Страница 38 из 53
– Добро пожаловать в Террасен, – ответила Лисандра. – Я говорю это всем, кто пожелает здесь остаться на какое-то время или навсегда.
Она чувствовала: настоящая Аэлина дала бы такой ответ.
– Ты не уполномочена приглашать кого-либо от имени Террасена, – бросил ей Ганнер.
На него даже не взглянули. Но Илиас из братства Молчаливых ассасинов торжественно кивнул, заявляя о своем согласии остаться. Ансель снова подмигнула Аэлине:
– Я приехала издалека, чтобы помочь тебе разбить этого мерзавца в пух и прах. Не понимаю, с чего я должна возвращаться обратно.
Лисандре не понадобилось изображать благодарность. У нее сдавило горло. Она поклонилась всем союзникам, собранным ее королевой.
В шатер вошел темноволосый молодой человек. Его серые глаза забегали по лицам присутствующих и заметно округлились, когда он увидел Аэлину. Он тут же взглянул на Эдиона, словно желал убедиться. При виде золотистых волос и бирюзовых глаз вошедший побледнел.
– Что там у тебя, Нокс? – сердито спросил Дарро.
Гонец выпрямился и поспешил к нему, чтобы прошептать что-то на ухо.
– Пусть войдет, – коротко ответил Дарро.
Нокс вышел (при своем высоком росте двигался он изящно), а в шатре появился другой человек – ниже ростом, чем Нокс, с неестественной бледной кожей.
– У тебя послание из Элдриса? – спросил Дарро, протягивая руку за письмом.
Лисандра учуяла незнакомца одновременно с Эдионом. За мгновение до того, как незнакомец улыбнулся и сказал:
– Эраван шлет вам привет.
Следом на нее обрушился поток черного ветра.
Глава 17
Лисандра пригнулась, но недостаточно быстро, и черный ветер полоснул ее по руке.
Она упала и откатилась в сторону, как ее когда-то учил Аробинн. Эдион был уже рядом, держа меч наготове. Он защищал свою королеву.
Энда (так близкие называли Эндимиона) и Селиана откликнулись вспышкой света и волной холода. Посланец Мората оказался на коленях. Его черная сила ударялась о невидимую преграду ледяного ветра.
Все, кто находился в шатре, выхватили оружие и окружили вражеского посланца. Мечи Илиаса и Ансели были направлены на него, а их оборонительные позы выглядели зеркальным отражением. Ничего удивительного, ведь у них был один учитель, уроки которого они постигали под обжигающим солнцем. Правда, друг на друга они не смотрели.
Рен, Соэл и Равэн окружили Лисандру – Аэлину, готовые пролить кровь моратского лазутчика. Двор, возникший совсем недавно, объединился вокруг своей королевы.
И пусть старики, называющие себя правителями Террасена, поспешили встать по другую сторону стола. Их лица сделались пепельно-серыми. Только Галан Ашерир занял место у выхода, намереваясь в случае чего помешать вражескому посланцу выбраться из шатра. Смелый поступок и… глупый, учитывая, что за существо находилось сейчас в кольце фэйской магии.
– Неужели никто не учуял в нем валгского демона? – спросил Эдион.
Взяв Лисандру за здоровую руку, он помог ей встать.
На шее моратского посланца не было каменного ошейника. Черного кольца на его бледных пальцах тоже не было.
Лисандра поднесла руку к рваной ране в предплечье. Ее замутило. Она поняла, какое сердце бьется в груди пленного. Сердце из железа и Камня Вэрда.
Меж тем пленный засмеялся и прошипел:
– Беги в свой замок. Мы…
Он принюхался, затем посмотрел на Лисандру, на кровь, что текла у нее по руке, пачкая поношенный камзол цвета морской волны. Когда-то его носила настоящая Аэлина. Темные глаза распахнулись от удивления и удовлетворения. Казалось, еще немного – и его губы произнесут: «Оборотень».
– Убейте его! – под громкий стук сердца приказала Лисандра фэйским союзникам.
Никто не посмел возразить. Никто не сказал, что она и сама может его сжечь.
Эндимион поднял руку. Посланец, одержимый валгским демоном, стал задыхаться. Его глаза сделались совсем черными, не осталось даже тонкого белого ободка. Причиной была не смерть, витающая над ним. По длинной связующей обсидиановой нити он передавал послание: Аэлины Галатинии здесь нет. Это сулило гибель всем, кто здесь находился.
– Довольно! – прорычал Эдион.
Его лицо побледнело от страха, ибо он тоже сообразил, что посланец успел передать хозяину важную новость.
Сверкнул Меч Оринфа, брызнула черная кровь, и отсеченная голова посланца упала на ковер.
Стало тихо. Лисандра тяжело дышала, разглядывая рану. К счастью, неглубокую, но требующую внимания.
Ансель из Верескового Утеса спрятала в ножны свой меч с эфесом в виде волчьей головы и похлопала Лисандру по плечу. Тряхнув рыжими кудрями, она осмотрела рану, затем покосилась на обезглавленный труп:
– Мелкие пакостники. Как клопы.
Аэлина наверняка съязвила бы по этому поводу, вызвав смех, но Лисандру не тянуло шутить. Она только кивнула на черное пятно, расползающееся по полу. Фэйцы морщились от валгского зловония.
– Уберите все следы, – распорядился Дарро, обращаясь неизвестно к кому.
Даже у него слегка тряслись руки.
Нокс стоял у входа, косясь на обезглавленного валга. Встретившись взглядом с Лисандрой, он отвел глаза и, словно оправдываясь, пробормотал:
– У него не было кольца.
Эдион подошел к столу с нетронутыми угощениями, оторвал лоскут от скатерти и начисто вытер лезвие Меча Оринфа.
– Ему и не требовалось кольцо, – пробормотал командир легиона Беспощадных.
Теперь Эраван знал, что Аэлины с ними нет, а ее место занимает оборотень.
Эдион шагал по лагерю. За ним следовала Лисандра – Аэлина.
– Знаю, – бросил он ей, не отвечая на приветствие проходящих воинов.
– И что нам теперь делать? – Лисандра не отставала.
Эдион не останавливался, пока не добрался до своего шатра. В ноздрях застряло зловоние, оставленное валгским демоном. Перед глазами неотступно стояла волна черного ветра, плетью ударившая Лисандру. Крик ее боли все еще звенел у него в ушах.
В душе Эдиона бурлили чувства, требуя выхода.
Лисандра вошла за ним в шатер.
– Что делать будем? – повторила она.
– Для начала убедимся, что в лагере не прячутся другие посланцы, – бросил он, принявшись ходить взад-вперед по шатру.
Эндимион и Селиана уже отправили своих лучших разведчиков.
– Он знает, – прошептала она.
Стремительно повернувшись, Эдион увидел перед собой не Аэлину, а дрожащую Лисандру. Хотя сегодня она выглядела очень убедительно. Убедительнее, чем прежде.
– Он знает, кто я такая.
– Он знает не только это, – вздохнул Эдион, почесывая небритую щеку. – Он знает, что мы направляемся в Оринф, и хочет, чтобы мы там оказались.
Ноги не держали Лисандру. Она присела на койку. Эдиону вдруг отчаянно захотелось сесть рядом, притянуть ее к себе. Он едва удержался.
В шатре остро пахло кровью Лисандры. К запаху примешивался другой – неукротимый запах многих ее обличий. Запахи обволакивали Эдиона, подводя его гнев к опасной черте. Зайди сейчас в шатер кто-то из мужчин, Эдион за себя не ручался бы. Мог и убить.
– Я допускаю, что Эраван не обрадовался, а, наоборот, встревожился, узнав новость, – сказал Эдион, когда к нему вернулась способность думать. – Теперь нашего главного врага одолевают мысли: а почему ее здесь нет? Вдруг она затевает что-то серьезное, что ощутимо ударит по нему? Новости, которые успел передать посланец, вполне могут заставить Эравана раскрыть карты.
– Или со всей мощью нанести по нам удар, зная, насколько мы сейчас ослаблены.
– Мы это скоро увидим.
– В Оринфе будет бойня, – прошептала Лисандра.
Ее плечи согнулись под тяжестью непомерного груза. И не только потому, что судьба втянула ее в эту войну. Одно дело сражаться, будучи собою. Но Лисандре приходилось играть чужую роль – роль могущественной Аэлины, способной остановить и уничтожить валгские орды. У нее таких сил и способностей не было, однако она безропотно несла на себе груз взятых обязательств. Во имя Аэлины. Во имя Террасена.