Джокер

– Мой год рождения, – продолжая разглядывать «права», проронил Коровин. – Мы с вами ровесники.

Капитан вздохнул, пытаясь выглядеть искренне сочувствующим ровеснику, попавшему в затруднительное положение.

– Но вы, похоже, ведете более здоровый образ жизни. – Коровин обозначил улыбку. – Спортом занимаетесь? Я вот включил приложение на смартфоне… «шагомер» называется, знаете такое? Стараюсь хоть как-то следить за нагрузкой. Работа ведь по большей части сидячая. Ворохи бумаг, в смысле – компьютер, никакого движения. Вы какой спортзал посещаете? Может, посоветуете?

Подозреваемый даже бровью не повел, но секундой позже неожиданно кивнул и, наконец, ответил. Впервые за два часа допроса. Ну, как ответил… проронил одно короткое слово:

– Джокер.

– Джокер? – Коровин оживился. – Это название зала? Какое-то странное, больше для карточного клуба подходит. Какая у этого зала специализация? Железо? Или боевые искусства?

Задержанный снова проигнорировал вопросы и уставился на капитана.

– Да-а. – Коровин откинулся на спинку стула и разочарованно хмыкнул: – Такими темпами мы и до утра не закончим. Может, вам надо посидеть, подумать? Вы скажите, я пойду вам навстречу. Прогуляюсь пока, кофе попью. Вам принести?

Старченко отлично понимал, почему капитан демонстрирует ангельское терпение. Кроме информации, которую можно зафиксировать в протоколе, от задержанного требовалось кое-что еще: биометрические данные и голосовая идентификация. С первым проблем не возникло. Отпечатки пальцев, рисунок сетчатки глаз, параметры лица и даже зубная формула были получены сразу. А вот голос человека удалось услышать только сейчас. Да и то… короткое бурчание.

Полковник обернулся к лейтенанту, сидевшему за компьютером. Последний час тот откровенно скучал и втихаря позевывал, но теперь встрепенулся, собрался и вперился взглядом в экран.

– Хватило?

– Маловато. – Офицер пожал плечами. – Но, может, и вытянет, дайте минутку.

Программа идентификации «вытянула», да толку оказалось мало. Как, впрочем, и в случае с биометрией. Ни по каким официальным базам данных задержанный не проходил. Ни по криминальным, ни по военным, ни по гражданским. У него даже загранпаспорта не было.

«И права фальшивые, – припомнил Старченко первый из результатов комплексной проверки. – Сработаны качественно, не придерешься, но в базе под этим номером значится совсем другой человек».

– Пробей-ка «джокера», Архипов, – приказал Старченко помощнику. – По секретным базам пробей, раз официальные не тянут. Начни с наемников.

– Уголовных или военных?

– С военных, – недолго поколебавшись, ответил Старченко и кивнул, как бы соглашаясь с только что пришедшей в голову догадкой. – Да, точно, с военных. Может, это позывной его и найдутся связи. Он, вероятно, потому и спокоен, как слон. Ждет, что его братья по оружию вытянут.

– Он четырех человек отметелил до бессознательного состояния. – Лейтенант криво ухмыльнулся. – И не бармалеев из пустыни, а наших граждан… пусть и с сомнительной репутацией. Главное – ни с того ни с сего. Просто подошел и отделал под орех. Инцидент подтвержден, как говорят те самые военные, «средствами объективного контроля»… камерами слежения с трех ракурсов. Вот, товарищ полковник, есть кое-что, нашел.

Старченко переместился за спину лейтенанту и заглянул в монитор.

– Миротворческая операция в Персии, неофициальный контингент, – полковник пробежал взглядом по тексту найденного файла. – Позывной Джокер, настоящего имени в досье нет. Частный консультант с правом ношения оружия, международная охранно-экспедиционная компания… «Рюрик». Это, похоже, не по-английски написано.

– Читается как «Рюрик».

– Частный консультант… это старший командный состав, по штатному расписанию наемников. Теперь ясно. Чуйка меня не подвела.

– Как обычно, – почти без ноток лести в голосе подмахнул лейтенант. – Странно. Фотографии нет. Биометрия почти вся есть, а простейшего фото нет.

Компьютерщик выделил шапку файла. На месте для фотографии висел только серый «смайлик».

– Да, что картинки нет – это плохо. – Старченко покачал головой. – Но зато есть другие данные. Надо всю доступную биометрию сверить.

– Сейчас сделаю, – заверил лейтенант.

На сверку ушло секунд пять. Все это время полковник смотрел сквозь стекло на предполагаемого «рюриковича». Задержанный по-прежнему равнодушно пялился на Коровина, который, в свою очередь, без устали задавал самые разные вопросы.

«Как собака на ветер лает, – мелькнула у Старченко мысль. – Обидно втройне».

– Тут такое дело… – Осмыслив результаты проверки, озадаченно проронил лейтенант. – Какая-то чехарда.

– Что не так? – полковник вновь уставился в монитор. – Параметры его? Группа крови, резус-фактор совпадают?

– Да, у Джокера тоже была третья положительная. Самая распространенная. Но отпечатки пальцев не бьются, зубная формула другая, и рисунок сетчатки глаз тоже не соответствует. А главное, здесь штамп. «ВШС 200». Видите?

– «Выведен из штата по состоянию двести»? – полковник усмехнулся. – С этим как раз нет проблем. Девяносто процентов наемников, заканчивая службу, за такой штамп четверть выходного пособия отдают. Чтобы следы замести. Обычная практика. Но против биометрии не попрешь, это да. Придется нам, Архипов, копать глубже. Кто был его командиром?

– Позывной Лектор, старший консультант. Пробить?

– Давай.

– Вот… – Лейтенант осекся.

Второй открытый файл ответил практически на все вопросы. У наемника с позывным Лектор было чуть выше звание, и в его досье не стоял штамп «ВШС 200», означающий гибель при выполнении служебных обязанностей. Что же касается фотографии, отпечатков и прочей биометрии, они полностью совпадали с данными сидящего в соседнем помещении человека.

– Так вот оно что. – Старченко усмехнулся. – Лектор решил выдать себя за погибшего товарища! Что ж, понятно, особенно учитывая, что в досье Джокера нет фотографии.

– Непонятно только, зачем этот обман, если он точно знал, что мы пробьем его наводку по базам и обязательно поинтересуемся связями. В первую очередь – кто был у Джокера командиром.

– Это значит что? – Ответа Старченко не дождался, но все равно кивнул и продолжил одобрительным тоном:

– Правильно, Архипов! Этого он, значит, и добивается.

– Чего он добивается? – озадачился лейтенант Архипов. – А-а, понял! У него нет доступа к секретным базам данных, и он хочет, чтобы мы, вольно или невольно, помогли ему найти бывших соратников?

– Точняк. – Полковник вновь кивнул. – Только не всех бывших соратников. Он желает найти конкретно Джокера.

– Погибшего?

– Либо Джокер не погиб, либо Лектор об этом не знает. Первое – вероятнее.

– Ну да… вероятнее… если верить во всякие «теории заговора», – негромко пробормотал лейтенант и скептически хмыкнул.

Полковник Старченко пропустил дерзкую реплику мимо ушей.

– Парень затеял рискованную игру. – Старченко покачал головой. – Тяжкие телесные повреждения – это высокая ставка, лет на пять колонии тянет. С другой стороны, прошелся по хребтам криминальных личностей и никого не убил. Это грамотный ход. Интересно узнать, ради чего он подпалил этот сыр-бор? Какой надеется сорвать банк?

– Крупный, наверное. – Скептическая мина так и не сползла с физиономии лейтенанта Архипова.

– Крупный, – повторил полковник задумчиво. – Такой, что одному Лектору не справиться, ему нужен помощник. Да не абы какой, а конкретно Джокер. Но найти его без нас он не может. Следишь за мыслью, Архипов?

– Так точно, – попытался «переобуться» в соответствии с новой вводной начальства лейтенант Архипов. – Я так и предложил: найти Джокера и устроить им очную ставку. Тогда и выяснится, что именно этот Лектор затеял.

– Не следишь. – Полковник огорченно вздохнул. – Если мы найдем Джокера, выгоду получит только Лектор. Ну, приведем мы его товарища, усадим напротив, что дальше? Ничего узнать нам не удастся. Да еще и рискуем. Может, они условными сигналами незаметно обменяются, а потом этот Джокер устроит Лектору побег. Или бывший командир прикажет бывшему подчиненному преступление совершить – самый простой вариант. Получится, мы сами в этом будем виноваты. Нет, нельзя идти на поводу!