Страница 1 из 96
Самат Айдосович Сейтимбетов
Второй Шанс
Почувствуешь в воздухе нездешние отзвуки,
И увидишь сквозь морок лжи,
Судьбы миражи.
Где руки сплетаются, где губы прощаются,
И в синий рассветный лед нас небо зовет.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав,
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
Дороги забытые, дороги разбитые,
Ложатся под стук копыт,
И сердце спешит.
И ветры попутные не связаны путами,
И утро не станет ждать,
Нельзя опоздать.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав,
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
Ты вышел из голода, из вечного холода,
Из горной, железной тьмы, из древней тюрьмы.
Из сумрака севера, соцветием клевера,
Последний весны росток
Вплетется в венок.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав.
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
Часть 1
Глава 1
Разрозненные остатки трех дивизий, численностью не более 1000 человек, расположились лагерем у подножия Альп. Усталые, оборванные и измотанные бойцы медленно жевали сухие пайки, отходя от недельного отступления. Расставленные дозоры и охранение не менее апатично рассматривали даль, ожидая появления тварей. Равнинная местность давала отличную возможность увидеть тварей издалека.
Но легче от этого не становилось: все и так знали, что за ними идет погоня. Не менее двух десятков тысяч тварей рвутся к Альпам, стремясь перейти их раньше, чем Федерация успеет достроить оборону. Жалкая тысяча людей вряд ли станет для них существенным препятствием. Тем не менее, два майора и капитан — новое командование сборной солянки, оставшейся от трех дивизий — сейчас строили план, как бы ловчее задержать тварей. Или вообще не пустить в горы. Каждый день, а иногда и каждый час, рация хрипела и выплевывала категоричные приказы из Рима.
«Стоять насмерть! Не отступать! Держаться за каждую пядь земли! Не пустить тварей в Альпы!»
Но твари, прорвавшие фронт обороны в Пиренеях, плевать хотели на командование людей в Риме. Вперед, вперед, быстрей перейти Альпы, пока люди их не закрыли! Флот Федерации удерживал Средиземное море, но твари не слишком-то подходили к берегу. И, гоня перед собой вал солдат из уничтоженных, смятых и ошеломленных гарнизонов, твари рвались к сердцу Федерации, городу Риму. Население не всегда успевало эвакуироваться, но тварей это задерживало ненадолго. Отступающие войска раз за разом давали бой, тщетный, безнадежный. Без подготовленных к обороне позиций, без тяжелой техники, без поддержки с воздуха, сдерживать волны атакующих тварей не получалось. Меняя одного солдата на пять тварей, войска давали какой-то части населения убежать.
Боеспособная часть населения пыталась организоваться в народное ополчение, а также пробовала вести партизанскую войну. Получалось не очень, но силы тварей все равно рассеивались, истрачивались и отставали. Два десятка тысяч тварей, сейчас находящиеся в пятнадцати километрах от Альп и преследуемых ими остатков трех дивизий, очень сильно вырвались вперед. По замыслу Генерального штаба в Риме следовало их задержать, связать боем и нанести ракетный удар. Уничтожение данной группировки тварей давало возможность выиграть от одной до трех недель, крайне необходимых для укрепления Альп. Сейчас в горы направлялись войска, составы с припасами, и многое другое, необходимое для построения дуги обороны.
Тех, кто сейчас отчаянно сопротивлялся тварям на равнинах Европы, штаб уже списал в неизбежные потери. Никакое возможности противодействия двум ордам, накатывающим от Пиренеев и вдоль Рейна, сейчас у людей не было. Оставалось только держать оборону в Альпах и выигрывать время, готовясь к нанесению контрудара. Поэтому два майора и капитан, сразу после отправки сообщения о достижении Альп, получили очередной приказ. Именно поэтому они, расположившись немного в стороне от остальных войск, сейчас совещались над картой.
— Какого хрена! Давайте сразу отступим до укрепления! — воскликнул капитан.
Этого двадцатипятилетнего здоровяка, сейчас похлопывающего рукой по карте, можно было понять. Приказ из Рима гласил, что следует дать бой тварям и задержать их не менее чем на два часа. После чего следовало отойти вглубь Альп на три десятка километров. Там, в старом укреплении времен Первой Волны, надлежало занять оборону до подхода свежих частей. Укрепление, разумеется, перекрывало одно из ключевых ущелий, позволяя также контролировать и соседние отроги. Дорога к самому легкому и проходимому перевалу этой части гор проходила непосредственно мимо укрепления.
Туннели Прежних, заваленные еще в Темные Года, в качестве дорог никем не рассматривались.
Все в приказе было разумно, за исключением времени, которое следовало продержаться. И не просто продержаться, а связывая тварей боем. Два часа! Чтобы усталые, испытывающие нехватку боеприпасов, и с отсутствующей бронетехникой, солдаты продержались два часа против 20-кратно превосходящего противника, должно было случиться чудо.
— Погоди, Жан, не торопись, — махнул левой (правая отсутствовала) рукой один из майоров. — Я хоть и тыловик, но прекрасно понимаю, что будет, если твари догонят нашу колонну в ущелье. Резня, трупы и хаос.
— Оставим заслон! — взмахнул руками капитан. — Сотня бойцов…
— Ничего не решит, — прервал его второй майор.
Как по возрасту, так и по боевому опыту он превосходил остальных. Пригладив изрядно побитые сединой волосы, Второй расправил карту и ткнул пальцем.
— Смотри, Жан. Посадим сюда, сюда и сюда по сотне бойцов, и выиграем полчаса времени. Ровно столько потребуется тварям, чтобы уничтожить эти три сотни. Сколько наши солдаты пройдут за эти полчаса? Километр? Два? Люди устали, и даже сообщение об укреплении не заставит их бежать. Два дня, не меньше, вот сколько нам потребуется, чтобы прийти к укреплению.
— А твари будут здесь через несколько часов, — добавил однорукий майор.
— Твари тоже устают! Через несколько часов будет уже ночь! Рывок! Мощный рывок и мы все будем за стенами, с едой, патронами, нормальными условиями отдыха!
— Рывок ночью? В горах? По незнакомой дороге?
— Даже так, потери будут меньше, чем от этой схватки с тварями! — горячился Жан.
— Погоди, — прервал его старший из майоров. — Ты, конечно, рассуждаешь верно. Своих людей вывести из-под удара и отбить тварей — дело почетное. Но сейчас речь уже не о нас.
— Как это не о нас? — капитан вскочил на ноги. — Что, нас уже списали, да?
— Сядь! Не кричи! Сам подумай, для чего штабу эти два часа?
— Бомбардировщики…
— Да, Жан, молодец. Пока твари будут доедать наши трупы, прилетят бомбардировщики и перемешают тут все с землей.
— Нет уж! — капитан опять вскочил на ноги.
Бурно жестикулируя, он начал бегать вокруг карты, пиная все, что попадалось под ноги. Майоры, сидящие на валунах, понимающе следили за этим забегом. Не так то просто смириться с мыслью, что всех, всех, кто сейчас ест, спит или караулит, уже списали в потери. Впрочем, капитан и не собирался смиряться. Побегав и матерно высказав все, что он думает о штабных стратегах, капитан выдвинул новое предложение.
— Тогда давайте уходить прямо сейчас! Организуем ложный след, пока остальные добираются. Несколько часов бегом — половину пути точно преодолеем!