Страница 197 из 208
Подняв руку в звездное небо, Брегон заговорил:
- Ваша отчаянная оборона заслуживает уважения! Ваше упорство восхищает и потрясает! Ваша воля крепка! Вы отважны! Храбры! И очень глупы!
По стенам пробежался неодобрительный шепот.
- Вы решили, что разгромив наемников и украв Камни Эреба, одержите надо мной вверх? - Король расхохотался. – Вы думали, что обнаружив пустой сундук вместо Неугасимой Звезды, я сдамся и отступлю? Нет! Ваши действия унизили меня! Меня! Владыку Подземного королевства! Меня! Потомка Победителя Горного Короля! – Он замолчал, слушая ропот со стен. – Все еще не поняли, что я не прощаю оскорблений? Так пора начинать!
Брегон махнул одному из стражей. Тот сорвался в темноту. Ожидание тянулось мукой. У эльфов начинало ныть в груди – невыносимое чувство смутной тревоги холодило их души.
В гнездах трещали факелы. Хлопали разноцветные знамена. Наконец, летний мрак лязгнул цепями. Из-за палаток кого-то волочили.
- Сюда его, - приказал Брегон, топнув сапогом.
Гвардейцы протащили по ступеням обмякшее тело и бросили у ног короля.
Защитники Гелиополя снова зароптали. Руки пленника были скованны за спиной, босые ноги обвивали цепи, на голове – плотный мешок. Он не шевелился. Неужели был мертв?
- На колени. Мешок долой.
С городских стен сорвался дружный вопль. Одни зашипели, иные отвернулись, третьи не сдержали крика.
- Нет, - хрипнул Эридан, уткнувшись в плечо Арианны. Его пальцы свело как от боли.
Девушка прижала руки к вспыхнувшим щекам и не в силах смотреть, тут же зажмурилась.
Справа ошеломленно шептались. Слева сыпали бранью.
- Так он жив? – Выдохнул Остин.
Они-то считали, он давно сгинул в Ночной Стране и смирились с его потерей.
А он жив?!
- Вот он, ваш предводитель! Ваша надежда! Ваш Вестник Рассвета! Любуйтесь! – Яростно крикнув в тишину, король схватил пленника за хвост и оттянул голову, чтобы эльфы лучше рассмотрели лицо.
Защитникам Гелиополя этого не требовалось. Они и так узнали в изувеченной и истощенной тени Габриэла, сына Бриэлона. Его глаза были скрыты повязкой, стянутой узлом на затылке. По бледным, впалым щекам, обрамленным сапфировыми локонами, струилась кровь. Бескровные, пересохшие губы растрескались. На шее багровел воспаленный след от ошейника. Края рубахи расходились и на груди и предплечьях синели кровоподтеки и ссадины.
Брегон отпустил волосы и парень немедля рухнул на доски в остром лязге цепей. Видно, его сознание томилось на границе яви и забытья, и он не осознавал, где он и что с ним происходит. А, может, вовсе пребывал в тяжелом беспамятстве после побоев и пыток.