Страница 13 из 44
— Наемница? Преступница? У редких людей эти таланты используются для честных целей. Солдаты, но она не звучит как солдат. Вы могли поймать врага, но отпустить!
Джордейн переминался, почти ерзал.
— Мадам, я… простите, можно заговорить?
— Я указывала Сириллу, не тебе.
— Конечно, мадам, и я согласился бы с вами, что суждения вашего сына немного… ухудшены… — если он и заметил хмурый взгляд Сирилла, то не подал виду. — Должен сказать, что верю, что он прав насчет того, что та женщина — не враг, которого мы ищем. Она могла убить нас, но не сделала этого. Ее интересовала болезнь, и я не видел, чтобы у нее была магия, что могла позволить…
— Ты так скромен, Джордейн, — спросила Ануска ледяным голосом, что был схож с ее матерью, — что скрывал от нас опыт в магии все эти годы?
Хмурый взгляд Каланты заткнул и дочь, и смешки, но мнение было озвучено.
— Я не эксперт, конечно… — покраснел Джордейн.
— Это мы поняли, — сухо сказала глава. В этот раз никто не посмел смеяться. — Ты делал так довольно давно, — продолжила она, — и твои инстинкты хороши. И я думаю, что есть шанс, что ты прав, и эта Виддершинс — не источник наших бед.
Сирилл начал вздыхать с облегчением, но его быстро сбили.
— Но это, — сообщила Каланта, — не делает ее нашей союзницей. Она может представлять соперников, искать слабое место. Она может искать выгоды для себя или надеяться, что мы наградим ее за «помощь». И наш страж мог ошибиться в ней.
Скрип зубов Сирилла чуть не заглушил стук стекляшек близнецов.
— Я не доверяю ей. И ее мотивам. И я не доверяю ее суждениям! — женщина покачала головой, но ни один локон на голове не дрогнул. — Карно! Даже мельком осмотрев Обер, она могла выбрать козла отпущения вероятнее. Я хочу знать, кто она, откуда и почему здесь. И пока я не проверю, что ее старания не враждебны, я хочу, чтобы ее остановили, — а потом. — О, расскажи уже, Сирилл. Ты сопишь, как чайник.
Он шумно выдохнул.
— Матушка, мы не должны упускать шанс. Она может нам помочь! Она может помочь понять, что с полями! Она…
— Может согреть тебе одеяла на пару ночей, брат? — дразнила Хелен, бросая стекляшку и ловя ее.
— Служанок мало? — добавил ее близнец.
Джозефина — Фифи — оторвала взгляд от фонаря.
— А что с одеялами и теплой кроватью?
Внезапная тишина и потрясенные взгляды опередили Каланту, что хотела утихомирить детей.
— Сирилл… — она уже не злилась, а звучала раздраженно и немного устало.
— Да, матушка?
— Собери группу стражей и садовников. Проследи, чтобы заразу с земель убрали.
Стиснув зубы, юноша кивнул, развернулся с военной скованностью и прошел мимо слуг и сквозь дверь.
— Джозефина, помоги ему собрать нужное для ночной поездки, а потом иди спать к себе.
— Да, матушка, — Фифи взяла свой фонарик, тепло улыбнулась Арлуину, растерянно взглянула на других и вышла следом за Сириллом.
— Остальные, — продолжила Каланта, оглядывая комнату, встречая взгляды всех, — нам нужно обсудить ваше поведение в еще раз…
* * *
Опустив голову, прижимаясь к стене как ящерица — хоть с длинными волосами, плащом и в потертой кожаной одежде — Виддершинс отодвигалась от стекла, закрытого шторой. Ее уши покалывало, но теперь уже от холода, а до этого Ольгун помогал ей подслушивать.
— Мы уверены, что Александр был связан кровью с этими людьми? — спросила она у божества, потрясение и отвращение пропитали ее слова, хоть она говорила тихо. — Я не убеждена, что они — родственники.
Она двигалась вдоль стены поместья, рука за рукой, нога за ногой. Она шла медленно, и холод не трогал ее, и она не скользила на кирпиче, покрытом льдом, из-за своих талантов и божественной помощи.
Падение с этой высоты не было опасным. Но было бы потом стыдно, особенно перед Ольгуном. И она всегда была перед Ольгуном…
— Да, Ольгун, — этот ответ на его подсказку с воспоминаниями прозвучал, когда она закатила глаза. — Я сама встречала выскочек. В этом веселье кражи денег — всегда их много у богачей. И я знала, что ожидать там.
Она оттолкнулась от стены, перевернулась и приземлилась на ноги в грязном снегу, оглянулась за плечо. Это был дом аристократов. Каменные стены, белые (но краска стала облетать), изогнутые карнизы, сияющие стекла… Поместье было меньше, было старым, но могло встать в ряд с поместьями из лучшего района Давиллона.
И там оно смотрелось бы лучше. Дом напоминал старого кота, его не окружали сады и фонтаны за каменными стенами или железной оградой. Вокруг были поля, что тянулись в стороны, лишь порой прерываясь рощами деревьев или замерзшим ручьем. И даже посреди холодов пахло землей. У Шинс от этого почти кружилась голова.
Или отвращение у нее вызывала связь хорошего человека и не очень хороших родственников.
— Знаю, знаю, — убедила она божество, пока шла по полям, не оставляя следов, что будет видно утром, легко обходя патрули. — Они не так плохи. Сирилл даже нормальный. Глуповат, да? Может, некоторые еще ничего, но большинство…? Фу! — она поежилась, преувеличивая, а потом по-настоящему из-за порыва ветра. — Я лучше поговорила бы с прокаженными, чем с ними.
Картинки от Ольгуна, и Шинс не смогла ответить сарказмом. Больше года прошло с его смерти, больше трех с их расставания, а воспоминания о ее отце, хоть и не по крови, пронзали ее.
— Знаю. Мы тут не для них. Для него. Я не ухожу, Ольгун. Просто… Мы можем нанять кого-то для помощи, чтобы можно было уйти? Что? Я не знаю, как им платить! Украсть что-нибудь? Я слышала, я в этом хороша. Думаю, можно продать твое тело, если ты готов так опуститься… и если бы у тебя было тело… О, молчи. Ты и твои бредовые идеи, — она огляделась, проверяя, что рядом нет патруля — далекий замок казался призраком в свете луны, и он будто тянулся отчаянно к почти скрытой облаками луне. Она побежала к ближайшим деревьям. Тени там были темными, и стражи шагали рядом, но не видели ее. — Хватит, Ольгун. Они не верят, что замешаны Карно? Найдем доказательства, насколько можно в этом гнезде крыс и гадюк… Не знаю, может, это ядовитые мухи. Такое может быть! Молчи. Нам нужно найти доказательства.
* * *
— Как может не быть доказательств?!
Виддершинс давно научилась возмущаться под нос в тишине, и она так и делала.
Она сидела на крыше, а не прижималась к стене. Она присела на черепице, не двигаясь, словно была на твердой земле. Ее потрепанный плащ и флюгер (последнее лучше смотрелось бы на ферме, может, на вершине поместья Делакруа, а не здесь) трепал ветер, которому не мешали тут деревья или стены. Он вызывал слезы на ее глазах, зубки холода впивались в ее щеки и уши, но она не моргала и не вздрагивала, Она была настолько раздражена.
Отсюда было видно почти весь Обер, насколько позволяли луна и фонари. Она была на трехэтажном кубе камня с крышей, что был крупнее и лучше многих, что она видела, но не мог сравниться с поместьем Делакруа ни размером, ни качеством — она была не очень впечатлена увиденным.
Обер не мог решить, было он разросшейся деревней или городком, что решил звать себя большим. Дороги переходили в размытые тропы, камни сменялись замерзшей землей, то прямые, то кривые, как змея или червь. Тут были и лачуги, и дома, что были крупнее, чем нужно, но меньше, чем они хотели быть. Открытые участки грязи в теплое время могли быть парками или садами в тесноте городка, или там были небольшие поля.
Тут не было канализации как в Давиллоне и Лурвью, и зловоние было гадким даже зимой. Летом Шинс попросила бы Ольгуна временно убрать ее нос или перевернуть его внутрь нее.
Но не от этого в юной воровке кипело раздражение, угрожая привязать ее к этому месту и жалкой семье дольше, чем она надеялась.
— Серьезно, Ольгун! Я прошу. Используй свои силы. Знания, каких нет у смертных. Как мы можем ничего не найти?
Шинс спрашивала, и Ольгун ответил. Виддершинс отказывалась смотреть сквозь ветер, но она прищурилась из-за картинок божества.
— Не говори так! Карно вовлечены, остальное не имеет смысла! Ну… хорошо, ты не говорил, но… Не делай то, что ты делаешь вместо слов. Мы знаем, они пошли против дома Делакруа и выгнали их из Лурвью, да? И они покинули Лурвью вскоре после того, как там не стало Делакруа, которые так и не добрались сюда. Лазарь Карно был среди них. Патриархи домов не уходят просто так, так куда они делись?