Очищение (ЛП)

— Зак, — сказал он.

— Привет, Тэд, — ответил Хэтфилд.

Лир посмотрел на сестру.

— Джул, знаешь, не могу выразить словами, как я рад увидеть тебя снова, но признаюсь, что меня встревожили некоторые вещи, о которых рассказал мне Зак. Я последние годы радовался, что ты в безопасности и живёшь своей жизнью в Калифорнии вдали от всего здесь происходящего. А теперь, похоже, ты как-то умудрилась влезть во всё это здешнее дерьмо, да ещё и на опасном уровне. Боже, малыш, ты играешь с огнём. Ты сошла с ума?

— А ты? Ты, кажется, тоже влез туда же, — подчеркнула Джулия. — Послушай, Тэд, я не критикую, но ты здесь, вроде бы, шериф, и мне кажется, что ты закрыл глаза на…

И она кивнула на Хэтфилда.

— Что, чёрт побери, происходит, Тэд?

Лир вздохнул.

— Всё очень запутано, Джул. Я иногда не уверен, что сам это понимаю, но некоторое время назад мне пришлось сесть и серьёзно поразмыслить. Я должен был принять решение, кому я предан — нашему сообществу, нашим людям, с которыми мы здесь выросли, этому городу, нашему дому… или правительству в трёх тысячах миль отсюда, которому до нас нет дела, империи, которая никогда и ничего не делала для нас, только забирала наших ребят в свою армию и затапливала нашу землю иностранцами, чтобы набивать деньгами карманы людей в деловых костюмах. Людей столь безобразно богатых, что они не нуждались в том малом, что отбирали у нас, но они всё равно отбирали, потому что могли это делать.

Я решил делать то, в чём с самого начала дал присягу: защищать и служить людям округа Клэтсоп в штате Орегон. А не вести войну против некоторых из них от имени плохого и бездарного правительства. Это было нелегко, но мне повезло в том, что Зак и я отказались от некоторых методов. Мы с ним поговорили и нашли способ уберечь людей в нашем округе от всего этого ужаса. Во всяком случае, иногда.

— Я тебя не осуждаю, просто оказалось, что мне всё это трудно понять, — покачала головой Джулия.

— Ну а ты во что вляпалась? — потребовал ответа Тэд.

— Возможно в кое-что подобное тому, что ты делаешь здесь, — ответила Джулия. — Я здесь, чтобы попытаться остановить убийства, если удастся. Ты слышал, что происходит в Лос-Анджелесе с кино и развлечениями?

— Слышал, — мрачно подтвердил Лир. — СМИ твердят, что в этом участвовал Кот Локхарт. Нашли его визитную карточку в вечер вручения Оскаров.

— И я так думаю. Признаюсь, у меня есть личные причины быть здесь, Тэд. Они внесли меня в чёрный список и сделали так, чтобы я никогда не смогла снова устроиться на работу.

— Кто это «они», Джулия? — тихо спросил Хэтфилд. — Я это знаю, ты знаешь, Тэд знает, но мне действительно любопытно видеть, осмелишься ли ты произнести это слово.

— Хорошо, раз ты настаиваешь, евреи внесли меня в чёрный список! — выкрикнула Джулия. — И я не никогда не сказала бы этого, если бы вы, ребята, не создали всю проблему с вашими ружьями и бомбами!

— В точку! — засмеялся Зак. — Именно это — одна из причин нашего восстания. Даже если мы проиграем, и нас всех уничтожат, эти евреи никогда больше не смогут прятаться и притворяться, что они — точно такие же люди, как и все другие. Мы вышибем этих ублюдков раз и навсегда.

Она повернулась к брату.

— Хоть это звучит слащаво, Тэд, но я действительно хочу остановить убийства и спасти как можно большую часть Голливуда. Да, я сомневаюсь в содержании части выпускаемой продукции. Как и многие из нас, хотя долгое время мы не осмеливались говорить об этом. Возможно, теперь мы отважимся. Кто знает, быть может ужасные события, которые произошли, наконец, приведут к прекращению выпуска множества действительно грязных программ, и если да, то не могу сказать, что буду недовольна.

Я готовлю много детских программ, и действительно не понимаю, зачем группе чистых шестилетних детишек на представлениях для малышей петь песню о половых органах людей. Но мы не должны выплеснуть с водой самого ребенка! Возможно, если эти люди… ну, хорошо, если эти евреи — возможно, если они физически боятся остановить постоянный поток отбросов, тогда они должны позволить остальным попытаться сделать это и создать несколько приличных программ.

— И снова в точку, — одобрительно кивнул Зак. — Ты называешь нас террористами, Джулия, но ведь исторически терроризм — это оружие слабых против сильных, и как видишь, он работает. Фактически мы изменяем поведение людей, имеющих власть, изменяя применение ими власти и против кого. Мы заставляем их прекратить делать то, что они делали. Помнишь, на что походил наш город, когда ты уехала, золотко. И сколько мексиканцев ты увидела во время сегодняшней поездки к дому?

— Ни одного, — признала Джулия.

— Этого добились мы, Джулия, — сказал Хэтфилд с мрачным удовлетворением. — Не Конгресс. Не выборы. Не демократия. Не подписание прошений, не уличные марши и трёп в Интернете. Этого добились мы, пулями, а не голосованием. И каждому человеку в нашем городе от этого стало лучше. Спроси у Тэда.

— Должен признать, что Зак и его компания почти что оставили нас без работы, — со вздохом подтвердил Лир. — Кроме дел Добрармии, о насилии и других преступлениях теперь почти не слышно. Раньше тюрьма округа Клэтсоп была настолько переполнена мексиканцами, арестованными за наркотики, разжигателями всякой розни и людьми, которые произносили плохие слова, сексуальными извращенцами, пьяными воришками и психами, что у нас заключённые спали на подстилках в коридорах. А сейчас целыми неделями тюрьма стоит совершенно пустая.

Все мексиканцы и небелые, наркоманы и другие опасные типы должны были или убраться к чёртовой матери или столкнуться с Добрармией, а оставшиеся люди получили работу, заработок и намного более спокойную жизнь. Самое худшее, с чем мы теперь имеем дело — это в основном дорожные происшествия и случайная пьяная драка в закусочной. У нас даже есть время спасать котят маленьких девочек, застрявших на деревьях. Есть те, кто скажет, что цена, которую мы заплатили за это спокойствие и процветание, слишком высока, и что это неправильно. Возможно и так. Но я знаю, что люди в округе Клэтсоп так не считают. И знаешь, что я подумал, когда услышал о том, что те два пидора из ФБР сделали с тобой, Джул, — закончил Тэд, голос которого задрожал от гнева. — Это сильно подтолкнуло меня к образу мыслей Зака.

Прежде чем Джулия ответила, раздался звонок во входную дверь. Зак открыл дверь.

— Добрый вечер, сэр, — приветствовал он гостя.

В комнату вошёл худощавый и элегантный мужчина средних лет в лёгком зелёном пуловере. Его сопровождал крупный мужчина в синих джинсах и рабочей рубашке цвета хаки с большим автоматическим пистолетом в наплечной кобуре на виду.

— Привет, Декс.

— Добрый вечер, капитан, — поздоровался мужчина. — Добрый вечер, шериф. И вам, миссис Лир.

— Рада видеть тебя снова, Генри, — ответила мать Джулии.

— Снова? — выгнула от удивления брови Джулия.

— Раньше я несколько раз здесь совещался с шерифом и капитаном Хэтфилдом, и ваша мама любезно угощала нас превосходными блюдами, — ответил мужчина.

Он протянул руку Джулии.

— Вы должно быть Джулия Лир. Меня зовут Г енри Морхаус. Насколько я понял, у вас есть для меня послание от Булочных Королей из «города мишуры».

— «Булочных королей»? — озадаченно переспросила Джулия.

— Би-Кейз, — сказал Зак. Это «Большие Жиды»[81].

— Сколько новых этнических кличек вы изобрели с момента, когда всё это началось? — полюбопытствовала Джулия.

— Быть нацистом не означает права никогда не извиняться, — улыбнулся Морхаус. — Кстати, вы можете называть меня Рэд. Как все. Ты тоже, Зак, ведь сейчас не совсем официальная обстановка.

— Проходите и рассаживайтесь в гостиной, — предложила мать Джулии. — Ты не хочешь перекусить, Генри? А ты, Декстер? Я могу подогреть рубленого мяса и сделать бутерброды, если хотите.

— Мне ничего не надо, спасибо, — отказался Морхаус.

81

Непередаваемая игра слов: по-английски Булочные короли — Burger Kings, а Большие жиды — Big Kikes, то есть первые буквы слов в анлийском — BK одинаковы. Но в русском будет БК и БЖ. — Прим. перев.