Второй Шанс

— А как бы вы сделали, товарищ генерал? — вежливо-безразлично уточнил Асыл.

Собственно, с такими же успехом, генерал мог бы общаться и сам с собой. Но, произнося вслух, Лев оттачивал сам для себя идеи и формулировки, и поэтому нещадно эксплуатировал капитана Имангалиева в качестве собеседника. Отсюда и безразличие Асыла, ведь в подобных монолого-диалогах он участвовал почти каждый день.

— Взял бы самую новую технику, лучшие части, инициативных и толковых командиров, и пустил бы погулять в тыл тварям. Боеприпасы, мобильные мастерские из расчета мелких и средних поломок. Флот работает по берегам, и если что подкидывает запасов, техники и людей. В результате в тылу тварей кочует бронированный кулак, разносящий в пух и прах всех тварей по дороге. Попытки догнать — против техники лапы не играют. Общая облава и сбор многотысячной орды? Ракетные удары и мотогруппа едет дальше. Понятно, что это потребует высокоинициативных бойцов, умелых, решительных, готовых рисковать и действовать нестандартно. Но, думаю, уж один такой батальон, на полтысячи человек, могли бы и собрать. Обеспечить связь, взаимодействие с флотом и ракетчиками, и прочие необходимые в жизни вещи. Пока у такой мотогруппы сохраняется возможность маневра — твари в проигрыше.

— Почему же такое не практикуют? Инициативы не хватает?

— Конечно. Вот смотри, — воодушевленно продолжил монолог Лев. — На чем строится военная доктрина противостояния и сдерживания тварей? Правильно, на концепции самодостаточных опорных пунктов, с мобильными соединениями, бьющими тварей, когда те пытаются пройти мимо опорных пунктов. В теории все прекрасно: твари не в силах захватить опорный пункт сразу, и начинают осаду. Им тут же прилетает куча технологических гостинцев, остатки добиваются мобильными соединениями. Твари пытаются пройти мимо? Мобильные соединения бьют мелкие группы, крупным опять прилетает куча подарков, артиллерийских, ракетных и прочих дальнобойных вещей. Опорные пункты выступают наводчиками и корректировщиками. Остатки заутюживаются броней. Твари ставят осаду на опорные пункты и одновременно пытаются пройти мимо? Значит их очень много, и, следовательно, опять смотри пункт про прилет кучи подарков. В результате твари, де-факто, попадают в ловушку при любом раскладе. Их собралось много? Прилетает что-нибудь убойное и дальнобойное. Их мало? Подъезжает мобильная команда и зачищает местность. Их много, но идут рассеянным строем? Пулеметы решают эту проблему, главное стволов запасных запасти, как следует. И что же получилось на практике из этой прекрасной доктрины?

— Да, что получилось на практике? — переспросил Асыл, и так прекрасно знающий, что.

— Получилось, что не получилось. Как и во всякой системе, для успешного функционирования необходимо, чтобы все элементы работали слаженно и четко. Выпал элемент — система засбоила. Выпало несколько — система не работает. Из этой доктрины по итогам практической апробации выпал элемент мобильных соединений. Твари, не будь они твари, быстро уловили слабый элемент, неучтенный создателями. Техника. И ладно бы просто износ, тут дело поправимое. Крепкую, надежную, пригодную к ремонту в любых условиях технику умели делать еще Прежние.

— Твари стали целенаправленно портить технику?

— Да! — обрадовано хлопнул ладонью по стене Лев. — Именно! Несколько лет твари несли повышенные потери, но затем стало ясно, что промышленность не справляется. Мобильные соединения, потеряв мобильность, чаще всего запрашивали артиллерийский удар, в результате которого сломанная техника превращалась в груду железа. Проще новое сделать, чем это починить. Вот с этим постоянным изготовлением нового промышленность уже не справлялась. В конце концов, умные головы сели и посчитали. Максимум, который могла потянуть Федерация, это предоставить всем велосипеды. Сам понимаешь, против тварей это совершенно не помогало. Без колес — мобильные соединения сразу перестали быть мобильными. Основной элемент преимущества оказался утрачен. Попытка построить стену из опорных пунктов — тоже провалилась. Мобильность и еще раз мобильность — иначе с тварями бороться бесполезно. Сидеть в обороне — не отсидишься, и никакое превосходство в вооружении не поможет. Элемент с опорными пунктами прижился нормально, прошел проверку временем, а вот затыкание прорывов мобильными соединениями провалилось. Но! Что-то с прорывами делать все равно надо было. Как ни крути, а тратить, условно говоря, тонну снарядов там, где отлично справится 100 грамм патронов, совершенно нецелесообразно.

— И тогда была придумана стратегия подвижной границы? — зевнул Асыл.

— Так, — пожевал губами Лев. — В который раз я тебе это рассказывал?

— В десятый, — пожал плечами капитан. — Мне нетрудно.

— Да, совсем старый стал, — почесал лысину генерал. — Что ж, тогда ты, наверное, понял, к чему был этот рассказ?

— Немедленно и бегом выдвинуться к побережью, в стычки с тварями не вступать, встретить мотопехоту и провести сюда, по возможности сохранив технику хотя бы до состояния: «еще один рывок?»

— Молодец!! — расцвел Лев. — Не зря ты уже больше ста лет мой лучший ученик!

И они синхронно рассмеялись, после чего Лев добавил.

— Возьми с собой сержантов — Андреев и Виталя. Вчетвером отлично пройдете, а буде на нас тут нападут, роли они все равно не сыграют. Только и останется, что удирать со всех ног. И еще, посмотри на комбата, пойми, что за человек, присмотрись к батальону. Что-то мне эти панические телодвижения Рима совершенно не нравятся, как бы не пришлось удирать по горам всей толпой.

Асыл только молча кивнул и отправился на поиски Андреев.

Вопреки опасениям Льва, тварей по дороге им не попалось. Группа, покинув крепость «Запад 212», бежала до самой темноты, и еще чуть-чуть. Асыл собирался бежать всю ночь, но как назло небо затянуло тучами и о свете от Луны и звезд пришлось забыть. Поэтому просто распределили дежурства и попадали, кто где стоял, моментально проваливаясь в сон. Оставшийся дежурить первым Дюша посветил фонариком, нашел нормальное место, обустроился со всеми удобствами, разлегся и закурил.

Мысли, как будто взболтанные долгой пробежкой, беспорядочно всплывали в голове. То опасения, что твари унюхают дым, и тут же уверение от «чуялки», что вокруг на много километров нет ни одной твари. Вспоминались последние мгновения до пробуждения в странной капсуле, и снова ныла пробитая насквозь грудь. Скакала бешеный танец мысль, что надо бы выяснить судьбу сестер, и кто знает, вдруг он уже прадедушка? На подтанцовке выступала шальная мыслишка, что было бы неплохо собственную семью завести. Нарезала круги по голове навязчивая картинка того, как твари в их отсутствие берут штурмом «крепость 212», и всех вырезают.

Неожиданно Дюша осознал одну нехитрую истину.

Не торопясь вернуться к людям, и сознательно задерживаясь в каком-никаком, но горном укреплении, Лев давал остальным дополнительные шансы на адаптацию и осознание. На принятие факта того, что вокруг — будущее. Мрачное и тяжелое, но все равно будущее. И что все, кого они знали, давно умерли, и что вокруг — Третья Волна, и они в самом ее центре. Дюша восхищенно покрутил головой, и от факта осознания, и от очередной скрытой мудрохитрости Льва.

После чего, совершенно успокоившись, Дюша стал ждать окончания своей смены.

Раздражающие тварей человеческие запахи топлива, масла, раскаленного железа, потных тел далеко разносились ночным ветерком. Батальон расположился треугольником, одной из сторон опираясь на реку, с караулами и дозорами, и повышенной бдительностью. Что творилось на отрезке между Альпами и Пиренеями, точно не мог сейчас сказать никто. Флот контролировал бывший «Лазурный берег», но не далее, чем на пять — семь километров вглубь. Метались отряды тварей и народного ополчения людей, паниковало и пыталось убежать население, передвигались остатки разбитых военных частей и орд тварей, и все это кипело, бурлило, сталкивалось друг с другом, разражаясь кровавыми схватками. Трупы никто не убирал, и вскоре можно было ожидать очередных вспышек эпидемий… если твари не сожрут все лишнее.