Страница 148 из 166
— Мадам, я…
— Не сомневайся, девочка, — видя её растерянность, царица одобряюще улыбнулась. — Ты ещё слишком молода, чтобы это понимать. Времена меняются. Когда-то мы обнесли Асгард каменными стенами, чтобы сберечь стабильность и мир, которые достались нам таким трудом, но наш народ больше не может жить, как раньше. Мы закрылись от соседей, отгородились от других царств, но пришло время рушить стены и строить мосты. Разбавить асгардийцев свежей кровью. Ты станешь царицей нового склада, дорогая, и я знаю, что передаю корону в надёжные руки. Пойми, ты не должна быть второй Фриггой. Ты должна стать первой Сибиллой и действовать так, как велит тебе сердце и совесть, даже если порой кажется, что это безумие.
Это был жестокий совет, ведь сердце велело принцессе сотворить немыслимо безумную вещь, но совесть тащила совсем в другую сторону – что же ей делать в такой ситуации? Ванахеймка не сумела совладать со смятением и отвела взгляд, но к счастью Фригга снова истолковала её нервозность как обыкновенный страх.
— Не тревожься, милая, все не так страшно, как кажется. Мы с Одином не передавали бы власть, не будучи уверенными в том, что наши преемники понесут её достойно.
— Я… — Сибилла сглотнула. Она ненавидела себя за то, что ей приходилось это делать, но принцессе нужно продолжать лгать. — Я постараюсь оправдать ваши ожидания, мадам.
— Я знаю. Ты хорошая девочка, поэтому, когда наступит время, я смогу с чистым сердцем оставить трон и посвятить себя книгам и саду… — Фригга мечтательно улыбнулась. — Твоя свадьба и коронация будут моими последними заботами в качестве царицы, поэтому я хочу, чтобы всё прошло идеально. Нас ждёт много работы, но это того стоит.
Принцесса смиренно кивнула, но внутри её словно выворачивало наизнанку – все эти слова, которые царица Асгарда говорила ей, заставляли Сиб чувствовать себя ужасной, низкой, отвратительной лгуньей. Решено! Надо срочно поговорить с Локи и условиться о том, чтобы он скорее всё закончил, потому что Сибилла не могла больше врать! Она так устала. Пришло время открыться миру и принять его реакцию, какой бы она ни была. Если они поступят честно и признаются во всём сами, это будет правильно, но им нужно сделать это, как можно скорее, иначе Сиб просто сойдёт с ума.
Царевну останавливала только мысль о Ралларде – чёрная и уродливая, она сидела на дереве её сомнений, словно старый ворон… Реакцию брата трудно предугадать. Конечно, если дождаться, пока он убедится, что Ниллан исчез, и угроза трону миновала, то можно надеяться, что выходка сестры взбесит его меньше, но Сиб понятия не имела, когда король оставит поиски и успокоится. Они с Локи наивно полагали, что Раллард управится всего за несколько недель, но прошло больше месяца, а владыка Ванахейма продолжал искать. Открывать правду сейчас – огромный риск, но принцесса больше не могла врать Фригге, это было бесчестно.
И глупо, учитывая то, какой удивительной проницательностью обладала царица Асгарда!
— Тебя что-то беспокоит, милая? — наверное, Сибилла была ужасной актрисой, потому что царица всё же заметила её смятение и встревожено посмотрела в лицо будущей невестки. — Ты выглядишь так, словно тебя что-то гнетёт.
Фригга понятия не имела, как близко подошла к истине, но время раскрывать карты ещё не настало. Пока нет. Поэтому ванахеймка открыла только ту часть правды, которую могла:
— Моего кузена всё ещё не нашли… Мой брат злится, и это меня беспокоит. Он пишет мне каждый день, но я ничем не могу ему помочь.
Вернее, не хочу, но не суть.
— Я могу попросить Хеймдалля поискать беглеца, если хочешь. Он будет рад тебе услужить, — предложила царица, но принцесса торопливо отказалась. Она сомневалась, что Хранитель станет искать Ниллана в Мюрнесе, но если всё же станет? Зачем зря испытывать судьбу? Идея Локи поместить претендента в эту крошечную деревню в горах была поистине гениальной, кроме того, говорят, парня приняли в доме Беры, как родного и он вполне доволен своим временным убежищем. Когда Сибилла выйдет замуж и страсти утихнут, то Ниллан обязательно вернётся, чтобы прилюдно отречься от притязаний на трон и открыть себя, но до того времени его кузина не могла позволить, чтобы мальчика нашли.
Это слишком рискованно.
— Нет, не стоит. Если честно, я… — Сиб нахмурилась, пытаясь придумать достаточно убедительную причину того, почему она отказывается от помощи всевидящего. И снова правда показалась ей лучшим из вариантов. — Я бы не хотела, чтобы мой брат нашел Ниллана. Не поймите меня неправильно, просто… Раллард обязательно казнит его, если поймает, а он всегда был добрым мальчиком. Слишком добрым для этой династии! В бедах моей семьи виноваты Стелла и узурпатор, но не Ниллан. Я не хочу, чтобы он пострадал за грехи своих родителей.
— Для дракона у тебя слишком доброе сердце.
— Нет, мадам. Просто я знаю, каково это, когда тебя преследуют и желают смерти только за то, кем был твоей отец. Я не хочу, чтобы кто-то страдал так, как когда-то страдала я, тем более невинный.
Фригга остановилась и по-матерински мягко коснулась щеки Сибиллы. Её голубые глаза – глаза Тора, но не Локи – глядели на неё с тёплой одобрительной нежностью.
— У тебя действительно доброе сердце, милая. И я рада, что у меня будет такая дочь.
Эти слова заставили принцессу съёжиться, ведь они ударили её больнее, чем все предыдущие вместе взятые. Никто не называл её дочерью с тех пор, как умерла законная королева Ванахейма, и это было больно.
— Я не хочу вас подвести, мадам. Если бы вы только знали, как сильно я этого не хочу, — это снова было чистой правдой, но прозвучало так жалко, что на лице царицы мелькнула тень лёгкого удивления. Фригга посмотрела на принцессу так, что на мгновение Сиб показалось, что она себя выдала, но, к счастью, владычица Асгарда не успела задуматься, почему её будущая невестка выглядит так виновато, ведь в следующее мгновение из боковой аллеи показался один из личных стражников Фригги. Лязгнув щитом и копьём в приветствии, он низко поклонился дамам, а потом доложил:
— Прибыли послы из системы Хелгентар, Ваше величество! Всеотец настаивает, чтобы вы и царевичи присутствовали при приёме. Это срочно.
— Видишь, о чём я? — Фригга выразительно посмотрела на Сиб и вздохнула. — Вот он – удел царицы. Ни минуты покоя! Тебе лучше смириться с этим заранее. Избежишь многих разочарований.
Принцесса попыталась улыбнуться, но, наверное, эта улыбка получилась слишком жалкой, потому что царица снова ободряюще погладила её по щеке и сказала:
— Всё наладится, милая. Поступай так, как велит тебе сердце, и ты никогда не ошибёшься.
Знала ли Фригга, какой жестокий совет давала? Вряд ли. Сибилла кивнула.
— Да, мадам.
— Тогда, ожидаю тебя к ужину. Начнём планировать свадьбу! — решила царица и, улыбнувшись ванахеймке в последний раз, пошла вслед за стражником.
Когда фигура Фригги исчезла между деревьями, Сиб ещё долго стояла на месте, пытаясь собрать то, что осталось от её самообладания и договориться с собственной совестью. Странно, но когда у них с Локи не было ни единого шанса остаться вместе, и она осознано шла на это преступное прелюбодеяние, Сибилла мучилась даже вполовину не так сильно, как теперь. Может, дело в том, что тогда принцесса была полностью уверена, что скоро выйдет за Тора и не предаст надежды двух царств, расторгая этот союз? Сиб думалось, это её судьба, поэтому она планировала исполнить свой долг, а то, что происходило за кулисами… что ж, раньше это не имело значения, но теперь много изменилось. Теперь её чувства к Локи, из личной эмоциональной привязанности на стороне, превратились в мощный политический аспект и решение, которое может изменить историю.
Но в праве ли Сиб принимать такое решение? Царевна думала об этом уже несколько недель и всё ещё не знала ответ на этот вопрос. Имеет ли она право играть судьбами тысяч невинных, рисковать их благополучием и судьбой двух царств ради любви одного мужчины? Сибилла устала размышлять об этом и мучиться сомнениями, ей хотелось просто побыть в одиночестве и успокоиться после прогулки с Фриггой. Но, где она сможет это сделать? Принцесса не могла вернуться в покои, ведь тогда ей придётся разговаривать с Ларой, читать утреннюю почту и заниматься другими делами, поэтому, чуть подумав, она направилась в единственное место в округе, которое наверняка окажется пустым.