Страница 88 из 233
Вы очень редко, если вообще когда-нибудь, сможете узнать наши настоящие имена. Например, я — командир Второго батальона, но вам не нужно знать мою фамилию и имя, поэтому вы будете обращаться ко мне сегодня, как к Уолтеру, а затем по мере необходимости по разным кодовым именам.
Бреслер показал на Хилла.
— Этого господина, похожего на учёного, вы можете называть Оскар. Я уполномочен сообщить вам, что он — сотрудник Третьего отдела Добрармии, и что, возможно, вы наложили бы в штаны, если бы точно понимали, что это значит. Оскар в настоящее время прикомандирован к командованию Портленда, и он здесь, чтобы доложить вам о некоторых задачах, связанных с вашей школой, которые мы хотим вам поручить. Вполне возможно, что вы никогда больше не встретитесь ни с Оскаром, ни со мной.
Лейтенант Билли Джексон, присутствующий здесь, — очевидное исключение из правила псевдонимов. Лейтенанта показывают по всем телепрограммам после потрясающего дебюта в программе «Самые разыскиваемые преступники Америки». Его снимки — на всех плакатах с обещанием денежного вознаграждения за поимку, поэтому было бы глупо давать ему кличку на нашей встрече. Лейтенант Джексон — командир роты, и он будет вашим непосредственным начальником. Мы втроём собираемся познакомить вас, как новых товарищей, с тем, что вам нужно знать о работе Добрармии, как организации, и её командных боевых действиях. Это будет ваш ускоренный курс выживания в подпольном революционном движении, так что будьте внимательны. Всё это будет сказано только один раз, и если вы ошибётесь, тогда не только вы сами, но, возможно, и некоторые ваши друзья и товарищи заплатят за ошибку кровью и страданиями. Сначала несколько вопросов. Я полагаю, что у вас двоих личные отношения, и это известно всему вашему кампусу?
— Ээ, да, ээ, Уолтер, сэр, — подтвердил Эрик.
Бреслер кивнул.
— Хорошо, это даёт вам вескую причину для совместного времяпровождения. Уэйд Шумейкер на самом деле не входит в состав роты «А», но потому, что вы уже знакомы с ним, мы сохраним этот контакт для передачи и получения инструкций. Теперь он — ваш общий факультетский консультант, насколько я знаю?
— Да, — подтвердила Аннет. — И он факультетский консультант шахматного клуба, в котором состоит Эрик.
— Ну, хорошо, у него есть повод видеться с вами в школе, но вне класса я не хочу, чтобы вы дружили с Уэйдом, или чтобы вас видели с ним помимо школы. Предполагается, что в идеале роты действуют полностью обособленно, но иногда на практике, как в данном случае, это не так.
— В какой роте состоит «Шу»? — спросил Эрик.
— Тебе это не нужно знать, поэтому я не скажу, — сказал Бреслер. — Первейшим правилом подпольной деятельности является её ведение на основе строгого, действительно строгого доступа к информации только тех, кому она необходима. Следовательно, вы никогда не должны проявлять никакого любопытства или задавать вопросы о любых других товарищах, с которыми вы имеете дело, о конкретных событиях и людях, которые не имеют никакого отношения к вашей собственной непосредственной работе. Я понимаю, что любопытство — естественное человеческое желание, но вы должны научиться сдерживать его. Оно опасно не только для других, но и для вас, потому, что когда доброволец начинает задавать слишком много вопросов, такие люди, как Оскар, начинают задумываться о нём самом. Не стоит, чтобы Оскар думал о вас. Поверьте мне на слово, не стоит.
Аннет тихо вздохнула.
— Мы поняли, сэр.
— Не подумайте, что мы — параноики, — сказал Бреслер. — Паранойя — это необоснованный и неразумный страх преследования. В случае Добрармии многие очень плохие люди действительно хотят схватить нас. И не путайте заботу о безопасности с паранойей. Вы должны научиться чувствовать разницу.
— И в чём именно разница, сэр? — спросил Эрик.
— Хорошее практическое правило состоит в том, что забота о безопасности помогает выживать и выполнять свою задачу. Паранойя мешает выполнять задачу. Но не волнуйся, как только тебе покажется, что твоя жизнь действительно в опасности, у тебя «вырастет» на затылке нужный третий глаз. Тебе придётся его вырастить, потому что, если это не получится, ты погиб. Хотя мы обнаружили, что, как только белые люди освобождаются от американского надувательства и возвращаются к упреждающим методам наших предков, все старые инстинкты восстанавливаются довольно быстро. Арийцы — прирождённые воины, и всего 80 лет «очищенного сахара», МТВ и политкорректности не смогли стереть тысячелетнюю расовую память. Но хватит об этом. Как я уже говорил, впредь вы получаете приказы от присутствующего здесь Билли или от Уэйда.
— Приказы о чём? — спросил Эрик.
— Мы уточним это немного позже, — ответил Бреслер. — А сейчас мы должны довести до вас некоторую основную информацию. У вас у обоих есть транспорт?
— У каждого из нас машины последних моделей, — ответила Аннет. — У меня «лексус», у Эрика «вольво». Богатые дети, вы же знаете.
— Это полезно знать, — кивнул Бреслер. — Обе зарегистрированы на вас?
— На наших родителей, — уточнил Эрик.
— Хорошо. Нам могут понадобиться эти машины для операций, так как иногда в определённом районе «лексус» выглядит уместнее, чем пикап, но если мы ими воспользуемся, то с поддельными номерами. Не крадеными, мы сами делаем поддельные номера, ведущие к вымышленному имени и адресу, если полицейские пробьют их.
— Вы взломали компьютерную систему министерства транспорта? — удивилась Аннет.
— Ой, простите, сэр, я знаю, вы сказали не задавать вопросов.
— У нас множество компьютерных фанатов-белых, и совершенно замечательных, чьи жизни были сплошным мучением из-за бандитов — ниггеров и мекскрементов — в нынешних государственных школах этого общества, — усмехнулся Хилл. — Расплата, оказывается, бывает неприятной.
— Второй вопрос, — сказал Бреслер. — У кого-нибудь из вас есть оружие?
— Нет, сэр, мы уничтожили пистолет, который… который мы использовали с Фламмусом, — ответил Эрик. — Я разрезал его на лазерном станке моего отца и разбросал кусочки по всему городу.
— Правильная задумка, — одобрил Бреслер. Джексон у окна молча кивнул.
— Вы нам выдадите пистолеты? — спросила Аннет.
— Не сейчас, — ответил Бреслер. — Во-первых, пока они вам не понадобятся. Во-вторых, вам пришлось бы где-нибудь их прятать. Вы же не можете ходить по кампусу в Эшдауне с оружием, потому что кто-нибудь может его увидеть. К тому же Уэйд говорил мне, что там везде металлоискатели, и охрана постоянно проводит выборочные проверки и обыски.
— Да, точно, — кивнул Эрик. — Я имел в виду, да, командир.
— Когда придёт время вооружить вас для ведения боевых действий, вы получите оружие, — успокоил ребят Бреслер. — В ожидании этого времени Билли устроит для вас несколько тренировок с оружием, где вас познакомят с «М-16», «АК-47» и «АК-74», помповыми дробовиками и разными пистолетами. И, может быть, ещё с «Узи» в двух словах. Может сложиться обстановка, когда вам придётся быстро вооружиться, и у нас не будет времени учить вас заряжать обойму или снимать пистолет с предохранителя.
— Это не так трудно, — заверил их Джексон. — Если вас не будут обучать для специальной работы вроде снайперской или скрытной стрельбы с глушителями, любой вменяемый человек за несколько часов может узнать всё, что нужно об уходе и обращении с огнестрельным оружием в наших операциях. Как однажды сказал Сэмюэл Кольт, пистолет — это просто машина для метания шариков. И не такой уж он сложный. Главное то, что у тебя в голове и в сердце.
— Итак, теперь я кратко изложу вам основы подпольной работы, — продолжил Бреслер.
— В основном, у нас два вида добровольцев. Есть те, кто находится в розыске, как вот Билли, значит, он известен федералам как доброволец, и скрывается, как преступник. Мы называем этих добровольцев «подлодками», потому что они должны оставаться невидимыми. Но есть множество людей — тайных военнослужащих нашей армии, которые пока находятся в обществе и ещё живут внешне обычной жизнью, занимаются обычными делами, неотличимые от окружения. Нам нужно удержать вас двоих на поверхности как можно дольше, потому что так вы будете представлять для нас наибольшую ценность.