Страница 9 из 10
Мы начнем в хронологическом порядке написания библейских книг, осмотрев сначала именно книги канонические, а затем остальные.
И первым по времени источником, несомненно, является Книга Иова. Согласимся с доводами Д. Щедровицкого и Е. Авдеенко о древности этой книги. Эпилог книги в варианте 70 толковников (греческий перевод III века до Р. Х.) свидетельствует, что Иов был пра-правнуком Авраама, а значит, жил задолго до Моисея и до становления Израиля как народа. К тому же происходил Иов не по линии Иакова (Израиля), а по линии его брата Исава. В книге нет никаких намеков на Израиль, на закон Моисея, нет имен известных библейских патриархов. Единственное библейское, что в ней есть – это библейское мировоззрение. Книга Иова обрисовывает нам разных животных, и каждая такая картина служит к прославлению Творца, Его могущества и заботливости. Хотя, разумеется, животные там не суть главные герои, книга совсем о другом. Но она, не менее первой главы Бытия, прославляет нам именно Творца, создавшего хороший мир. Креационисты, люди отстаивающие идею сотворения мира, часто цитируют Иова, эта книга у них (у нас) в большом почете.
Удивительно оно или нет, но именно в этой книге мы встречаем и первое свидетельство о воскресении, причем свидетельство с надеждой. Согласитесь, что в таком вопросе надежда – это самое главное! Итак, читаем:
А я знаю, – говорит Иов, – Искупитель мой жив, и Он в последний день восстановит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам, мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей! (Иов. 19, 25–27).
Во всей книге отрывок уникален, ничего подобного больше не повторяется. Разумеется, возникает вопрос: аутентичен ли отрывок, соответствует ли он оригиналу, или является позднейшей вставкой? И второе: действительно ли Иов верит в телесное воскресение мертвых?
Что касается первого вопроса, то он не столь уж важен. Если бы речь шла об историческом событии, оказавшем на судьбы мира определенное влияние, то действительно, стоило бы подумать: нет ли оснований подозревать подделку в рассказе. Но перед нами все-таки нравоучительная поэма. Изначально она и не планировалась, как историческая хроника. Весь сюжет, композиция, герои построены так, что речь должна идти о литературном произведении, а не об исторической хронике. К тому же, в усугубление трудности, следует признать, что в церковной Библии, в переводе 70, Книга Иова имеет много мелких, но достаточно принципиальных отличий от канонического масоретского текста. В тексте 70 все описываемые животные показываются как некие символы сил зла. Оно понятно: в Александрии, где осуществлялся перевод 70, люди тяготели к аллегорическому прочтению. Поэтому бодрый библейский креационизм исходного варианта во многом окрашивался более поздней апокалиптикой иили демонологией. (За демонологию первой главы, кстати, Книгу стараются датировать более поздним сроком, когда эти вопросы стали актуальны в Израиле, но если даже пари Бога с дьяволом из первой главы выбросить, поэма в своей сути потеряет очень мало. Поэтому, вполне допуская "дьявольскую вставку" в первую главу, мы не получаем оснований саму книгу сделать поздней по времени).
Что же сказать о ключевых словах 19 главы? Являются они поздней вставкой или нет, суть меняется мало. У нас все-таки нет оснований утверждать, что Иов верит в воскресение мертвых. Ведь и после 19 главы он продолжает и свои жалобы и желание судиться с Самим Богом. И нигде больше не высказывает никаких надежд на посмертие. Хуже того: есть там слова Иова, свидетельствующие, что он, похоже, не видит за гробом ничего: а человек умирает и распадается, отошел и где он? Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает, – так и человек, ляжет и не встанет, до скончания неба он не пробудится, и не воспрянет от сна своего (Иов, 14, 10–12). Финал книги тоже не рисует Иова, увенчанным нетлением в Царстве Божием. Более того, если внимательно вчитаться в приведенные три строки о восстановлении кожи, мы увидим иное. При желании эти строки можно прочесть так, что к последнему дню искушения, испытания Иова Искупитель восстановит распадающуюся кожу его, то есть, исцелит его на земле, исцелит именно болезнь его кожи. Без всякого перехода через смертный порог. Иными словами, Иов просто предсказывает свое выздоровление. Предположение тем более вероятное, что финал книги показывает именно это: Иов выздоровел и приобрел вдвое больше богатств на земле, чем было отнято у него.
И все-таки, верующая душа не может во всем согласиться с таким "саддукейским" прочтением!
Недавно видел я в провинциальном книжном магазине плакат с цитатой неизвестного мне автора, что хорошая книга дает читателю нечто большее, чем сам автор хотел бы вложить в нее. Если такое можно подметить о вполне светских книгах, то не тем ли более о книгах священных! Понятно, что у каждой библейской книги есть автор, иногда есть подозрение, что их двое (Исаия), почти никогда нет сомнений, что после автора над текстом работали редакторы. Характер автора отражается на книге. Его мировоззрение, его надежды и горести – все это личное в каждой библейской книге есть. Но иногда в книгах Библии встречаются такие мысли, которые сам автор (и это почти очевидно) едва ли разделяет сам, или уж точно не мучится этими мыслями, не они в центре его повествования или увещания. Тем не менее, эти мысли есть, они выражены очень прямо, очень ярко и берут читателя за самое сердце. Разве это не наталкивает на мысль, что за библейским автором стоял более важный Автор, и пишущую трость Он иногда направлял по своим неизведанным путям?! Конечно, не стану спорить, такое случалось не столь часто. Бог, как Соавтор, проявлял деликатность, порой явно большую, нежели последующие редакторы библейского автора. Пусть так. И все же, Соавтор у Иова и у других библейских авторов явно был. Он все держал на контроле, а читателям – в том числе и нам с вами – оставлял в книге свои закладки.
Давайте, кстати, так их и назовем, – эти цитаты, подобные приведенной. Можете заложить в своей Библии все те места, что мы разберем далее – и поверьте, вы в этих закладках не слишком запутаетесь. В Ветхом Завете их будет не так много.
Потому что главный Автор деликатен, и Он не спешит.
В итоге Книга Иова сказала нам больше, нежели хотел сказать ее автор.
Пора перейти к следующей закладке.
Не помню ни одного пасхального послания от патриархов или епископов, где бы ни цитировались ниже приводимые слова. Цитирует их и апостол Павел в знаменитой главе о воскресении мертвых, цитируют их святые отцы в пасхальных словах. Они стали знаменем, они стали самой расхожей пасхальной цитатой:
Смерть, где твое жало! Ад, где твоя победа! (Ос. 13, 14).
Но не поленимся раскрыть книгу Осии и прочесть всю главу. Оптимизма, поверьте, у вас заметно поубавится.
Пророк обличает Израиль и отдельно колено Ефремово за разные беззакония, за измену Богу. Об этом речь идет и до приведенной закладки, и тотчас после нее, до скорого конца самой книги. Предсказывается иссыхание источника Ефрема (13, 15), предсказывается опустошение Самарии (14, 1). В общем, грустная картина, никак не выходящая за рамки событий этого мира, его посюсторонних событий, притом не самых светлых.
В итоге весь смысл закладки в ее контексте сводится к тому, что кто-то из израильтян на некоторое время будет защищен от временной смерти. Это все.
Но слова эти не прошли не замеченными. Трудно поверить, будто Павел сам лично, раскапывая одну пророческую книгу за другой, нашел бы эти две строчки. Скорее, эти строки уже вошли в традицию прочтения Писаний, в традицию, современную Павлу и предшествующую ему. Это, скажем теперь определенно, традиция фарисеев. Исторически фарисеи суть те евреи, которые поверили в воскресение мертвых, и основания своей вере они искали в Писаниях. О них мы скажем подробнее дальше, а пока поделюсь лишь таким соображением. Сам Павел уверовал в Иисуса Христа не иначе как на основе своей веры в грядущее воскресение мертвых. По этой же причине среди ранних христиан мы встречаем бывших фарисеев (Иосиф, Никодим, Гамалиил), а среди других иудейских партий – вроде бы, никого, примкнувшего к "партии Иисуса". Впрочем, не станем забегать вперед.