Киношник

- В этом я не сомневаюсь, ты вообще тихо говорить не умеешь. Все, поехали.

Гита выжала газ.

Заграничное путешествие началось.

25

После распада Советского Союза, люди, жившие в 90-е годы прошлого века, до конца не осознавали, что Беларусь и Россия - это две разные страны. Границ, как таковых, не было, только стоял столб, который извещал о пересечении границы государства.

- Так мы в Россию едем, а я думала куда-то еще, - несколько разочарованно сказала Оля.

- Для ” куда-то еще” нужен заграничный паспорт. Он есть у тебя? - Спросила Гита.

- Сейчас нет, но скоро будет.

- Вот тогда и поедем куда подальше, а пока - в Смоленск, - открыла тайну Гита, - Кирилл у тебя есть какие-нибудь документы?

- Справка об освобождении.

- Не густо, а фотография у тебя найдется?

- Нет.

- Это дело поправимое, заедем в ателье и сфотографируешься.

- Почему ты спрашиваешь и зачем мне фотографии?

- Паспорт тебе нужно получить, или всю жизнь намереваешься справкой обходиться?

Кирилл ничего не ответил, он пока не понимал, почему вдруг Гита занялась его делами, и почему нужно для этого ехать в Россию.

В Смоленске, как и было запланировано Гитой, они зашли в ателье, и Кирилл сфотографировался, после этого покатались по городу, полюбовались Кремлем, вернулись в ателье и получили готовые фотографии, но сразу не тронулись с места. Гита повернулась к Кириллу:

- Ты не сможешь жить в нашем городе, он не даст тебе спокойной жизни. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я не хочу при Оле рассказывать про ее папу, но он плохой человек, очень плохой. Он трус, но исподтишка может испортить жизнь любому, а тебе - легко.

- Гита, ты мне можешь все рассказывать, я его тоже терпеть не могу. Я сколько раз тебя просила, забрать меня к себе, - возразила девочка, - а еще ты мне обещала рассказать, почему ты меня не навещала долгое время. Ты мне много чего обещала, - на глазах у Оли выступили слезы, и она зашмыгала носом.

- Может ты и права, пришло время, ты уже взрослая и сможешь все правильно понять и сделать выводы, но это дома, а сейчас нужно с делами Кирилла управиться.

В Беларуси ты жить не сможешь, а Россия большая. Здесь есть где обустроиться, но надо получить гражданство этой страны, а тебе его не дадут. Я тебе предлагаю, у меня есть такие возможности, сделать тебе российский паспорт, а там видно будет. Согласен?

- Как я понимаю, у меня нет времени на раздумья.

- Почему нет, есть. Сколько хочешь, столько можешь думать, но сейчас у меня есть возможность. А что будет завтра, я не знаю.

- Сколько это будет стоить?

- Потом разберемся с этим, а пока или мы идем по этому пути, или думаем.

- Кира, Гита знает, что делать, - встряла Оля.

- Помолчи, дай ему подумать. Кирилл, пройдут годы, если все здесь наладится, вернешь ты свое белорусское гражданство, может женишься. Все может случиться в нашей жизни.

- Я согласен, - сказал Кирилл.

Только сейчас он осознал свое положение. Прописки нет, и никто ее ему предоставлять не собирается, а значит белорусское гражданство получить не удастся, российское зеку тоже никто не даст, тем более, он не россиянин. Так кто же он? Кирилл сам себе задавал этот вопрос, но ответа получить не мог, поэтому согласился, хотя еще в тюрьме давал зарок, никогда не нарушать закон.

Они проехали еще немного и остановились у магазина, вывеска которого извещала о том, что здесь продается самая модная одежда от самых лучших производителей.

- Давайте пойдем, Кирилл, тебе что-нибудь покупать из одежды. Нельзя так ходить, вся милиция смотрит косо. Не ровен час, начнут на каждом шагу останавливать и требовать документы.

- Но здесь наверно все дорого, а у меня с этим делом не очень густо, там не платили много.

- Совсем здесь недорого. Это они так людей завлекают, а на самом деле… Впрочем, сам все увидишь. А деньги я тебе сейчас одолжу, придет время - рассчитаешься.

- Гита, зачем тебе это надо? - Спросил ошарашенный Кирилл.

- Ты друг Оли, а значит и мой друг. Я очень не люблю своего зятя, поверь, у меня есть для этого причины. И вообще, людям надо помогать. Мы цыгане, самый гонимый народ, может, только евреи могут с нами в этом, не очень хорошем показателе сравниться. Поэтому мы всегда дружны и стараемся помочь друг другу.

- Но я не цыган и не еврей.

- Это не важно. Ты сейчас нуждаешься в помощи.

Оля во время всего этого разговора сидела тихо и только кулачки сжимала крепко, так что ногти впились ей в ладони.

Они пошли в магазин покупать одежду. Вот здесь Оля снова оживилась и начала приносить Кириллу всякие брюки, рубашки:

- Кира, померь, тебе так это идет, - восторженно восклицала она.

- Хватит, Оля. Я устал уже от этих примерок, одеваний и раздеваний.

- А я бы могла целый день провести здесь. А ты, Гита?

Та только рассмеялась.

Потом они купили куртку, кроссовки. Там же Кирилл переоделся во все новое и они продолжили свое заграничное путешествие.

Гита развернула машину, поехали на север.

- Куда мы сейчас едем? - Спросила Оля.

- Скоро все узнаешь, ответила Гита, - вон Кирилл сидит тихо и ничего не спрашивает.

- Так это он, а мне интересно.

Через пару часов они въехали в небольшой город.

- А что мы здесь будем смотреть, он какой-то совсем некрасивый и скучный, - не унималась девочка.

- Мы сюда не за весельем приехали, а по делам. Сидите здесь, я - скоро.

Гита вышла из машины, забрала справку об освобождении у Кирилла и фотографии, и куда-то ушла.

- Кирилл, мне почему-то страшно. А тебе?

- Я верю Гите.

- Так я тоже, верю, но мне все равно страшно.

- Давай покурим, предложил Кирилл, чтобы отвлечь Олю от этих мыслей.

- Все, Кира, я не курю, слово дала.

Кирилл начал расспрашивать ее, как ей нетрудно не курить. Вот так постепенно они перешли на другие темы, но вскоре появилась Гита.

- Все, едем домой. Завтра все будет готово.

26

На обратном пути они заехали в ресторан пообедать.

Выйдя из ресторана, Оля почему-то замкнулась, перестала смеяться, отвечала односложно на все вопросы, которые ей задавали.

- Оля, что с тобой? - Спросил Кирилл.

- Все нормально, наверно, устала я.

Но вдруг она обратилась к Гите:

- Скажи, я красивая?

- Конечно, очень.

- А ты?

Гита рассмеялась:

- Хотелось бы думать, вполне симпатичная. А почему ты спрашиваешь?

- Гита, сколько тебе лет?

- Женщинам не задают такие вопросы.

- Вот мне пятнадцать, но я же не стесняюсь этого.

- Я тоже не стесняюсь, но почему ты спрашиваешь?

- Не знаю. Гита, сколько было маме, когда она меня родила?

- Молоденькая она была, совсем девочка.

- А тебе, когда у тебя моя мама появилась?

- Оля, у нас сегодня не был запланирован вечер вопросов и ответов. Скажи, что случилось?

- Ты же сказала недавно, что когда вернемся домой, ты ответишь на все вопросы, потому что я уж взрослая и мне надо все знать.

- Но мы еще не вернулись. А Кириллу будет не очень интересно слушать про нашу семью.

- Кирилл, тебе будет интересно? - Спросила Оля.

- Если Гита не будет против, то я послушаю, тем более, это может коснуться и моей семьи.

- Хорошо, приедем домой, сядем пить чай, и будем раскрывать все семейные секреты, которые таковыми не являются. А сейчас давайте поговорим о чем-нибудь другом, -подытожила разговор Гита.

Домой они добрались без особых приключений. Оля больше ничего не спрашивала, но настроение у нее было сумрачное. Она о чем-то своем думала, с вопросами больше не лезла, но и с Кириллом не заговаривала легко и просто, как было раньше.

- Гита, ты умеешь гадать? - Спросила она, когда все сели пить чай.

- Нет, не умею. Зачем мне это? Я и так все знаю.

- Тогда скажи, где сейчас моя мама?

- Неделю назад была в Италии.

Оля посмотрела на нее недоверчиво: