Страница 10 из 19
Сквозь ветер декабрьский, хмельной…
«Груз – 200»
1Сквозь ветер декабрьский, хмельной,Рок, песни —Натужно гудит над страной«Груз-200».2С небес безголосо вопятО местиЗастылые трупы ребят —«Груз-200».3Кошмары афганских потерьВоскресли.«Тюльпанами» звали. Теперь:«Груз-200».4В беспамятстве мать голоситВ предместье.Застрелен чеченцами сын.«Груз-200».5Застрелены мать и отецС ним вместе.Безжалостны цинк и свинец.«Груз-200».6Жених никогда не придётК невесте.Невеста винтовку берёт.«Груз-200».7Руины – последний редут,Как в Бресте…И беженцев толпы бредут.«Груз-200».8Но цепко попутал ужеГнев, бес лиСатрапов, кому по душе«Груз-200».9Им грезится Новый Союз,Хоть тресни,И груз им, понятно, не в груз —«Груз-200».10Забудем ли о палачах?О чести?На веки у нас на плечах —«Груз-200».Я плачу от бессилья…
Я плачу от бессилья.Война, опять война.Ах, мать моя Россия,Кровавая страна… 8 декабря 1994 года, первые гробы из ЧечниНи за что на свете не пойму я…
Ни за что на свете не пойму я,Хоть пробьюсь над этим целый век,Как разбойно на судьбу чужуюПоднимает руку человек.Не пойму, какой метелью лютойЗло во тьме души его поёт.Кто ему в жестокую минутуПраво на бесчувствие даёт.Почему ни разу в миг ненастьяСумрак дум его не обожгло, —Что страшнее в мире нет несчастья,Если человеком правит зло.Что одна единственная вера,Стоящая смысла бытия —Не убить ни птицу и ни зверя,Не ступить ногой на муравья…Сергею Есенину
Прочитал я первый том стихов Есенина и чуть не взвыл от горя, от злости. Какой чистый и какой русский поэт.
Максим ГорькийРазошлись запоздалые гости.Отогнав нетерпения дрожь,На диван возле шляпы и тростиТы садишься и гранки берёшь.Невесёлое счастье поэтаДушу, будь ты хорош или плох,В книжки вкладывать. Новая, эта —Первый том из намеченных трёх.Но какою щемящею силойТипографские дышат листы! —Не забытою родиной милой,Где в тоске и дома и кресты.Роковыми годами скитаний,Где, взрослея, вскипала душаПротив бритвенных жизненных граней,Каждый шаг свой в крови верша.Сердце ныло, звенело, страдало,Но ему не знаком был страх.Где жестоких прозрений начало?Может, в этих давнишних строках?«Худощавый и низкорослый,Средь мальчишек всегда герой,Часто, часто с разбитым носомПриходил я к себе домой.И навстречу испуганной мамеЯ цедил сквозь разбитый рот:– Ничего! Я споткнулся о камень,Это к завтраму всё заживёт»…Но в далёком незрелом началеИ сегодняшний брезжил день —Во вселенской смертельной печали,Божий свет превращающей в тень.“Как тогда, я отважный и гордый,Только новью мой брызжет шаг…Если раньше мне били в морду,То теперь вся в крови душа”…Били больно, расчётливо, гнусно:«Что ж ты всё о себе да себе?Напиши – вот сегодня искусство! —О российской свободной судьбе.За отжившей свой век деревнейТы не видишь, как новый векВызревает надёжней, чем кремний,Чтоб свободой дышал человек».Но и взглядом ты видел и сердцемСквозь густую словесную тьму,Что свободы скрипучая дверцаОткрывает дорогу в тюрьму.Открывает дорогу в забвенье,Открывает дорогу в ничто.Кто из русских такое смиреньеВ сердце впустит? Смирится кто?И в кремлёвскую волчью стаю,Как великий российский пророк,Ты швыряешь «Страну негодяев»,Главарей посшибавшую с ног.Гэпэушники в пене и в мыле.Всё настойчивей, всё смелейНамекали, пугали, просили:«Извинись перед ними, Сергей!»Мол, одними лишь чувствами дышишь,И от этого скользкая жизнь.А по пьянке чего не напишешь.Извинись, дорогой, извинись!Но обман ты ухватывал чуткоИ бросал им шутя, на бегу:«Я ведь всё-таки Божья дудка.Ничего изменить не могу».И тогда тебе так сказали:«Сам к себе ты излишне строг.Этот год проживёшь едва ли,Подводи, дорогуша, итог».Эх ты, жизнь! Ты и вправду приснилась!И отлит уж для сердца свинец,И сидишь ты, без права на милость,Самый лучший российский поэт.До последней решающей драки,Где ударят сильней, чем под вдох,Надо выправить свежие гранкиПервой книжки из плановых трёх.Пусть твой взгляд уже не увидитЭтой книжки, ведь дело не в том,Но есенинский все-таки выйдетХоть один, но классический том! —Вдруг разбил тишину «Англетера»Ключ, упав из двери на паркет.Вот те раз! – воровская манера?Но не вор там, не вор там там, нет.Дверь пинком хулиганским открылась.Гэпэушники – хуже, чем тать.«Всё б ты, божья свистулька, трудилась.Но пора уж и совесть знать!»И врастяг рукояткой наганаВ переносье ударил главарь.И вскипела смертельная рана.Вкус железа во рту, как встарь.И уже прошептал ты не маме,А в чужой и хохочущий сброд:«– Ничего! Я споткнулся о камень,Это к завтраму всё заживёт».Процитированы строфыиз стихотворения Есенина«Всё живое особой метой…»