Страница 12 из 14
Обратимся к непосредственным причинам прикрепления свободных арендаторов земли. Как отмечалось выше, Сальвиан и Либаний упоминают бегство земледельцев от налогов на земли могущественных лиц (Lib. Or. XLVII, 7-11; Salvian Gub. Dei V, 8). Получается, что колоны, после прикрепления к своим земельным участкам, лишались права покинуть свое место жительства и прекратить выплачивать налоги. Вместе с тем, Константин, прикрепляя колонов, с одной стороны легализовал патронат над ними, с другой стороны, перекладывал на патронов ответственность за сбор налогов с этих колонов. В более поздних конституциях, относящихся к патронату, достаточно четко прослеживается причина, по которой государство легализовало его. Например, в постановлении Валентиниана 366 г. прямо указывается, что на патронов возлагается ответственность за сбор налогов: «Согласно общераспространенной обязанности требовать уплату, пусть те, у кого есть земельная собственность, признают (за собой) повинность уплаты налогов за своих колонов-оригиналиев… которые, как выяснится, занесены в цензовые списки в тех местах…» (С. Th. XI, 1, 14; С. J. XI, 48, 4)[218]. Конституция Гонория и Феодосия 415 г. также подтверждает то, что государство легализовало колонат из фискальных интересов. Согласно этому постановлению незаконный патронат (патроциний) признавался законным, если он был установлен не позднее 397 г., однако такой патрон обязан был нести ответственность за налоги со своих колонов: «Пусть прекратится расследование префектом претория Аурелианом Валерия, Феодора и Фарсадия с тем, чтобы суду Августалиана были отданы только те, которые начали владеть имениями под патроцинием с консулата Цезария и Аттика. Однако мы устанавливаем, чтобы все они все же подчинялись государственным обязанностям… Имения же, до сих пор утвержденные в своем статусе, останутся у прежних владельцев, если они признают в соответствии со старым цензом… общественные обязанности и литургии, о которых известно, (что их) предоставляют местные колоны» (С. Th. XI, 24, 6)[219]. Из текста приведенных выше конституций видно, что государство прикрепило свободных арендаторов земли в интересах фиска. Ответственность за сбор налогов перекладывается на крупных землевладельцев, к землям которых были приписаны колоны. Законодатель прикрепляет колонов к земельным наделам, чтобы упорядочить сбор налогов с сельского населения империи.
Колоны, прикрепленные к земле, были очень выгодны государству. Государство стремилось всеми способами перевести свободных земледельцев в сословие колоната. Так, согласно конституциям 343 и 359 гг., колоны императора освобождались от экстраординарных налогов (С. Th. XI, 16, 5; XI, 16, 9), земельный участок свыше 25 югеров не облагался особой податью (С. Th. XII, 11, 33), а побирающиеся из свободнорожденных обращались в колонов (С. Th. XIV, 18, 1; С. J. XI, 17, 1).
Немаловажно отметить и то, что свободные арендаторы сохранились. Такие колоны, как считает А.Х.М. Джоунз, обозначались термином «инквилины»[220]. Г.Е. Лебедева отмечает, что понятие obsequium (обязанность прикрепленных колонов) и рента (выплаты свободных колонов) так и не слились воедино[221], а зависимые колоны не противопоставляются свободным в юридических источниках, поскольку «они были объединены в глазах государства… в одну категорию – плательщиков податей»[222]. Именно поэтому в юридических источниках колонам-свободным арендаторам уделяется так мало внимания. Тем не менее, законодатель, признавая личную свободу таких колонов, стремится прикрепить их к земле и заставить платить подати. Мы уже приводили текст конституции Анастасия, согласно которой свободные земледельцы (мистоты) по прошествии 30 лет прикреплялись к земельным участкам, которые они обрабатывали, хотя и сохраняли личную свободу (С. J. XI, 48, 19). Таким образом, свободные колоны также прикрепляются к земле и становятся государственными колонами, следовательно, свободные арендаторы, способные в любой момент покинуть свой участок земли, начинают исчезать в IV–VI вв. Это подтверждается еще и тем, что право на свободное перемещение остается только у honestiores. Мы уже цитировали конституцию Феодосия II и Валентиниана III, по которой honestiores обладали правом свободно покидать свое местожительство (С. J. XII, 1, 15). Получается, что свободные колоны – арендаторы – превращаются в представителей зависимого сельского населения.
И, наконец, колонами могли сделаться не только граждане, но и варвары-дедитиции, сельские вольноотпущенники, рабы и другие. Особый интерес представляют варвары или перегрины-дедитиции, посаженные в качестве колонов на землях империи. Изначально Перегринами назывались иностранцы и жители присоединенных земель, которые сохраняли свободу, но не обладали гражданскими или латинскими правами. В 212 г. перегрины получили гражданские права, и словом регеgrinus стали обозначать в основном иностранцев[223]. Перегринами-дедитициями считались завоеванные народы, которые сражались и были побеждены римским народом. Кроме того, к перегринам-дедитициям причислялись освобожденные преступники-рабы (Gaius I, 13–14), а также лица, лишенные гражданских прав (Dig. IV, 5, 5). Варвары, насильно посаженные на землях империи, в юридических источниках приравниваются к колонам. Так, согласно Кодексу Феодосия племя сциров принимается под римское подданство, а его члены распределяются в качестве колонов между землевладельцами разных провинций, которым запрещалось использовать их в качестве рабов: «Варварское племя сциров, наибольшее из гуннов, с которыми они соединились, мы, нанеся им поражение, привели к покорности нашей власти. И так как мы даем всем возможность для заселения своих полей с помощью людей указанного рода, то пусть все знают, что они принимают их впредь не иначе как на колонатном праве… и пусть никому не будет разрешено переводить их, словно подаренных, из права ценза в рабство или привлекать к городским обязанностям…» (С. Th. V, 6, З)[224] (перевод А.В. Коптева с нашими изменениями). Как отмечалось выше, об использовании пленных варваров в качестве колонов повествуют античные авторы:
Зосим (Zos. I, 46), Аммиан Марцеллин (Amm. Marc. XIX, 11,6) и др. Они рассказывают, как римские императоры, одержав победу над теми или иными варварскими племенами, селили их в качестве колонов на землях империи[225]. Как было отмечено выше, колоны могли обладать не только правами гражданина, но и отпущенника, перегрина (С. J. XI, 53, 1). Между тем, согласно Гаю, перегрины-дедитиции не могли что-либо завещать (Gaius III, 75), а с их наследством, по его словам, обходились так же, как с наследством отпущенников с латинскими правами. Институции Гая предписывают, чтобы наследство вольноотпущенников переходило к патронам или детям патронов, и уже между ними делилось в зависимости от количества детей отпущенника, от того, по какому праву патрон обладал рабом до его освобождения: по преторскому или квиритскому (Gaius III, 74). М. Миркович пишет, что остается открытым вопрос, всегда ли пленных варваров селили в качестве колонов[226]. Тем не менее, мы видим, что государство было заинтересовано в том, чтобы превратить пленных варваров именно в колонов, а не в рабов. Более того, патронам запрещается превращать таких колонов в рабов, как это видно на примере племени сциров.
Наряду с варварами, посаженными на землях империи в качестве колонов, в IV–VI вв. появляются квази-колоны – сельские рабы, прикрепленные к своим земельным участкам (С. J. XI, 48, 7). Их положение будет рассмотрено в соответствующей главе. В IV–VI вв. И, наконец, в Кодексе Феодосия упоминаются сельские вольноотпущенники, прикрепленные к земле (С. J. XI, 53, 1). Соответственно, в главе, посвященной положению отпущенников, мы попытаемся ответить на вопрос, не предоставляли ли свободу рабам, чтобы перевести их в сословие колонов с целью повышения их производительности труда. В заключение, на основании приведенных выше данных, мы с уверенностью можем утверждать, что колоны, прикрепленные к земле, были, вне всякого сомнения, выгодны государству, поскольку позволяли упорядочить сбор налогов с земледельческого населения, в результате законодатель стремится прикрепить к земле в качестве колонов варваров, побирающихся, так же как и сельских рабов и отпущенников.
218
С. Th. XI, 1, 14: Impp. Valentinianus, Valens. Penes quos fundomm sunt, pro his colonis originalibus, quos in locis isdem censos esse constabit… recepta conpulsionis solicitudine implenda munia functionis agnoscant…
219
C. Th. XI, 24, 6: Impp. Honorius et Theodosius aa. Aureliano prae-fecto praetorio pr. Valerii, Theodori et Tharsacii examinatio conticiscat, illis dumtaxat sub Augustaliano iudicio pulsandis, qui ex Caesarii et Attici consulatu possessiones sub patrocinio possidere coeperunt. Quos tarnen omnes functionibus publicis obsecundare censemus… Possessiones autem athuc in suo statu constitutae penes priores possessores residebunt, si pro antiquitate census functiones publicas et liturgos, quos homologi coloni praestare nos-cuntur… cognituri.
220
Jones А.Н.М. The Later Roman Empire… R 799.
221
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества… С. 96.
222
Там же. С. 73.
223
Kühler В. Peregrinus // RE. Bd. XIX. 1. 1937. Sp. 641.
224
C. Th. V, 6, 3: Imp. Constant(ius) (v4)nthenio P(raefecto) P(raetori) o. Scyras barbaram nationem maximis (С7ш)погит, quibus se coniunxerunt, copiis fusis imperio nos(^ro) subegimus. Ideoque damus omnibus copiam ex praedicto ge(wer)e hominum agros proprios frequentandi, ita ut omnes {seid)nt susceptos non alio iure quam colonatus apud se… nullique liceat velut donatos eos a iure census (in se)rvitutem trahere urbanisve obsequiis addicere…
225
Фюстель де Куланж Н.Д. Римский колонат… С. 44–50.
226
Mirkovic М. The later Roman colonate and freedom… P. 99.