Страница 5 из 19
С ссылкой же на древнюю привилегию выступил в 30-х годах XIX века и Каменец-Подольский, но его домогательство не было удовлетворено.
В этих случаях роль играли корыстные вожделения христианского торгово-промышленного класса.
По другим – именно «военным» – мотивам, последовало в 1829 году повеление о выдворении евреев из Николаева и Севастополя; после нескольких отсрочек евреи были выселены, и лишь значительно позже сделано было исключение для некоторых категорий евреев; впоследствии в отношении Николаева эти ограничении были отменены.
По совершенно исключительным соображениям подверглись, по закону 1893 года, некоторые категории евреев выселению из Ялты и запрещению вновь селиться. Дело заключалось в том, что в то время в Ялте в летние месяцы проживала царская семья, а между тем обнаружилось, что «усилившийся за последнее время наплыв и прогрессивное умножение числа евреев в г. Ялте, в связи с заметным среди них стремлением к приобретению недвижимой собственности, грозит этому лечебному месту обратиться в чисто еврейский город».
Сужение территории еврейской оседлости пределами нескольких городов не было последним словом в деле созидания «черты». В отдельных случаях даже в границах города устанавливалась «черта».
Так, в 1836 году было подтверждено определение асессорского суда 1783 года, в силу которого евреи в Вильне не могли проживать на двух известных улицах, и только в 1861 году эта черта была уничтожена.
В 1854 году в Житомире евреям было запрещено жительствовать «в квартале, заключающемся между Б.Бердичевского улицею и рекой Тетеревом, как составляющих лучшую и главную часть города». (Через четыре года, при Александре II, это ограничение было отменено.)
А в 1843 году «для сосредоточения полицейского надзора за приезжающими в Киев евреями» были учреждены постоялые дворы в двух участках, которые впоследствии составили существующее и по сию пору «гетто» для некоторых категорий евреев, не имеющих права селиться в других участках города.
Пятидесятиверстная пограничная полоса
Исключением 50-верстной пограничной полосы из черты оседлости имелось в виду пресечь контрабандный промысел, и, как это обычно в законодательстве о евреях, чтобы не упустить виновных, ограничительная сеть была наброшена и на ни в чем не повинных людей.
Впервые ограничение с указанной целью было введено в 1812 году в Волынской губернии в отношении селения, откуда евреи должны были быть переведены в местечки, к которым были приписаны; позже оно было распространено на все пограничные губернии, причем исключение было сделано лишь для евреев – собственников мельниц, корчем и т. п. В Бессарабской же губернии, по личной инициативе Николая I, запретная полоса была доведена до ста верст.
С этого времени в течение ряда лет многие отдельные группы евреев подверглись выселению. Но, несмотря на всякие насилия, еврейское население, прикованное всеми своими интересами к давно насиженному месту, в действительности осталось на старом пепелище.
Тогда, в 1843 году, последовала резолюция государя: «Всех евреев, живущих в 50-верстной полосе вдоль границ с Пруссией и Австрией, вывести внутрь губернии, предоставив имеющим собственные дома продать их в двухгодичный срок, и исполнить без всяких оговорок». Несмотря на решительный тон повеления, выселение не только не было произведено в указанный короткий срок – выселение отдельных групп продолжалось в течение 15 лет, – мера эта не была осуществлена во всей полноте. В 1858 году новый закон разрешил проживать в 50-верстной полосе тем, кто до того приписался к местным еврейским обществам и имел недвижимость. Таким образом, система массового выселения уступила место системе частичного выселения.
Все эти ограничительные меры, как вообще в области права проживания евреев, чрезвычайно усиливались на практике; администрация и здесь создавала разнообразнейшие «сомнения», пожиравшие много человеческих жертв. Судьба тысяч людей ставилась в зависимость от географического исследования, входит ли данное место в 50-верстную полосу, от правильности планов селения, от правильности списка лиц, своевременно приписанных к еврейскому обществу в полосе, и прочего.
В 1869 году министр финансов обратил внимание на то, что закон о 50-верстной полосе, являющийся, по его мнению, анахронизмом, совершенно несостоятелен в смысле достижения намеченной цели. Но полоса всё же продолжала существовать, всё более и более наполняясь незаконно селившимся там еврейским населением. И правительству приходилось до известной степени мириться с этим, так как оно было бессильно бороться с экономическими условиями, толкавшими еврейское общество на нарушение закона, противоречившего этим условиям. Даже суровое правительство Александра III видело себя вынужденным быть снисходительным к нарушениям закона и делать послабления. Наконец, и министр внутренних дел признал неотложным упразднить запретную полосу и выработал соответствующий законопроект, приостановив выселение на два года – впредь до законодательного разрешения вопроса. Этот срок пришлось продлить, а в 1895 году последовало высочайшее повеление не подвергать выселению евреев, незаконно поселившихся в городах и местечках полосы, и лишь принять меры против дальнейшего незаконного водворения. Но число еврейского населения в полосе всё же возрастало. Так, в начале 90-х годов XIX века там насчитывалось 30 тысяч незаконно проживавших евреев, а через десять лет их было уже свыше 100 тысяч.
Наконец, в 1904 году, без нового обсуждения вопроса, запретная полоса была полностью упразднена.
Вне черты
Некоторые категории евреев пользуются правом так называемого «повсеместного» жительства, одни из них – временного, другие – постоянного. Но фактически права повсеместного жительства не существует: есть части государства, в которых ни один еврей не может постоянно проживать. Таким образом, и для указанных групп имеются территориальные ограничения.
Правом жительства вне черты евреи пользуются по купеческому и образовательному цензам, по ремеслу и по военной службе.
Долгое время по учреждении черты ни для кого из евреев не существовало права постоянного повсеместного жительства, разрешалось лишь временное пребывание во внутренних губерниях и в столицах «для доправления старых долгов, хождения по тяжебным делам и для общественных их нужд», причем властям вменялось следить за тем, чтобы евреи там «жительством не водворялись»; положение 1804 года несколько расширило это право, предоставив временное пребывание (с семьями) вне черты «фабрикантам, ремесленникам, художникам и купцам».
Впрочем, чтобы восполнить недостаток в сведущих ремесленниках и мастеровых, евреям разрешалось в отдельных случаях постоянное проживание вне черты для занятия определенным производством. В 1819 году евреи были допущены к винокурению в великороссийских губерниях впредь до того времени, когда этому искусству научатся русские. В 30-х годах в кавказских губерниях было предоставлено жительство еврейским ремесленникам. В 1844 году ремесленники получили право проживать в укреплениях Черного моря, на восточном берегу.
Однако и в отношении немногочисленного еврейского населения, переступавшего черту, предпринимались частичные ограничения. Так, в 1825 году последовало распоряжение о том, чтобы «из уездов, в коих находится секта субботников, или иудейская, и соседственных им уездов выслать всех евреев без исключения, где бы они ни находились, и впредь ни под каким предлогом пребывания там им не дозволять». На основании этого закона евреи стали подвергаться выселению из Воронежской, Саратовской и других губерний, где они проживали в самом незначительном числе.
В некоторой связи с этим было уничтожено предоставленное винокурам право проживания в великороссийских губерниях (1826 г.).
Наряду с этим предпринимались меры, дабы евреи не устраивались на постоянное жительство в столицах и других городах вне черты: велась строгая регистрации отправлявшимся за черту по торговым делам, устанавливался особый порядок надзора за тем, чтобы пребывание евреев продолжалось не более 10 месяцев и проч., а в 1827 году полицейским властям с указанной целью было предписано выселять «рабинов и прочих для религии нужных людей», отсутствие каковых, ввиду условий внутреннего быта евреев, должно было действительно явиться важным препятствием для расселения евреев вне черты.