Как в кино

========== Часть 9 ==========

Утром Джинни проснулась с чувством, что она самая счастливая девушка на планете. За окном еще не встало солнце, хотя полоска алого рассвета, медленно поднималась из-за горизонта. Рядом сладко посапывал Гарри, головой отвернувшись к дальней стенке. Джинни осторожно подняла голову и взглянула на настенные часы, подсвечиваемые в темноте маленькими лампочками. Шесть утра. Отлично, у нее есть еще час, чтобы понежиться в теплой постели, рядом с Гарри. Девушка прижалась щекой к плечу парня и закрыла глаза, вслушиваясь в его размеренное дыхание, надеясь заснуть заново. Но уснуть больше не удалось. Отрывки сегодняшней ночи, галопом пронеслись в мыслях Джинни и рыжеволосая едва сдержалась от радостного писка, вспоминая нежные руки Гарри, исследовавшие ее тело вдоль и поперек. Она все еще ощущала на себе его губы, целующие ее в шею, ключицы, опускаясь все ниже и ниже. Этой ночью комната была наполнена жаром любви двух человек и отчаянным шепотом слов, просящих прощения у своей второй, любимой до кончиков пальцев, половинки.

Гарри что-то пробормотал во сне и повернул голову, разворачиваясь лицом к Джинни. В растворяющихся, утренних сумерках, она наконец разглядела каждую черточку его лица: сведенные брови, складочку между ними, пушистые ресницы, тонкие губы и аккуратный нос. Гарри был точной копией своего красавца-отца, за исключением изумрудных глаз матери, которые служили прекрасным украшением, его, чуть ли не модельной внешности. Непослушная челка свалилась на лоб, скрывая от любопытных глаз тонкий, едва заметный шрам в виде молнии. Джинни не выдержала и осторожно поправила прядки его челки, стараясь, не касаться того места, где был расположен злополучный шрам, а потом нежно прошлась подушечкой указательного пальца по его виску и щеке. Гарри сморщил нос и приоткрыл один глаз, улыбнувшись девушке краешком губ.

- Потрясающий способ разбудить парня, - сиплым ото сна голосом, произнес Гарри, целуя тонкие пальчики девушки. - Можно, ты так будешь делать каждое утро?

- Хоть всю жизнь, - ответила Джинни, улыбнувшись.

Гарри хмыкнул и закрыл глаз, прижав ладонь Джинни к своей щеке. Она продолжала нежно гладить его, слегка небритую щеку, большим пальцем, не сводя с парня внимательного взгляда.

- Ты простил меня? - робко спросила Джинни, нарушив образовавшуюся тишину в спальне.

- Мне казалось, что мы оба друг друга простили сегодня, лисенок, - нежно прошептал Гарри. Он убрал с ее лица прядку огненно-рыжих волос, заправляя ее за ухо девушки. Джинни закрыла глаза, наслаждаясь мягким прикосновением и то, каким ласковым голосом он произнес это родное “лисенок”.

Гарри всегда сравнивал Джинни с хитренькой, рыжей лисичкой. Постепенно, это маленькое прозвище приелось в их жизни и Гарри постоянно называл Джинни лисенком, пока на семнадцатилетие не подарил золотой браслет с украшением в форме маленькой мордашки лисенка, тем самым закрепляя это милое прозвище за девушкой. Мысли Джинни опять вернулись к браслету и тому, как он оказался у Мэта.

- Гарри, - Джинни глубоко вздохнула, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не бороздить еще не зажившую рану, - я хотела сказать, что не знаю и не понимаю, каким образом мой браслет оказался у Мэта. Я клянусь тебе, я не знаю. Я заметила его пропажу только поздним вечером, после тренировки. Возможно, я сняла его перед тренировкой, хотя до этого никогда не снимала, боялась, что украдут или еще чего.

- Лисенок, хватит оправдываться, - прошептал Гарри, пальцами нащупав холодный ободок браслета на ее запястье, - я знаю, что ты здесь не причем. Мы с Роном все уже обсудили, он, как и я, считает, что его у тебя выкрали. Скорее всего, прямо из раздевалки, раз ты оставила его там по случайности.

- Но наша раздевалка заколдовывается на время тренировки, - Джинни поднялась на одном локте, внимательно смотря на Гарри, который задумчиво сверлил взглядом потолок. - Кроме наших девчонок, никто бы не смог проникнуть туда и стащить браслет.

Джинни развернулась и села в кровати, подтянув колени к груди и опустила на них подбородок.

- Гермиона считает, что это кто-то из девочек, но я не могу заподозрить их в таком предательстве. Они все мне стали, как сестры. Гарри, мы же одна команда, - она повернулась к нему лицом, смаргивая пелену из слез, - у нас скоро матч. А что, если они не виноваты, а я кинусь на них с обвинениями? Это подорвет наш совместный дух, я буквально разрушу команду, которую Гвеног собирала два года.

Гарри сел рядом с ней, обняв за плечи и притягивая к себе. Девушка обняла Гарри за шею и спрятала лицо у него на груди.

- Я знаю, как тебе важна твоя команда и этот матч. Я сам был когда-то игроком и капитаном целой команды, как ты помнишь, - Джинни прыснула на его слова. - Мне достаточно того, что я знаю сейчас, лисенок. А я знаю, что ты невиновата, что тебя гнусно подставили и заставили поверить в ложь меня. Поэтому пока, не предпринимай никаких попыток выяснить правду. Веди себя естественно, тренируйся, играй и побеждай. Особенно на матче, в понедельник, до него не так много времени осталось.

- А потом? - спросила Джинни, шмыгнув носом.

- А потом время рассудит, - ответил Гарри, целуя девушку в макушку.

***

Сказать, что Гермиона была в шоке, увидев Гарри, выходящего из спальни Джинни ранним утром, это ничего не сказать. Джинни спрятала лицо за плечом Гарри, едва сдерживаясь от громкого хохота, увидев вытаращенные глаза подруги и открытый рот, формирующий идеальную букву О. Гарри крепко сжимал ее руку и выглядел вполне серьезным, но трясущиеся плечи и подрагивающая нижняя губа, выдавали его с поличным. Гарри, так же как и Джинни, сдерживал себя из последних сил, чтобы не разразиться смехом.

- Ты завалился в наш дом, посреди ночи? - шокированная донельзя Гермиона, как раз разливала чай по чашкам, когда Джинни и Гарри рассказали ей ночную историю, опустив некоторые пикантные моменты, которые Гермиона раскусила по их покрасневшим щекам. - Значит, вы помирились?

Джинни счастливо кивнула, а Гарри переплел их пальцы.

- Слава Мерлину, - театрально возвела руки к потолку Гермиона.

Под общий смех на кухню ввалился Рон. Слегка растрепанный, помятый, широко зевающий, но явно, получающий удовольствие от утра. Гермиона, видимо, успела напоить своего любимого жениха антипохмельным зельем и парень чувствовал себя “на все сто”. Он плюхнулся на стул возле Гермионы, поцеловал невесту в щеку, поздоровался с сестрой и кивнул Гарри. А потом завис.

- Рон? - Джинни щелкнула пальцами перед лицом брата, но тот не реагировал. Его большие голубые глаза, стали еще больше. Он смотрел на Гарри в упор, а потом несколько раз моргнул.

- Гермиона, это зелье было антипохмельным или галлюциногенным?

Гарри согнулся пополам от хохота. Джинни и Гермиона переглянулись и громко прыснули.

- Рон, успокойся, это вполне реальный Гарри. Твой лучший друг, спаситель мира и прочее по списку.

Друзья пожали друг другу руки и только тогда Рон успокоился.

- Когда ты приехал? - спросил у него Рон, намазывая тост джемом.

- Сегодня утром, - ответил Гарри.

- Сегодня ночью, - одновременно с ним, ответила Джинни.

Рон подозрительно свел брови.

- Я приехал утром Рон, - посмотрев на Джинни, заверил друга Гарри, - буквально полчаса тому назад, вышел из камина в гостиной.

- Какой-то ты чистый, для путешественника по каминам, - хмыкнул Рон.

- Я очистила его заклинанием, Рон, - встряла Гермиона, ставя перед Роном чашку с чаем. - Ешь уже, не приставай к человеку.

Завтрак прошел вполне спокойно. Они мирно переговаривались о всякой ерунде, по пути несколько раз заверив Рона, что Гарри с Джинни помирились. Через двадцать минут, Джинни и Гарри вышли из камина в гостиной дома номер 12 по площади Гриммо. В глаза Джинни тут же бросился нежно-розовый букет лилий, все еще стоявший в великолепной блэковской вазе. Лепестки уже чуть иссохлись, краешки пожелтели, а стебельки накренились и повисли. Но Джинни безжалостно схватила умирающий букет в руки и выкинула в тлеющие угли камина.