Работа над ошибкой

В столовой находились ученики начальных классов и их педагоги. Школьники постарше, очевидно, обедают в другое время. Времянкин заметил, что все дети располагались в пространстве строго по возрастному принципу, не смешиваясь между собой. Равные кучковались с равными. Было ли это обязательным правилом или простой условностью вроде сложившейся традиции, Эмиль пока не понимал. Преподаватели разместились за отдельным столом, в месте, откуда хорошо просматривался весь зал.

«Все это уже было», – вдруг подумал Времянкин. Каждая ложка горохового супа в этих безусловных обстоятельствах, как очередная страница фотоальбома, погружала его в прошлое. Он вспоминал. Не что-то конкретное, а ощущения. Каким он был, как чувствовал вкус и запах, как слышал. И даже как подносил ложку ко рту. Детали накачивали его воображение. Ощущения стремительно усиливались, наслаивались на реальность, накрывая Эмиля с головой. «О нет. Так не пойдет. Нескончаемое дежавю. От этого можно сойти с ума. Нужно отвлечься, – подумал он. – Нужно срочно переключиться».

Времянкин увидел в глубине зала Родиона. Тот сидел в компании двух сверстников. Они оживленно обсуждали что-то. «Подойти? – подумал Эмиль. – Рядом свободное место как раз. Это не запрещено, интересно? С другой стороны, чего тут такого? Ну, подойду. И что? В истории человечества всегда находились люди, которые могли взглянуть на заведенные порядки под другим углом. Они просто задавались вопросом: «Почему так?» – и это сомнение ложилось в основу прогресса. Сегодня я буду этим человеком. Усомнюсь в порядке, пожалуй. Подойду». Мальчик огляделся по сторонам, сполз со стула, стянул со столешницы тарелку со вторым блюдом, вилку и направился к племяннику.

– Эмиль! – окликнула его Елена Евгеньевна.

Времянкин остановился и посмотрел на учительницу через плечо.

– Ты куда? – спросила она.

– Я? Туда.

Эмиль кивнул в сторону Родиона и, не дожидаясь реакции Елены Евгеньевны, продолжил идти куда шел. С каждым шагом внутри мальчика разрасталось новое сомнение: «Ну, кто меня тянет? Зачем нужны эти провокации? Не лучшее время для скандалов. Это мое упрямство. Желание самоутвердиться на пустом месте…»

– Не урони тарелку, – напутствовала Елена Евгеньевна. – Пожалуйста, – через паузу добавила она.

Этими словами учительницы, брошенными вслед бунтарю, благополучно завершилась маленькая революция Времянкина. Он улыбнулся.

Эмиль остановился у стола, за которым сидел Родион. Приятели племянника тут же уставились на странного первоклашку.

– Тебе чего? Потерялся? – спросил упитанный паренек, сидевший напротив Родиона.

В его тоне ощущалось высокомерие. Его деловитая физиономия намекала на некоторое превосходство перед мальчиком помладше.

– Можно к вам? – спросил Эмиль.

– Ваши едят в другом конце. Оглянись, – буркнул тот же мальчик.

В ответ Эмиль снисходительно улыбнулся. Ему казалось странным, что разница в два-три года в этом возрасте может служить препятствием на пути к общению. Во взрослом мире на подобное расхождение мало кто обратит внимание. Но здесь, похоже, дела обстояли несколько иначе. Пара лет – это ширина пропасти, пролегающей между первоклассниками и четвероклассниками. Эмиль взглянул на Родиона. Тот, молча, доедал суп. Времянкин поставил тарелку на стол, пододвинул стул и сел рядом с племянником.

– Наглая малышня пошла, – возмутился пухляк и усмехнулся.

На его щеках проявились две круглые ямочки. Не обращая внимания на комментарии, Эмиль принялся за тушеную капусту с котлетами.

– Слушай, парень, – не унимался здоровяк. – Тут взрослые разговаривают вообще-то. Не для твоих ушей это, понятно?

– Отстань от него, Вовчик. Пусть сидит. Это мой родственник, – наконец вмешался Родион.

– Че, правда? – удивился второй приятель – рыжий мальчик в очках.

– Да, правда. Меня зовут Эмиль. Буду учиться в вашей школе. Тебя зовут Вова? – обратился Времянкин к полному пареньку.

– Вова, Вова, – ответил тот.

– А тебя? – спросил Эмиль у рыжего.

– Величай меня Игорь, по прозвищу Несокрушимый, – кривляясь, произнес он, чем насмешил своих друзей.

Состроенная Игорем рожица заставила улыбнуться и Эмиля. «Как забавно ведут себя дети, когда рядом нет взрослых», – подумал он. Несмотря на холодный прием, Игорь и Вова оказались дружелюбными, непосредственными ребятами. И Родион с ними был совсем другим. Раскрепощенным, разговорчивым и даже артистичным. Таким своего племянника Эмиль еще не видел. Ему было приятно узнать, что у Родиона в жизни присутствует другой тип отношений, где друзья могут нормально общаться на различные темы, никого при этом не унижая. Времянкин понимал не все, о чем они говорили. Ребята живо обсуждали всевозможные новинки индустрии детских развлечений, о которых Эмиль никогда не слышал. Он молча следил за увлекательной болтовней десятилеток и уминал паровой биток. «Не подвела котлетка!» – подумал Времянкин.

«Окружающий мир» прошел как нельзя лучше. Эмиль уверенно пересказал три абзаца текста, прочитанных им на перемене, и снабдил ответ несколькими увлекательными фактами по теме, которых не было в учебнике. Учительница не могла нарадоваться такому изложению материала.

Времянкин вернулся домой в хорошем настроении. Он решил, что до наступления январских каникул сдаст экзамены начальной школы, чтобы с нового года двигаться дальше. Из доступных источников он смог узнать все, что было нужно об учебном плане начальных классов, и незамедлительно приступил к изучению предметов.

Вечером, когда Алена вернулась с работы, на столе уже стоял ужин. Эмиль приготовил спагетти с томатным соусом и салат из свежих овощей. После трапезы сестра помогала сыну с уроками. Времянкин, вымыв грязную посуду, уединился в гостиной. Он достал дневник, вписал дату и подробно изложил на бумаге весь прошедший день. Закончив писать, Эмиль принял на полу упор лежа и приступил к отжиманиям. В комнату заглянула Алена.

– Делаешь зарядку? Перед сном?

Эмиль сделал последнее упражнение и поднялся с пола. Он тяжело дышал.

– Утром не успел. Хочу приучить себя к поддержанию нормальной физической формы. Здоровье мне пригодится. Немного внимания к своему организму, соблюдение правил гигиены, бережное отношение к зубам и так далее.

– Вот это правильно. А то я уже разваливаюсь.

– Что с тобой?

– Да… То там, то сям. То поясница, то еще что-нибудь. Возрастное, видимо.

– Возрастное? Тебе тридцать пять!

– Вот бы скинуть лет пять… восемь. Так чтобы сын узнавал.

– Слушай, я помню про твою просьбу. Как будет такая возможность, спрошу. Обязательно.

– Да я так…

Алена оглянулась на закрытую дверь и вдруг перешла на шепот:

– Удалось поговорить с Родионом?

– Ну, так. Перекинулись парой слов, пока шли в школу.

– И чего, чего?

– Трудно, конечно, из него информацию выуживать.

– Я же говорила.

– Доверия нет пока. Спрашивал про хоккей, нравится ли ему и так далее.

– Ага. А он?

– Сказал, что хочет заработать много денег, чтобы купить маме большой дом и тачку.

Алена улыбнулась:

– Мой зайчик. Он такой добрый. Любит маму, золотко мое.

– Мотивация у парня есть. Приоритеты расставлены. Думаю, все будет отлично.

– Хоть бы.

Эмиль начал заводить будильник.

– Ты не рассказал, как добыл документы, – вдруг вспомнила сестра.

Времянкин сначала хотел дать Алене прочитать запись в дневнике, описывающую все произошедшее, но осекся. Он решил, что в этом случае придется рассказать ей о коньке. К этому Эмиль был пока не готов.

– Один мой знакомый работает в соответствующей структуре. Попросил его помочь. Сказал, что это для близкого родственника и тому подобное. Мы хорошие друзья, поэтому он не отказал, – соврал Эмиль.

– Как попросил?

– То есть?

– Он не удивился твоему нынешнему облику? Голосу?

– Мы не виделись и не говорили. Мы переписывались. – Эмиль откашлялся.

– Ну, ясно. И так быстро, главное, все устроилось, – удивлялась Алена.