Страница 9 из 19
Ненужный разговор
Соваться пришёл?
А. ПЛАТОНОВ. «Котлован»Он отвык от таких разговоров —Ни стакана с водой, ни листков,Ни трибуны по грудь,за которойСловно пропасть до первых рядов.Там, за пропастью, —смутно, невнятно,Как порою бывает в кино,Скучных лиц молчаливые пятнаРасплывались в большое пятно.И тревожиться было не нужно,Что основа доклада стара —Там, за пропастью, хлопали дружно,С той же громкостью, что и вчера…Тут же, в цехе, без явной причины,Словно с ясного неба гроза,И суровые чьи-то морщины,И колючие чьи-то глаза.И не ладятся что-то вопросы,И ответы на них невпопад,И усмешка, скользнувшая косо:Мол, не больно-то встрече ты рад…И, закончив беседу, из цехаОн поспешно к машине идёт.И мучительней каторги ехатьНа другой многолюдный завод.Наше общее время уходит…
Отцу и матери
Наше общее время уходит,Как сквозь сети уходит вода.Я ещё не состарился, вроде,Но уже постарел навсегда.Мне смеяться пока ещё в радость,Но печаль растворилась в крови.Это ваша нежданная старостьОпустилась на плечи мои.И, шагая дорогою дальнейПо осенним пожухлым полям,Это вашей улыбкой прощальнойУлыбаюсь я прожитым дням.И тревожная мысль, словно бремя,Как под сердцем ножа лезвиё —Что пройдёт наше общее время,А за общим пройдёт и моё.Может, это и мудро, и просто,И чего уж поделаешь тут,Только сердце сжимается остроВ быстротечном потоке минут…В чужом застолье
Жадно пьёт он дешёвое зелье,И беседа его весела,Но минута – и снова похмелье,И он мрачно сидит у стола.И, слезу уронив на рубашку,Говорит, заикаясь спьяна,Что живёт он – душа нараспашку,А душа – никому не нужна.Что поэтому, может, и спилсяИ пришёл на случайный порог.Если к худшему мир изменился,Как же добрым остаться он мог?Ведь поэзия – высшая проба,Это совесть эпохи и страх…И какая-то дикая злобаВдруг блеснёт в помутневших глазах.И стакан, тёмным зельем налитый,Он поспешно к губам поднесётИ, как будто опилом набитый,Головою на стол упадёт.И смотрю я, сомненьями мучась,Как он спит, отрешённо дыша…Вот ещё одна горькая участь,Потерявшая веру душа…Зов родства
Когда мы были помоложеИ жили в местности одной,У тёти Ани с дядей ГошейМы собирались в выходной.А в свой черёд – у дяди КолиИ так, подряд, у всей родниШумело весело застолье,Горели за́ полночь огни.Сначала как бы для отвагиПод приглушённый смех и гамТяжёлый ковш шипучей брагиХодил, боченясь, по рукам.Потом в стаканы водку лилиИ рыбный резали пирог,И впрок хозяюшку хвалили,И ели вновь, и пили в срок.И дядя Митя сыпал штучки,Чем не забудется вовек:Мол, Сонька – золотая ручка,А Лёнька – Божий человек.Но шла гулянка к середине,И вот в нахлынувшей тоскеМы пели песни о рябинеИ замерзавшем ямщике.И, в чью-то долю проникая,Мы пели с болью в голосах,Как брёл степями ЗабайкальяБродяга с ношей на плечах.И вдруг врывалась в грусть тальянка,И выходил смельчак к крыльцу,И захмелевшая гулянкаС притопом двигалась к концу.Ах, как плясала тетя Аня!Как дед Андрей присядкой шёл!Как всплески водкииз стаканаФонтаном брызгалина стол!Как всё качалось и летело!И, – милая родня моя, —Кому какое было делоДо зимней вьюги бытия!Мы расходились под гармошку,И долго-долго нам воследИз полуночного окошкаГорел и лился ровный свет…Теперь и чаще, и нежданнейДоходят вести до меня,Что к дяде Гоше с тётей АнейВсё реже сходится родня.Одних уж нет на белом свете,Другие слишком далеко…Неужто так и наши детиОт нас разъедутся легко?И приносить им будут вестиВ конвертах грустные слова?И соберёт ли всех нас вместеПолузабытый зов родства?