Страница 15 из 17
– Перестань!
Гуго отмахнулся от брата, на мгновение отвлекшись от Мароции. Этого вполне хватило Мароции на то, чтобы, больно ударив Гуго ногой по голени, оттолкнуть шкодников и броситься бежать. Гуго кинулся за ней. Но Мароция бежала с таким отчаянием, что нахалу оставалось только крикнуть ей вслед:
– Настанет день, и ты сама будешь умолять меня об этом! И я вытру об тебя ноги!
Мароция вбежала в детскую залу. Сердце ее бешено колотилось, она была вне себя от страха и унижения. Но она не стала ябедничать никому из слуг, а, усевшись за стол, постаралась обдумать план мести. Она видела – так всегда поступала ее мать, в трудные минуты та, прежде чем решиться на что-либо, также всегда находила время для спокойного обдумывания своих планов. Действовать немедленно, реагируя на только что случившееся, опрометчиво, говорила Теодора, в такие минуты эмоции преобладают над разумом. К тому же за столом Мароция никого и ничего не боялась – вокруг шныряли слуги, и Гуго в их присутствии при всей своей заносчивости не смог бы к ней приставать.
Гуго появился в зале спустя минуту. Кинув презрительный взгляд на Мароцию, он потребовал себе вина. Слуга его мягко отказал ему, напомнив, что ранее молодой господин уже осушил три кубка и ему, стало быть, достаточно. Гуго разразился совсем не детскими ругательствами и, схватив слугу за горло, повторил свое требование. Слуга, весь покраснев от унижения, спустя минуту принес ему кубок и дрожащими руками передал его. Гуго быстро опустошил кубок, неотрывно разглядывая Мароцию. План мести ею меж тем был создан.
Мароция выскользнула в триклиний, где пировали взрослые. Оглядев залу, она увидела свою мать, которая что-то весело щебетала в компании двух бургундских сеньоров, а те без зазрения совести в упор пялились на ее грудь. Мароция даже смутилась, немедленно вспомнив слова Гуго, но взяла себя в руки, пообещав себе после разобраться со своими мыслями. Подойдя к матери, она начала ей нашептывать на ухо. Теодора изменилась в лице, глаза ее на секунду гневно сверкнули, но Мароция удержала ее и продолжала что-то торопливо говорить на ухо. Наконец Теодора зло улыбнулась, кивнула головой, и, встав из-за стола, подошла к своим слугам, охранявшим ее багаж. Порывшись в небольшом сундуке, она протянула Мароции маленький пузырек с какой-то жидкостью.
Вернувшись в детскую залу, Мароция заметила Гуго, который тут же при виде нее встал в боевую стойку. Она с вывозом прошла недалеко от него, окидывая его нарочито томным взором, от которого глаза у Гуго вспыхнули дьявольским огнем. Он неминуемо подсел к Мароции.
– Что, передумала? Я видел, что ты подходила к своей матери. Она объяснила тебе все выгоды моего к тебе внимания, и ты теперь зовешь меня?
Мароция ничего не сказала в ответ, а, подозвав слугу, попросила вина. Слуга поклонился.
– И мне! – крикнул вдогонку Гуго. Слуга решительно и твердо покачал головой.
– Приходила ваша матушка, мессер Гуго, приходила благородная графиня Берта и строго-настрого запретила вам более подавать вино.
– Я приказываю!
– Моя хозяйка – графиня Берта, и я беспрекословно повинуюсь ей. Вы выпили уже много, мессер Гуго.
Последовала очередная порция ругательств со стороны молодого графа. Гуго своим взрослым, как он считал, обращением со слугами определенно старался произвести впечатление на юную римлянку. Тем временем Мароции поднесли кубок.
– Дай мне своего вина! – понизив голос до шепота, сказал Гуго.
– Почему ты мне приказываешь?
– Я хочу вина, наглая плебейка! Твой удел выполнять мои приказания!
Мароция хитро улыбнулась. Приблизив свое лицо к лицу Гуго так, чтобы он чувствовал ее сладкое дыхание, она сказала:
– Да. Моя матушка рассказала мне, кто ты есть, кто твои предки, и убедила меня вести себя с тобой послушно и ласково. Я согласна исполнить твои желания. Когда ты станешь королем, не забудь и призри меня!
И она протянула ему кубок. Гуго моментально осушил его (слуга, издали заметив это, издал страдальческий стон) и умильно захихикал:
– Ты думаешь, что ты меня интересуешь, соплячка? Меня, которого ублажали самые роскошные женщины Бургундии?
– Ну как знаешь, милый граф! Роскошные женщины от тебя теперь и так не убегут, а меня у тебя может перехватить твой братец Гвидо! Он так забавно смотрит на меня. А он славный!
Гуго хмыкнул.
– Твоя мать дает тебе, несомненно, полезные уроки. Она и впрямь настоящая шлюха.
Мароция с трудом подавила в себе желание врезать нахалу по лицу.
– А что же еще остается делать нам, рожденным вне королевских дворцов?
И она с невероятным лукавством посмотрела на Гуго. Но тот уже, замерев, смотрел в другую сторону.
– Что такое, мой будущий благодетель?
Утроба Гуго издала мощное рычание не вовремя проснувшейся преисподней. Мароция, не выдержав, громко прыснула. Гуго, сразу осунувшись и приобретя растерянный вид, начал озираться по сторонам. Живот его издал еще один позыв, настолько требовательный, что игравшие рядом дети дружно расхохотались и начали показывать на него пальцем.
Гуго вскочил со скамьи. Вредина Мароция ухватила его руками:
– Куда же ты, мой принц и покровитель? Я уже больше не интересую тебя?
Хохот детей стал еще громче, украдкой посмеивались и стоявшие по краям зала слуги. Смех достиг высших децибел, когда Гуго кинулся к своему слуге, криком вопрошая того, где уборная и судорожно держась за штаны. Слуга немедленно указал, и Гуго опрометью покинул детский зал.
Деликатная комната находилась в начале винтовой лестницы башни, неподалеку от того места, где недавно пряталась Мароция. Уборная представляла собой закрытое помещение, в котором находился нехитрый сквозной канал, ведущий в подвал здания, где нечистоты по специальным лоткам отводились прочь. Гуго еле успел добежать до уборной. Спустя несколько минут в дверь помещения, где Гуго в ураганном темпе избавлялся от съеденного, постучали:
– Мой кир, мой воин, когда же вы удостоите меня, плебейку, честью доставить вам удовольствие? Я жду и теряю терпение!
Гуго сдавленным голосом прохрипел:
– Маленькая дрянь! Ты отравила меня!
– О, ничуть, мой будущий хозяин. Я всего лишь избавила вас от части вашего естества!
Гуго разразился отборными ругательствами, чем вызвал только новый прилив смеха у Мароции. Внезапно Мароцию кто-то тронул за плечо. Она обернулась и испуганно отпрянула в сторону. Перед ней был Гвидо.
Если бы не темнота коридора, в котором находились дети, Мароция непременно бы увидела, как густо покраснел Гвидо, когда он, засопев от смущения, нерешительно протянул Мароции руку, в которой держал огромную, желтую с красным бочком, грушу. После некоторой паузы Мароция взяла грушу, хихикнула и, прижавшись губами к пламенеющей щеке Гвидо, побежала прочь. Гвидо, вне себя от счастья, восторженно смотрел вслед удаляющейся маленькой красавице, навсегда разбившей его сердце.
Эпизод 8. 1655-й год с даты основания Рима, 15-й год правления базилевса Льва Мудрого, 1-й год правления императора Запада Людовика Прованского
(май 901 года от Рождества Христова)
Усладив взор и желудок императора франков, тосканское семейство перешло к более весомому умащиванию в виде дорогих подарков, преподнесенных Людовику и Аделаиде. Императору были вручены позолоченные доспехи испанских эмиров, неизвестно каким образом очутившиеся в Лукке, большой золотой потир35, частицы мощей святых Павлина и Илария36 в драгоценных раках. Однако, чем дальше в своих устремлениях заходили Адальберт с супругой, тем более мрачнел Людовик. По всему выходило, что он должен был ответить гостям чем-нибудь подобным, однако на это у него, императора, видимо, не было ровным счетом никакой возможности.
Признавая свое поражение в состязании на щедрость, обилие и разнообразие преподносимых материальных благ, Людовик, тем не менее, решил взять некий реванш в плане устроения зрелищ и решил одарить хлебосольных хозяев созерцанием действа, которого они по сию пору не видели. Объявив графу Адальберту и его супруге, что он подготовил для них приятный сюрприз, Людовик следующие два дня провел вне графского дворца, а именно внутри хорошо сохранившегося римского амфитеатра, где в свое время устраивались гладиаторские бои. Людовик со своей свитой все свое время проводил там и старался не допускать присутствия в амфитеатре посторонних, только к вечеру приезжая на хозяйские ужины. На одном из таких ужинов Людовик с загадочным и торжественным видом пригласил хозяев дома и всех высокопоставленных вельмож Италии, сопровождавших его, завтра в полдень прибыть в римский амфитеатр, дабы насладиться зрелищем, которое он для них подготовил. Разумеется, все были чрезвычайно заинтригованы.
35
Чаша для причастий.
36
Павлин Ноланский (353—431), Иларий Пиктавийский (315-367) – святые всех христианских церквей.