Маятник Судьбы

– И что же ты станешь делать, освободив силу кольца? – Тадеуш рассмеялся:

– Не задавай глупых вопросов, Френки. Ты такой же вампир, как и я. Ты блистаешь в обществе и занимаешься благотворительностью, но это не изменило твоей сущности. Тебе так же нравится запах свежей крови и аура страдания, окружающая умирающих людей. Отдай мне кольцо, и я научу тебя, как им пользоваться.

– Владек! – Франсуаз смотрела на нашего посетителя с жалостью. – Если до сих пор я не вбила тебе в сердце осиновый кол, то это только потому, что ты не стоишь времени, которое придется затратить. А теперь убирайся.

Визитер поднялся, его темные глаза вспыхнули, став ослепительно оранжевыми.

– Я многое вытерпел от тебя, Френки, – тихо произнес он. – Тебе нравится смешивать меня с грязью. Хорошо. Я отберу у тебя кольцо силой, и тогда на свете не будет более могущественного вампира, чем Тадеуш Владек.

Он остановился в дверях и, держу пари, сильно пожалел, что не надел плаща – он мог бы в него эффектно запахнуться.

– Ты напрасно пренебрегла мной ради этого ничтожества. – Он явно намекал на меня.

– Найдешь лестницу, Тадеуш, – спросила Франсуаз, – или вылетишь в окно?

Шаги вампира гулким эхом отдавались в коридоре.

– Пришел и наговорил кучу гадостей, – вздохнула Фран­суаз. – Мне вовсе не нравится запах крови.

– Думаешь, Тадеуш на самом деле сможет освободить силу, таящуюся в кольце? – спросил я.

– Конечно нет. Владек – ничтожество, как и все его предки. Именно поэтому нельзя допустить, чтобы он добрался до кольца. Тадеуш погибнет сам, экспериментируя с кольцом, но попутно может принести еще много вреда. Как ты думаешь, не закинуть ли нам кольцо в жерло какого-нибудь вулкана?

– Не знаю, – ответил я. – Попробуем сначала вернуть его владельцу.

Собаки смолкли, в кабинет вошла Гарда.

– Он уехал. – Секретарша говорила, почти не разжимая губ, – показывала, как она недовольна беспечностью Франсу­аз. – Я пойду спать.

– Гарда не в духе, – заметил я, глядя ей вслед.

– Не хватало мне еще бояться Владека в собственном доме, – презрительно фыркнула Франсуаз. – Майкл, ты собирался сделать мне массаж.

4

Тадеуш Владек посмотрел сквозь бокал на горевший в камине огонь. Ему нравилось, как свет преломляется в алом вине; это напоминало ему кровь. Он сделал маленький глоток, не отводя взгляда от пламени.

Никогда еще Тадеуш не был столь близок к цели. Ни разу ни один из Владеков не ощущал могущественную силу заветного кольца так, как он сейчас, – с тех самых пор, как его далекий предок, Иоахим Владек, позволил похитить реликвию прямо у себя из-под носа.

Пальцы Тадеуша смыкались на гладких краях бокала, белые пальцы с синеватыми прожилками кровеносных сосудов. Тадеушу казалось, что именно так должны выглядеть пальцы вампира, и он тщательно за ними ухаживал, словно они на самом деле были годны для какой-нибудь работы.

Звонок у входной двери заставил его вздрогнуть, и вино заколебалось в бокале, в его глубине закружились алые искры.

– Френки, – пробормотал Тадеуш. – Ты все-таки передумала, Френки.

Он поставил бокал на каминную доску и задержался на мгновение, поправляя прическу. Тадеуш улыбался, когда открывал дверь.

Сильные руки втолкнули его внутрь, развернули лицом к стене. Тадеуш вскрикнул, пытаясь сопротивляться, но почувствовал, как что-то острое уткнулось ему в спину.

– Оставьте его, – произнес, входя, Октавио Карго. Телохранитель закрыл за ним дверь. – Тадеуш не собирается причинять нам вреда. Он на такое неспособен. Не правда ли, Тадеуш?

– В университете затруднились точно определить, к какой культуре относится кольцо. Все, что они могут сказать, – оно очень древнее. Стоило ради этого становиться профессором археологии.

– Полицейские также ничего не выяснили относительно вчерашних убийств.

– Они и не станут, – фыркнула Франсуаз. – Пока одни преступники убивают других, не производя при этом шума, полиция будет только рада.

– Тогда поехали туда, где люди не только делают свою работу, но и получают при этом результаты.

Контора Стивена Элко, кадавра, расположена на окраине. Он торгует информацией – и столь же верно будет сказать, что он торгует людьми, ибо он еще ни разу не упускал случая продать своего нанимателя, если предложат хорошую цену.

В его конторе так же уважают закон, как и конфиденциальность, и именно поэтому люди всех мастей – от мелких жуликов до гангстеров, от полицейских до сенаторов – постоянно пользуются его услугами.

Многие из них потом жалеют, но такова уж человеческая природа – совершать ошибки, горько сожалеть о них и совершать снова.

Стивен Элко сидел, по своему обыкновению, на маленьком табурете у стойки. Его седалище размерами раза в три превышало сиденье, так что жир свисал со всех сторон табурета.

– Возможно, мне и известно кое-что о парне, который позволил себя пришить в заведении у гноллов, – сказал Стивен Элко, поворачиваясь, чтобы налить себе выпить. – А что я получу взамен?

Франсуаз уселась напротив толстяка, заложив ногу за ногу. Надо сказать, Стивен – один из немногих, кто остается равнодушным при виде ее округлых колен, но было бы странно ожидать иного от гомосексуалиста.

– Это опасная информация, Стивен, – предупредил я.

– Не более чем вся остальная, которой я торгую, – отозвался тот. – И именно потому она дорого стоит.

Он потянулся через стойку и, достав тряпку, тщательно протер полированную поверхность. Это означало, что сюда будет удобно положить чековую книжку.

Франсуаз оторвала синеватый листок, вписала цифры, оставив место для подписи нетронутым.

Стивен Элко, нимало не церемонясь, посмотрел через ее плечо и удовлетворенно хрюкнул.

– В прошлый раз, когда я имел с вами дело, – пожаловался он, – меня чуть не прирезал какой-то фанатик.

– Ему повезло, – отозвалась Франсуаз. – Сделай он это – утонул бы в твоем жире. Говори.

Стивен Элко покряхтел, не зная, стоит ли делать вид, будто он обижен, или предпочтительнее забрать чек сразу.

– Человек, которого убили, – произнес он, – приехал из Аспоники. Октавио Карго очень хотел с ним поговорить, а потому послал трех головорезов за ним вдогонку. Тогда парень приходит ко мне и говорит: мне нужно место, где меня не достанут орки.

– Держу пари, он очень хорошо заплатил, раз ты ему ответил, – заметила Франсуаз.

– Ну да, у него была пара безделушек, – согласился Элко. – Не стоило бы вам говорить, но я ведь человек честный и никогда ничего не утаиваю. Он дал мне две индейские статуэтки. Я проверил, и они оказались золотыми. Я сказал ему: иди в «Три маслины», там заправляют гноллы. Орки скорее проглотят целиком кактус, чем устроят там пальбу.

– А потом, – сказал я, – к тебе пришел Октавио Карго?

– Мне же надо на что-то жить, – скромно ответил Элко. – Октавио хотел знать, где ему искать того парня. Здесь, должен признаться, я немного солгал, и до сих пор не нахожу себе места от стыда. Видите ли, я не упомянул, что тот парень расплатился со мной статуэтками.

– Ты испугался, что они могли принадлежать Октавио и тот именно поэтому разыскивал беглеца, – усмехнулся я. Элко потупился, изображая смущение:

– Я объяснил аспониканцу, как пройти в «Три маслины» и, не привлекая внимания, выманить парня на задний дво­рик. – Он покопошился за стойкой. – Вы найдете Октавио и его людей по этому адресу. Не знаю, что они задумали.

Франсуаз подписала чек. и бумажка исчезла со стойки с быстротой упавшего в воду камня.

– Если будете говорить с гноллами, – поспешно добавил Стивен Элко, когда мы уже направлялись к двери, – спросите, может, они хотят узнать подробнее о Карго. Сколько он привез с собой людей в город, где они, какое у них оружие. Я готов сделать скидку.

– Скромный трудяга Стивен, – усмехнулся я, открывая перед Франсуаз дверь. – Сейчас он старается сообразить, кому можно продать информацию о нашем приходе.