Страница 50 из 144
Прыгая в снег, Лев Сергеевич буркнул:
- Чёрт возьми! Правильно ли я делаю, что отправляю тебя в такой мороз?
- Всё решено. Стоит ли менять?
- Но я не прощу себе, если такой славный парень, как ты, замёрзнет в каком-нибудь сугробе.
- Вы же знаете: этого не случится.
Волконский пожал плечами и направил взгляд на светлеющий восток.
- Прости. Надо было это дело как-нибудь замять.
- И вы готовы жить, ничего не зная о положении дочери? – спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Если мне будет очень туго, я смогу воспользоваться Ламбридажью. Вы только следите за страницами.
- Хорошо. Держись!
Пожимая руку Волконского, я с удивлением обнаружил на его лице смущение и вину.
Лев Сергеевич залез в карету. Она тронулась. Я разок оглянулся и махнул рукой. Наше расставанье запало в душу, не знаю почему. Вероятно, именно тем утром я до конца осознал, как круто и бесповоротно изменилась моя жизнь.
* * *
Я побрёл напрямик через поля, укрытые неглубокими снегами. За плечами серая кожаная сумка особого пошива, предназначенная для ношения на груди. Я не просто так выбрал её из десятка предложенных. Я отлично знал, что придётся прибегнуть к превращениям. А сумка была способна вместить не только магические инструменты, взятые со щедрой руки Волконского, но и всю одежду, включая сапоги на меху.
Я шёл уже полтора часа. Небо за это время посветлело. Справа тянулся берег реки, впереди темнел лес.
Мороз упрямо лез в рукава и за воротник. Ноги окоченели, и я решил, что пора прибегнуть к трансгрессии: сбросил наземь сумку, вынул деревянный, покрытый узорами цилиндр с картой внутри. Цилиндр был запечатан двумя пробками с выжженными рунами. Одна пробка утонула в снегу, другую я накрыл ладонью и прошептал:
- Две тысячи.
Упавший с неба вихрь поднял снежную пыль. Ветер засвистел в ушах, белая пелена накрыла глаза. Меня едва не свалило с ног. Ещё секунда, и ненастье прекратилось также неожиданно, как и началось.
Довольный, я потёр руки. Поле вокруг меня теперь было покрыто снежными валунами и рытвинами. Это карта, запечатанная в цилиндр, сотворила себя из снега. Две тысячи вёрст отобразились на одной версте. Такой я выбрал масштаб.
Я закинул сумку на плечо, поднял цилиндр и побрёл на восток, осторожно ступая по уменьшенной земле Рании. То там то сям над картой висели сгустки белёсого тумана, из которого были сотканы названия городов, крупных деревень, рек и озёр.
Мне нужно было трансгрессировать в место, расположенное примерно в пятидесяти верстах от деревни Савкиной. Переноситься ближе я считал небезопасным, поскольку всякое частное перемещение вне специальных площадей запрещено законом Ранийской империи. Видно, судьба не лишена иронии, раз я, ловец преступников, сам вынужден нарушать закон.
Я знал, что перенос отзовётся колоссальной вспышкой магии и будет замечен и взят на контроль Министерством внутренней безопасности. Кстати, дело сыщика, бежавшего от следствия и избившего следователя, наверняка передадут туда же и будут связывать с ним каждое незаконное перемещение.
Вскоре я обнаружил местонахождение деревни и вернулся на некоторое расстояние назад (те самые пятьдесят вёрст). Здесь я туже затянул ремень сумки, чтобы она не слетела от вихря, засунул в карман компас и поставил цилиндр в снег другим концом. Судя по рытвинам, недалеко раскинулся лесок, в котором можно укрыться на случай погони.
- Сюда! – твёрдо произнёс я, и в ту же секунду сильнейший поток воздуха сбил меня с ног.
Рукой я вцепился в драгоценный цилиндр(ведь это он меня перебрасывает, а не я переношусь). Все части света смешались в голове, тошнота подступила к горлу. Меня раскрутило ужасно, ледяной воздух сбил дыхание. Серая мгла охватила плотным кольцом, крупные хлопья снега, обжигая, били по лицу. Но через секунду мгла посветлела, поток воздуха начал стихать, и вскоре я упал грудью на схваченную морозцем землю.
«Здесь совсем нет снега!» – приятно удивился я.
Но как только я поднялся и оглянулся вокруг, улыбка моя увяла.
«Откуда взялась река?», - спросил я себя. С этого вопроса начались мои несчастья.
Я поднялся, почесал ушибленные грудь и колени, смахнул с лица пыль и огляделся. Точно: лесок совсем не там, прямо передо мной река, справа через неё переброшен разбитый мостик с гнилыми досками. Мостик вёл к деревушке, дымари изб которой вычерчивались на фоне темнеющих облаков. Я был уверен, что на карте реки не было. Почему же я трансгрессировал именно сюда?
Версию о жандармском перехвате я отбросил сразу: на ногах уже сомкнулись бы колодки. Осталось одно: цилиндр промахнулся. «Такое бывает», - решил я, впрочем, неуверенный в том, что это действительно бывает.