Страница 16 из 30
Затем Е. Пугачев в составе отряда из четырех полков Войска Донского принял под командованием атамана Грекова, участие в Русско-турецкой войне.
В это же время Е. Пугачеву якобы «присваивается и чин «хорунжего». Но скорее это подделка, осуществленная сами Пугачевым с помощью своего «подельника» А.Коровки– «мастера» по изготовлении фальшивых паспортов.
Принимал участие в о взятии турецкой крепости Бандеры и по окончании кампании был отправлен в отпуск.
Во время нахождения в отпуске Е. Пугачев заболел и поэтому «нанял» вместо себя на службу донского казака Михаила Бирюкова.
Сам же Е. Пугачев в виду болезни начал оформлять свою отставку из Войска Донского. Но от госпитализации отказался и убыл на лечение домой. Куда не поехал, а отправится к се своей сестре в г. Таганрог.
Там с ним случилась первая большая неприятность!
По версии самого Е. Пугачева он попал с неприятную историю – его обвинили в соучастии с еще с четырьмя казаками в «бегстве» из «Войска донского» на реку Терек.
За это Е. Пугачев был задержан и взят под стражу и оправлен в кандалах в г. Черкесск на суд.
В действительности этот эпизод выглядел так.
В начале декабря 1771 г. Е. Пугачев был арестован за попытку побега с зятем С.Н. Павловым и двумя другими казаками за Кубань, на реку Куму, и содержался под караулом в станичной избе Зимовейской станицы.
21 декабря Пугачев, воспользовавшись беспечностью караула, бежал и направился на Кавказ.
В начале января 1772 г. он добрался до Дубовской станицы на Тереке, где, скрыв обстоятельства своего появления на Тереке, упросил записать его казаком в Терское казачье войско.
Этот факт есть прямое свидетельство того что Е. Пугачев не хотел больше служить в Донском войске и готовился к совершению побега. И это ему удалось со второй попытки, когда он записался в Терское казачье войско.
При этом уже не шло никакой речи что Е. Пугачев чем-то болен и что эта болезнь мешает ему служить в войске.
Следовательно, сама болезнь и была с имитирована Е. Пугачёвым, чтобы не возвращаться на Русско-турецкую войну.
На основании этого мы можем прямо сказать, что согласно Законам Российской империи, Е. Пугачев был ДЕЗЕРТИРОМ.
Мало того в «Терском казачьем войске» Е. Пугачев уже прослыл «авторитетом» поскольку был ЧЕСТОЛЮБИВ!
Однажды пребывая еще в рядах Войска Донского Е. Пугачев, показывая товарищам свою действительно хорошую саблю, он заявил, что она подарена ему крестным отцом… Петром Великим!
Не тогда ли у него родилась та неясная мысль „отличиться», которая со временем сделает „крестника Петра Великого" „императором Петром Федоровичем"?
Как знать? От «крестного отца» к наследнику царского трона Петра III один шаг!
Ведь это, тот же Е. Пугачев беглый дезертир и крестник Петра Великого уже начале февраля 1772 г. на собрании казаков-новоселов Ищерской, Галюгаевской и Наурской станиц Пугачев был как АВТОРИТЕТНЫЙ КАЗАК избран ходоком в Петербург для испрошения в Военной коллегии выдачи денежного жалованья и провианта!
И вот тут впервые появляется его авантюрный характер!
Снабженный документами на эту «миссию», Пугачев отправился в путь, добрался до Моздока, но там был арестован, допрошен в комендантской канцелярии и заключен на гауптвахту.
При обыске у Е. Пугачева была обнаружена поддельная печать Войска донского и два поддельных паспорта.
Но Пугачев решил не дожидается суда и подговорив караульного солдата Венедикта Лаптева, Пугачев бежал с ним 13 февраля из Моздока.
Вторым побегом из-под стражи он только усугубил свою вину за дезертирство из Войска Донского.
Помыкавшись без средств «по миру» Е. Пугачев решил вернутся домой.
Но это было неправильное решение. Сыскной аппарат в Российской империи, не смотря на отсутствие современной мобильной связи работал хорошо, и беглый казак Е. Пугачев быстро был объявлен в РОЗЫСК!
Возвратившись в начале марта 1772 г. в Зимовейскую станицу, Пугачев сразу был задержан, и на станичном сборе рассказал казакам о своих похождениях на Тереке, после чего был взят под стражу и отправлен в Чирскую станицу к командиру розыскной команды старшине М.Ф. Макарову (Федотову), который и повез его в Черкасск, чтобы там представить к дознанию в Донскую войсковую канцелярию.
По пути в г. Черкесск Е. Пугачев совершает третий свой побег из-под стражи и тайно перейдя границу, приходит в окрестности украинского г. Изюма к своему знакомому раскольнику Осипу Коровке.
Там с помощью О. Коровки был разработан и осуществлен план «легализации» на территории Российской империи беглого донского казака Е. Пугачева как в «выходца-раскольника» из Польши Емеляна Пугачева.
Сначала сын О. Коровки изготовил для Пугачева поддельный российский паспорт, с которым он прошёл российско-польскую границу, а зетам поел обратно в России, но уже без документов…
«И пришед на фарпост Добрянской, явился, а по спросе объявил себя выходцем. Где жил в карантине шесть недель и объявил свое желание поселиться в Казанской губернии на реке Иргизе. Онаго места хотя я еще и не знал, однако ж везде сказывали, что сие место к поселению для такого сорта людей, какого я, способно.»
Прибыв на место поселения Е. Пугачев сразу отправился к настоятелю раскольничьего скита Введения Богородицы Филарету.
Вот отрывок из показаний Пугачёва» хорошо поясняющий его и двойственный характер, его способность оговорить невиновных, его авантюризм и зарождения цели поднять на БУНТ против власти именно Яицких казаков!
«Почему он к Филарету по приезде на Иргис и подошол с поклоном.
Из Добрянки пошли он и Семенов в показанную деревню Черниговку к помянутому повощику Алексею. По приходе к Алексею, показали они данные им из Добрянки пашпорты о поселении их на Иргизе.
Алексею пашпорты показались, и приказал он бывшему у него, Алексея, в доме незнаемому человеку написать с своим имянем такой же пашпорт. А потом он просил того человека, чтоб написал Коровке с женою и з детьми, да жена тому его ж сыну з женою два пашпорта, которой и написал. А по написании, с помянутым Алексеем поехал он к Коровке, а гранодер Семенов остался у Алексея в доме с тем, чтоб дождаться ему Емельки возвратно.
По приезде, Коровка пенял ему, што долго заехал, а притом спросил и о сыне своем Антоне, где он.
На что Емелька, утая, што он оставил его в Ветке, сказал: “Вот он зараз будет, он-де боится ехать прямою дорогою, что тут ловят в гусары”. И потом, отдав означенные два пашпорта, писанные в алексеевом доме, начевав одну ночь, взял свою лошадь, и он, Коровка, дал ему, Емельке, денег пять рублев, поехал к Алексею в дом, где, взяв с собою Алексея Семенова, пошли показанным в допросе ево путем.
В бытность ево у Коровки и у Алексея говорил он, Пугачов: “Естли иногда на Иргизе жить худо будет, то можно оттуда уехать на Кубань, куда ушли некрасовцы.
По приходе ж описанною в допросе ево дорогою в Глазуновскую станицу х казаку Андрею Кузнецову 39 вместе с Семеновым, то он тому Кузнецову только что показал данной пашпорт ему из Добрянки, також сказал ему и о том, что естли ему будет на Иргисе жить худо, то он пойдет на Кубань, куда пошол Некрасов
Он же, обманывая того Кузнецова, говорил: “, Пожалуй, не оставь меня, я поеду оттуда назад мимо тебя, у меня-де есть оставлены на границе мои товары”
И оной Кузнецов сказал: “Коли-де ты поедешь на границу, так я тебя провожу”. Оной же Кузнецов денег не дал ему ничего, а только обменял ему свою лошадь
Сперва в Яике, а потом и в Синбирске на помянутых людей ложно показывал, будучи в страхе, а в Синбирске – боясь наказания, ибо, как стали ево стегать, то и не знал, кого б ему оговаривать.
А как показанных людей имя-нами он знал, то на них и показывал. А потом и здесь он, в Москве, то свое показание, знав, что оно ложное, не отменил, боясь уже показать разноречие.
Показанному ж Филарету более ничего не говорил, как только то, что он поедит на Кубань и будет яицких казаков уговаривать.