Страница 35 из 39
— Быстрей-быстрей, догоняй!
— Виола!
«Странно, почему светловолосая красавица разговаривает мужским голосом?» — успела подумать я и вынырнула из сна.
Надо мной склонился Николас, вглядываясь в лицо. Увидев его, я обрадованно улыбнулась и села, подтянувшись на руках.
— Уснула! — виновато протянула в ответ на его улыбку.
— И ничего страшного, ты ж устала. Хочу пригласить тебя на ужин, хочешь?
Ужин! Мы будем есть!
— Конечно! — я вскочила. — Я сегодня без обеда! В моей сумке, кстати, продукты, я на всякий случай с собой взяла.
— Хозяйственная ты моя! — усмехнулся он. — Не нужно, уже все готово, идем!
Вложив свою ладонь в его руку, я сунула ноги в туфли и пошла за Ником, который вел меня через поляну к соседней палатке. Войдя туда, я увидела длинный стол, за которым уже сидел отец Ника, его дядя, а также несколько незнакомых мне людей, видимо, самых приближенных магов.
При нашем появлении Акарун поднялся, улыбнулся скупо одними уголками губ, а затем представил меня своим соратникам. Если честно, имена я не запомнила, настолько они были заковыристые. Мужчины приветственно привставали, когда их называли, а я кивала головой. Ну цирк!
После всех этих экивоков мы приступили, наконец, к ужину. Пища была простая, без особых изысков, но вкусная и сытная. Я быстро наелась и исподтишка принялась разглядывать сотрапезников. Мужчины были предельно вежливы друг с другом, интересно, они себя также вели, когда меня не было? И удивительно, что среди них не было ни одной женщины-мага! Ник о чем-то негромко разговаривал с дядей, изредка отвлекаясь на меня, а я вслушивалась в то, что говорят между собой другие маги, и размышляла о том, как можно уничтожить облако и обратить в друзья гуннов. По сути, делить магам и шаманам нечего, абсолютно разные виды магии, смысл воевать? Вот бы увидеть их предводителя. Может, попроситься парламентером от нашей партии? Хм. Надо хорошенько обдумать эту мысль. Вообще, интересно, маги пытались сотрудничать с гуннами или у них только постоянное противостояние. Потому что любые споры, по моему опыту, лучше всего решаются переговорами. Можно и подраться, конечно, но тогда результат вообще непредсказуем.
Наконец, ужин подошел к концу, все поднялись, распрощались и ушли по своим палаткам, а мы с Ником вышли на улицу и расположились на траве на пригорке, провожая взглядами закат. Солнце уже почти скрылось, маленький краешек еще торчал на уровне горизонта, отграничивая бескрайнюю степь. Желто-оранжевые лучи освещали колыхающуюся траву, создавая ощущение моря.
— Как красиво! — восхитилась я. — Мое самое любимое время дня — это рассвет и закат.
— И мое.
Ник обнял меня, расположившись чуть позади, а я оперлась на его грудь спиной, чувствуя себя уютно в кольце рук. Так бы вечно сидела и никуда не уходила!
— О чем ты думаешь? — спросил он, скользнув губами вдоль моего виска.
— Честно? — я нервно хихикнула. — О гуннах! Может, есть какой-то мирный способ решить эту проблему?
— Не думаю, — отозвался Ник. — За все время, что мы тут находимся, ни одного предложения от них не поступало. Их стоянка находится недалеко от облака, но оно при попытке проникнуть туда начинает усиливать мощь и выстреливать молниями. Рисковать людьми не хочется. У отца есть мысль, как отграничить это странное явление, но для реализации требуется время и силы.
— Может, я бы могла помочь? — с надеждой уточнила я, но получила отказ.
— Нет, Виола, это не женское дело. Тебе вообще не следовало сюда являться, ты очень рисковала.
Вот опять он об этом! Я рассерженно дернулась, пытаясь высвободиться, но он крепче сжал руки, не отпуская меня.
— Тише, — прошептал он, — не дергайся.
Я затихла, вновь расслабившись, и задумалась. Все-таки в этом мире патриархат. Вообще, имеют ли женщины тут права, кроме тех, что им дает природа, то есть, быть матерью? Куда я попала вообще? Если тут все на самом деле так, то я против такого к себе отношения и намерена бороться за права женщин. Буду первой магиней-суфражисткой. Вот смешно!
Услышав мой смешок, Ник провел ладонью по моим волосам, приглаживая их.
— Что за смешные мысли тебя посещают? — поинтересовался он.
— Да думаю, как совершить у вас революцию, — хмыкнула я.
— И за что собираешься бороться? — в голосе Ника послышался смех.
— За права женщин!
— Хм. Интересные у тебя идеи, — заметил он. — Я и не подозревал, что наши женщины в чем-то ущемлены. Это тебя в деревне виверн так озадачило? Кстати, почему выбрала Вэйрина для полета, а не Лерейс?
— Нет, — я помотала головой, — виверны тут совершенно ни при чем. Сам посуди, здесь сейчас самая заварушка, а собрались одни мужчины!
— Неверно мыслишь!
Пальцами Ник поглаживал мою ладонь и говорил:
— Здесь не просто рядовая ситуация, здесь эпицентр непонятной опасности. Женщины, согласись, заведомо более слабые существа, а потому мы должны полностью защитить их.
— Не соглашусь! — пробурчала я. — Физически, безусловно, слабее, но магически-то может быть и по-другому!
— Магически да. Но ты забываешь, что у гуннов другая магия, наша может и не подействовать, тогда схватка будет вполне материальна, с помощью оружия и силы. Мы не можем подвергать вас такой опасности.
— Хм, об этом я не подумала, — смутилась я. — Извини.
— Да не за что извинять, ты ж не знаешь всего расклада, — Ник поерошил мои волосы. — Поздно уже, идем спать.
29
Мои опасения относительно нашего расположения в спальне были напрасны: Ник без разговоров улегся на диване, вытянув длинные ноги и моментально уснул.
Ну дела! Я собиралась целую речь произносить, приводить доводы против (и за!) совместной ночевки на кровати, а он! Нет, ну так обломать девушку надо еще уметь!
Расстроившись, я — наконец-то! — приняла душ, закуталась в огромное полотенце и улеглась на мягчайшие простыни. Температура в спальне была комфортная, тишина после деревенских звуков оглушала, поэтому сон никак не шел. Я посчитала овец. Не вышло. Спела себе колыбельную. Опять не то. Покрутилась со спины на живот. Сна не было. Да что ж такое! Одеяло, вначале казавшееся таким легким, будто бетонная плита, давило на меня. Сбросив его, я мрачно уставилась в темноту. И даже никакой книги, чтобы отвлечься и попытаться создать сонное состояние не было. Да они издеваются!
Встав с кровати, я надела свои вещи, а затем крадучись вышла на улицу. Ник даже не пошевелился — устал, бедняга. Пусть спит, а я посижу на холме, посмотрю на облако, авось, какие светлые мысли придут в мою голову.
Лагерь не спал. Слышались негромкие разговоры с разных сторон, покашливание, смех. Прокравшись мимо всех палаток, я вышла на небольшой холм за лагерем и уселась на него, глядя в темноту. Луна была скрыта облаками, небольшой ветерок вяло гнал их по небу, разрывая и создавая причудливые фигуры, выглядевшие вполне в духе хоррора в ночи. Задумавшись, я не заметила, как несколько фигур прокрались в темноте до лагеря и опомнилась только тогда, когда меня схватили, зажав рот и руки. Я попыталась брыкаться и укусить нахала за ладонь, но тот был силен настолько, что ему мои телодвижения были не больше, чем мне самой от мухи. Но врагу не сдается наш гордый варяг, а потому я извивалась, как червяк, мычала и всячески пыталась помешать меня умыкнуть.
Вы когда-нибудь видели, как сходит сель? Мощная лавина воды, веток, камней и мусора несется с горы вниз, сметая все на своем пути. И никакое одинокое дерево не выстоит против такой силы. Вот и я, устав от своих трепыханий, затихла, чувствуя себя совершенно опустошенной. С горечью отметила, что вот сейчас с удовольствием бы уснула, но меня тащат непонятно куда, все также зажимая рот и руки с ногами. Тело моментально затекло, воздуха не хватало, а потому я вдруг от злости и бессилия совершенно неожиданно для себя и, видимо, для похитителей, разревелась. Скалоподобный монстр вдруг замер, а потом свободной рукой погладил меня по голове и что-то прогудел успокаивающим тоном. Я ни слова не поняла, но списала это на то, что висела почти вниз головой, а потому чувствовала себя слегка неудобно в таком положении. Решив, что раз монстр так себя ведет, то бояться нечего, поэтому расслабилась. Ну а что мне еще оставалось делать? Надо сохранять силы, вдруг удастся убежать!