Военного кабинета во время поездок или болезни Черчилля), но все трое были крайне важными фигурами в коалиционном правительстве. С самого начала Эттли был фактически заместителем премьер-министра, а с 1942 года носил этот титул официально. Ключевым членом кабинета был также выдающийся администратор сэр Джон Андерсон (виконт Уэверли), к концу карьеры ставший независимым членом парламента. Самым заметным из консерваторов в составе коалиционного правительства был Энтони Иден, сменивший Галифакса на посту министра иностранных дел в конце 1940 года. В военное время он был вторым человеком в своей партии после Черчилля. Но, как бы то ни было, в годы войны главенство Черчилля, которого считали голосом нации и внутри страны, и за рубежом и который самым непосредственным образом участвовал в разработке военных операций, было несомненным.

При этом серьезная вовлеченность Черчилля в военно-стратегические вопросы и во взаимодействие с высшим военным командованием и руководителями иностранных государств означала, что внутреннюю политику в целом больше определяли Эттли и члены коалиционного правительства от Лейбористской партии, чем премьер-министр. Среди их коллег по правительству из числа консерваторов выделялся Р. Э. (Рэб) Батлер, сыгравший важную роль и как создатель Закона об образовании 1944 года, и в качестве члена Комитета по восстановлению, созданного в 1943 году. Интерес Черчилля к внутриполитической повестке был в лучшем случае спорадическим, и то, что говорит об этом Колвилл, подтверждается недавним научным исследованием Роберта Кроукрофта. Его выводы не отличаются ни восторженностью по отношению к Черчиллю, ни малейшей симпатией к британской Лейбористской партии. Совершенной нелепостью выглядит его характеристика Эттли как «английского Сталина», который «преуспел бы в условиях византийской политики Советского Союза»[302]. Вместе с тем приводимые Кроукрофтом данные указывают на ограниченность контроля Черчилля над деятельностью правительства (намного более понятную в данных обстоятельствах, чем это допускает автор). С 1943 года высшие правительственные чины из числа лейбористов уделяли все больше внимания планам послевоенного восстановления и созданию основ для построения социально-ориентированного государства. Когда в эти вопросы, наконец, вовлекся и Черчилль, оказалось, что ему пришлось во многом поступиться собственным мнением. После одного из заседаний кабинета в 1943 году он жаловался, что заместитель премьера «запинал его в угол и побил»[303]. Это мало соответствует расхожим взглядам на взаимоотношения Черчилля и Эттли. Разумеется, трудно представить себе две более разные личности. Один был из числа самых видных актеров от политики, другому же вообще не была свойственна какая-либо экспрессивность.

Эттли всегда был исключительно лоялен по отношению к институтам, к которым принадлежал (в том числе, разумеется, и коалиционному правительству), но при этом отнюдь не являлся «подкаблучником». Кроме того, он был абсолютным педантом. В начале 1945 года он двумя пальцами отпечатал многостраничное протестующее письмо Черчиллю, сделав это лично, чтобы его критика осталась строго между ними. Письмо на две тысячи слов было необычно длинным для Эттли, про которого было точно подмечено, что он никогда не скажет и слова, если можно обойтись вообще без слов. Он возражал против «исключительно черчиллевской манеры» зачитывать выводы правительственных комиссий при их рассмотрении на заседании правительства. Соответственно, полчаса или больше тратятся впустую «на объяснения того, что можно было бы уяснить себе за две-три минуты чтения документа». Более того, «нередко вам попадается на глаза какая-то фраза, которая становится поводом для подробного обсуждения некоего любопытного соображения, имеющего лишь отдаленное отношение к рассматриваемому вопросу». Но, писал Эттли, есть и «нечто худшее». Черчилль уделял слишком много внимания двум министрам, не входившим в Военный кабинет – лорду Бивербруку и Брендану Брэкену. (Это были близкие друзья Черчилля. Однако Эттли не только не упоминает об этом, но и не называет их имен, ограничиваясь только должностями – лорд – хранитель печати и министр информации.) Эттли твердо настаивает на главенствующей роли Военного кабинета: «Здесь мы имеем дело с серьезным конституционным вопросом. В глазах страны и в соответствии с Конституцией всю ответственность за принимаемые решения несут восемь членов Военного кабинета»[304].

297

Там же, p.266.

298

Robert Blake, The Conservative Party from Peel to Churchill (Fontana, London, 1972), p. 248.

299

John Colville, The Fringes of Power: Downing Street Diaries 1939–1955 (Hodder and Stoughton, London, 1985), pp. 126–127.

300

David Reynolds, ‘Churchill in 1940: The Worst and Finest Hour’, in Blake and Louis (eds.), Churchill, pp. 241–255, at p. 254.

301

Участие Эттли в распределении постов подтверждает его краткая и сухая автобиография As It Happened (Odhams, London, 1954), pp. 132–133.

302

Robert Crowcroft, Attlee’s War: World War II and the Making of a Labour Leader (Tauris, London, (2011), p. 231.

303

Там же, p. 174.

304

Roy Jenkins, Churchill (Pan Macmillan, London, 2002), pp. 775–777.