Страница 11 из 89
Это не то, что мы увидели мельком. Это было не то, что мы хотели. Они зараза, закидывающая тишину своими данными, своими кораблями и своей болью.
Мы должны положить этому конец.
ГЛАВА ПЯТАЯ
СОФИЯ
ПОТРЕБОВАЛОСЬ несколько дней, чтобы получить новый код безопасности для моей двери, и еще больше, чтобы тщательно вычистить квартиру от жучков. Надо было убедиться, что гость ничего не оставил после себя. Я просматриваю записи с камеры наблюдения, смотрю, куда он заглядывал, пока я была в душе. Лучше позволить гостям верить, что у них есть время делать все что хочешь, что за ними не следят, потому что тогда они будут делать то, что планировали сделать сразу. Если не предложить им такую вопиющую возможность, они будут более сдержанными, скрывая свои намерения, возможно, достаточно хорошо, что я не смогу зафиксировать их на камеру. На Эйвоне подобные размышления были не просто частью моей жизни… я специализировалась на приятных разговорах, выуживая внутреннюю информацию из охранников, но я не жила тщательно продуманной, фальшивой жизнью в чужом мире. Я научилась давать гостям немного отслеживаемого времени в одиночестве на своей третьей остановке после Эйвона, на грузовом корабле под названием «Аланна». Узнавая, что они делали в моей крошечной каюте, когда думали, что я не вижу, подсказывало мне, кому из членов экипажа я могла довериться.
Он рассматривал фотографии… думаю, он догадался, что они ненастоящие. Изучал историю моего браузера, залез в пакеты у двери, ожидающие возращения Кристины из спа-салона, в котором она находится в течение последнего месяца. Он приостанавливался, чтобы оценить висящие на стене мультимедийные работы Миске — вероятно, самые дорогие вещи в квартире, но оставил их без внимания. Я не заметила, чтобы он устанавливал жучки, не увидела, чтобы он сделал что-то более хитроумное, чем просто немного посовал нос.
Я проверяю свои сообщения четыре, пять раз в день — но никакого отклика от Санджаны Рао, женщины, с которой я должна была встретиться в главном офисе «Компании Лару», прежде чем вся голокомната сошла с ума. Я не могу позволить себе потерять ее после всего, через что я прошла, найдя кого-то с достаточно высоким уровнем допуска, способного иметь необходимую мне информацию и причину — независимо от того, какова она — дать мне ее. Лару на Эйвоне доказал, что у него есть и власть и защита намного превосходящие возможности обыкновенного человека, и если я не найду способ нейтрализовать шепоты, я никогда не подберусь достаточно близко к нему, чтобы отплатить ему за то, что он сделал с моим отцом.
Я диктую и удаляю полдюжины сообщений адресованных доктору Рао, прежде чем решаю, что лучше не сформулирую, и пытаюсь набраться храбрости, чтобы отправить его. Она, без сомнения, напугана, после раздавшейся сигнализации. Насколько я знаю, она растворилась в небытие, и у меня не будет больше шанса заставить ее снова довериться мне.
Бардак на прошлой неделе стал неудачно выбранным моментом — гласит мое сообщение — и не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к вам. Пожалуйста, скажите, что встретитесь со мной снова. Вы можете назвать время и место, принять все меры предосторожности, чтобы чувствовать себя в безопасности. Прошу Вас.
Алексис.
Я зависаю на кнопке «Отправить» и на экране появляется уведомление, сообщающее мне, что это сообщение ушло. Адрес, который она дала мне — тарабарщина, но именно по нему я связывалась с ней раньше, и это не ее официальный адрес. Но она была бы сумасшедшей, чтобы дать мне все, по чему можно было бы отследить ее. Нет, если она хотела сохранить работу. Или здравомыслие.
У меня ушло почти четыре месяца, чтобы подобраться так близко к Лару. Четыре месяца, где каждую ночь я проводила за изучением сотрудников «КЛ» у которых могли быть связи, нужные мне. Я следила за ними, узнавая их интересы, подселяя себя в их жизни, заставляя их довериться мне. Я достаточно упорно старалась понравиться им, чтобы они представили меня моей следующей отметке. За четыре месяца до того, как я ловила даже дуновение информации об экспериментах по контролю над разумом и злоупотреблениях, которые Лару совершал на Эйвоне.
И я потеряла все это в один день.
Прошло три дня с тех пор, как я отправила сообщение доктору Рао, восемь дней со дня знакомства с Гидеоном, когда мой почтовый ящик наконец-то дилинькнул, обозначив мне, что пришло что-то помимо каждодневно сыпавшихся писем и спама, которые получает Кристина. Я только вышла из душа с закончившейся пачкой одноразовых патчей для кожи и консилером, которые я использую, чтобы скрыть метку генотипа. За последний год я заработала сотни тысяч галактионов, работая здесь и там, чтобы прокормить себя, вкладывая каждый кредит, который я могла сэкономить, на лечение после удаления татуировок. Но потребуется еще две или три пачки, прежде чем она станет достаточно блеклой, чтобы стать неразборчивой, и еще полдюжины, прежде чем невозможно будет сказать, что когда-либо было что-то, что заклеймило меня уроженкой Эйвона. Но, надеюсь, у меня будет шанс подобраться к Лару раньше, и все это в любом случае будет спорным.
Когда я услышала звук, оповещающий о входящем сообщении, я обернулась полотенцем и вышла в кабинет, спеша к экрану и оставляя после себя мокрый след. На мгновение сердце заколотилось так быстро, что я не могла достаточно долго сосредоточиться, чтобы работать с глазными трекерами. Но как только сообщение открылось, сердце замерло.
Оно содержало только четыре слова… без подписи и кода, я никак не могу его идентифицировать.
Разорви эту связь. Действуй.
Мне хочется закричать. Я хочу выбросить экран в окно. Я хочу покинуть эту квартиру и отправиться в трущобы, где я начинала, и быть среди людей, таких же обозленных, как и я. Я знаю, что Гидеон как-то связан с выключением голопроекторов и запуском аварии в главном офисе «КЛ», и я хочу нажать на этот глупый, фальшивый контакт, который он оставил мне, и написать ему сообщение о том, что он сделал со мной. О том, что он забрал у меня.
Меня не интересует та часть моего мозга, которая указывает мне, что это не его вина, не совсем. Эта машина — разлом, как он ее назвал — стояла там спрятанная все время. Может быть, это все равно случилось бы, и, возможно, без него у нас не было бы предупреждения о побеге.
Поэтому вместо этого я просто сижу за столом в течение долгого времени, заставляя себя дышать. Глаза снова и снова перечитывают краткое сообщение.
Свет приглушен — я держу его низкой яркости, иногда чуть ярче, когда это возможно, чтобы избежать всплеска счета за электричество, который может предупредить Кристину о том, что у нее есть квартирант. Я оставляю свет на том же уровне, позволяя свету от экрана направлять меня, когда отталкиваюсь от него, встаю на ноги и выхожу из кабинета, желая, чтобы мой пульс замедлился. Пытаюсь мыслить ясно.
Я просто направляюсь на кухню, когда волоски на шее приподнимаются в предупреждении, которое я научилась не игнорировать. Раньше это означало, что рядом trodairí*, что я должна быть начеку. Теперь…
Краем глаза я вижу как смещается тень там, где ничего не должно быть. Я бесшумно оседаю на пол, едва сдерживая дыхание. Сердцебиение ревет в ушах, но я все же слышу две… нет, три, четыре подступи, тихо крадущихся по ковру.
Я молюсь, чтобы они были просто ворами, которые застали отсутствие Кристины так же, как и я. Потому что альтернатива означает, что я, вероятно, уже мертва.
Борясь с инстинктом замереть, сделать себя крошечной, тихой и невидимой, я дотягиваюсь до ящика над собой, выдвигая его так быстро, как только могу, не издавая никакого шума. Ножи шеф-повара висят на магнитной полосе на другой стороне кухни, но здесь есть нож для очистки кожуры. Этого не много, но если они ожидают, что место будет пустым, может быть, его будет достаточно, чтобы доставить меня к лифту.