Снишься мне (ЛП)

— Ты что, действительно думаешь, я разрешу тебя заплатить за еду для нас? — он покачал головой. — Может я никогда и ни с кем не встречался, но даже я знаю, что мужчина должен обеспечивать едой свою женщину.

Серенити наклонила голову, и вопросительно подняла бровь.

— Ты не находишь, что это очень устаревший взгляд на отношения?

Она прошла за ним в помещение и решила не протестовать, когда Дайр направился к кассе, что бы заплатить за пиццу. А еще она решила, что будет игнорировать то, как кассирши не могли оторвать от него взгляда, пока проводили его платеж. Когда они вернулись в машину, она все еще размышляла над тем, что Дайр сказал.

— О чем ты так сосредоточенно думаешь? — спросил он ее после нескольких минут молчания.

— Об этом всем «что мужчина должен обеспечивать едой свою женщину». Это звучит так, как будто мы все еще живем в каменном веке. Сейчас другие времена. Сейчас нет необходимости, что бы мужчина охотился, а женщина ждала, пока он принесет что-то домой, что бы она приготовила еду.

Дайр кивнул.

— Я прекрасно это понимаю, но факт того, что времена меняются, не меняет того, для чего изначально был создан человек.

— И для чего же это?

Его глаза сузились, когда он посмотрел на нее.

— Почему у меня такое ощущение, что это вопрос с подвохом?

Серенити засмеялась.

— Я обещаю не делать поспешных выводов. Я выслушаю твои доводы.

Он продолжал смотреть на нее. Наконец, решил, что она говорила правду.

— Женщины и мужчины были созданы, что бы выполнять определенные обязательства. Неправильным будет сказать, что они не могут выполнять другие роли, но с самого начала их создания, мужчины был создан, что бы обеспечивать, защищать и предоставлять кров своей женщине. Женщина была создана со стремлением заботиться, поддерживать и любить. Женщина помощница мужчины и ее роль так же важна, как и его. Когда началось все это движение за равноправие мужчин и женщин, нам, бессмертным, было очень тяжело за этим наблюдать. Обязанности были настолько искажены, и желание доказать равенство полов вышло на первый план, отодвинув в тень выполнение тех обязанностей, которые были предназначены Создателем мужчине и женщине. Я не хочу сказать, что в каком-либо смысле женщина слабее мужчины. В некоторых случаях, она намного сильней.

Все, что я хочу сказать, так это то, что роли мужчины и женщины разные, и что это очень важно, что бы они их выполняли, потому что это принесло бы им намного больше удовлетворения, чем их борьба против своей природы. И, несмотря на то, что мужчины больше не охотятся, не воюют с врагами, в них заложено огромное желание обеспечивать и защищать свою семью. Я думаю, что многие мужчины не признались бы в этом, потому что общество лишило их этого мужского поведения. Телевизионные шоу создают из мужчин шутов, вместо лидера своей семьи. Они изображают женщин, которые манипулируют и не позволяют мужьям заботиться о семье. И мало кто из мужчин пойдет против общественного мнения, потому что общество заклеймит его сексистской свиньей. Те, кто не понимает, что феминистки изменили мир, как в хорошем, так и в плохом смысле — просто слепцы.

У Серенити не было слов. Не потому, что она не была с ним согласна, а потому что Дайр так эмоционально относился к этой теме. Она должна была признать, что в мужчине, который хотел контролировать ситуацию, вести за собой и защищать, было что-то очень, очень привлекательное.

— Ты очень эмоционально к этому относишься. — Заметила она вслух.

— Я веками наблюдал за людьми, и видел, как много раз человечество само наступало на грабли, из-за того, что боролось со своей природой. Это очень раздражает, ничего не делать, просто наблюдать.

Серенити подъехала к дому дяди и тети, припарковала машину, и вышла из нее. Дайр последовал за ней.

— Я тебя понимаю. Но, ты, конечно, прости мне мою бестактность, но ты не человек.

Дайр улыбнулся.

— Это так.

— Но, у тебя такие же желания, как и у человеческих мужчин? Все, что ты описал, ты все это чувствуешь?

— Похоже, что так.

Признался он, когда они вошли в дом и направились на кухню. Дайр поставил пиццу на обеденный стол и ждал, пока Серенити даст ему тарелки.

После его речи, она не очень удивилась, когда он положил кусок пиццы на тарелку и передал ее ей. Она засмеялась.

— Это ты так охотишься для меня?

Но его чересчур сексуальные губы улыбались, и ее сердце начало биться еще быстрей.

— Это меньшее, что я могу сделать. Но то, что я обеспечиваю тебя едой, доставляет мне удовольствие. Я удивлен этому, так же как и ты.

Она села, и рядом с ней сел Дайр. Они сидели так близко, что их колени почти соприкасались, и как бы смешно это ни было, ей очень этого хотелось. И, как обычно, как будто прочитав ее мысли, Дайр придвинул свои ноги, пока не коснулся ее ног. Когда она посмотрела на него, его улыбка стала шире, и он подмигнул ей. Она тут же покраснела и опустила взгляд на свой кусок недоеденной пиццы. Этому бессмертному надо запретить улыбаться и подмигивать. Это просто ужасно сексуально.

— У тебя есть вопросы для меня? — спросил он, перед тем как откусить большой кусок пиццы.

— Давай ты ответишь на те же, которые задавал мне.

Он сглотнул. «Даже это у него получалось делать сексуально», — подумала она, и мысленно пнула себя за такие мысли.

— Мой любимый цвет красный, я люблю классическую музыку, и моя любимая еда — пицца, — сказал он, улыбнувшись, показав почти съеденный кусок пиццы.

Серенити рассмеялась, она просто не смогла сдержаться, чертов парень был ужасно мил, кроме всего прочего. После обеда, Серенити помыла тарелки, а Дайр наблюдал за ней. Она не хотела признавать, но его внимание было приятно.

— Так тебе нужна еда? — спросила она, пытаясь отвлечься от своих мыслей.

Дайр покачал головой.

— Для меня еда не является необходимой для жизни. Но, я иногда могу есть и наслаждаться едой.

Последовала еще одна пауза, и он просто продолжал смотреть на нее.

— Ты не предложишь помочь? — спросила она, босив на него взгляд через плечо.

На его лице появилась озорная улыбка, а его темные глаза начали затягиваться дымкой.

— Я знаю, что так бы поступил любой уважающий себя джентльмен, но если я подойду к тебе, мне придется отказаться от этого невероятного обзора, который представляется мне благодаря тому, где я сейчас сижу.

Серенити была так изумлена его непристойным комментарием, что выронила тарелку, которую вытирала. Дайр двигался так быстро, что она даже не заметила. Он успел схватить тарелку, прежде чем та разбилась бы о пол. У нее перехватило дыхание не только из-за его невероятной скорости движений, все, что она могла делать, так это уставиться на него.

— Я напугал тебя?

В какой-то момент, у Серенити пропал голос. Она прокашлялась и, наконец, ответила.

— Чем именно? Комментарием или своим движением?

— Всем, — ответил он, сделав шаг к ней, и еще один, пока он не встал меньше, чем в нескольких сантиметрах от нее.

— Я бы сказала, что ты больше шокировал меня, чем напугал.

Он рассматривал ее лицо, и это было похоже почти на ласку. Когда она нервно облизнула губы, то увидела и услышала, как парень резко втянул воздух и слегка улыбнулся. Она была рада, что на него она действовала так же, как и он на нее. Он тоже чувствовал это взаимное притяжение между ними. Эта мысль немного успокоила ее. Так она чувствовала, что они в равной ситуации.

— Мне с тобой комфортно. И мне достаточно легко говорить то, что я думаю. Правда, признаюсь, мне удается держать при себе большинство моих желаний.

— Большинство? — неуверенно спросила она.

— Большинство, — подтвердил он, протягивая одну из своих больших рук, что бы обнять ее за талию и притянуть ближе к себе.

Серенити пришлось закинуть голову еще больше назад, что бы смотреть на него. Лучше бы она этого не делала. Его страстный взгляд говорил сам за себя. Ткач снов желал ее и боролся с этим желанием всеми своими силами.