Страница 4 из 29
Воистину надо было иметь воспаленную фантазию, чтобы писать о том, что Николай Оттович Эссен посещал корабли вверенного ему флота лишь в сопровождении жандармов. Никогда не поверю, что Эссен публично обзывал матросов сволочью и грозился взорвать (!) вверенный ему Балтийский флот.
Весьма тенденциозно и лживо описывает Дыбенко и общую обстановку на кораблях Балтийского флота в преддверии Первой мировой войны: «На кораблях царил неудержимый произвол. Шпики шныряли во всякое время и по всем уголкам корабля. Потянулись суровые дни царской службы. Свободного времени у команды не было: ей не давали одуматься и оценить то, что произошло в ночь на 22 июля. Начальство заставляло выполнять самые нелепые работы: ежедневно чистить деревянную палубу стеклом, чистить “медяшку” во время дождя, привязав шлюпку, заставляло часами грести на месте. Карцер и сидение на хлебе и воде стали частым явлением. Команды кораблей изнемогали под уродливой тяжестью службы. Многие предпочитали попасть в тюрьму, только бы не оставаться на корабле. Кошмарная жизнь матросов еще более ухудшалась скверной пищей. Суп с крупой и протухшее мясо с червями, которое среди матросов называли “606”, – были обычным явлением. Жаловаться на плохую пищу не смели. На всякую жалобу был один ответ: “Бунтовать вздумали!” Пробовали показывать врачу суп с червями – тот с иронической улыбкой отвечал:
– Что ж, черви разве не мясо? Чем больше червей, тем лучше должен быть суп».
О каком произволе на кораблях Балтийского флота ведет речь Дыбенко? О том, что у него было мало свободного времени? Так он для того и призван на флот, чтобы осваивать вверенную ему технику и оружие, содержать корабль во всегдашней готовности к бою. Почему Павел Ефимович считает ежедневную приборку верхней палубы со скоблением тиковой палубы офицерской блажью? Можно подумать, что в советском флоте не драили и не скоблили палубу и не чистили «медяшку», невзирая на наличие дождя. При чем дождь, когда есть установленный распорядок и чистота корабля не зависит от капризов природы? Почему отработка слаженной гребли на шлюпке Дыбенко считает идиотизмом? Можно подумать, что он сам был первоклассным гребцом! Что касается плохого питания матросов, то здесь Дыбенко вообще превзошел во лжи самого себя. На кораблях российского флота в предвоенные годы кормили очень хорошо. Кстати, недовольство матросов в 1916 году на линкоре «Гангут» произошло только потому, что им один раз выдали перловую кашу с мясом вместо любимых «макарон по-флотски». О червивом мясе я уже и не говорю. Павел Ефимович натужно пытался нарисовать себя и своих сотоварищей этакими «потемкинцами». Для чего он писал эту заведомую неправду? Да для того, чтобы оправдать все последующие зверства, которые спустя несколько лет произойдут на «Павле Первом». Во вранье Дыбенко есть своя логика – да, матросы в феврале 1917 года перебили своих офицеров, но сделали они это не просто так, а потому, что те кормили их все время червивым мясом. Все, как на знаменитом мятежном броненосце «Потемкин». Так сказать, революционная преемственность…
Дальше в мемуарах Дыбенко пускается в пространные рассуждения: «А разве “Император Павел I” лучше Кронштадта?.. Ведь это с него в ночь на 22 июля фон Эссен, угрожая расстрелом, отправлял моряков по тюрьмам и на каторгу. Среди моряков броненосец “Император Павел I” иначе как плавучей морской тюрьмой и не называли. Он выделялся среди всех кораблей жестоким режимом, суровой дисциплиной. Его кочегарки и трюмы напоминали удушливую, затхлую могилу, где изредка, шепотом, озираясь кругом, говорили о всех пережитых днях и втихомолку мечтали о новом свете».
Вообще, линейный корабль «Император Павел Первый» был самым обычным кораблем, и кочегарки и трюмные помещения на нем были точно такие же, как на других кораблях. Да и вообще, в чем именно видит Дыбенко каторгу? В том, что на корабле поддерживался строгий уставной порядок и дисциплина? В том, что по ночам играли ученья? Так для того, извините, и создаются боевые корабли, чтобы находиться в полной боевой готовности и иметь отработанные команды, а не для кайфования и пьянства матросов, как думалось Дыбенко. И почему матросам, чтобы потравить байки, надо озираться кругом?
А вот еще одни откровения бравого матроса: «Угасли благие надежды… Везде хорошо – где нас нет. Разница только в том, что в минном отряде мы учились, а здесь несли вахту и стояли в карауле. В промежутках же, то мотор от вентилятора исправляешь, то выключатели чинишь или новую проводку ладишь. Без работы не бываешь. Развлекаться некогда и нечем. От поры до времени по указке командира “святому” делу поучали: читали лекции по истории по учебнику Рожественского, рассказывая родословную царей, а иногда и поп “святыми” мучениками угощал да о похождениях Иисуса Христа рассказывал. Только в кубрике, завалившись в койку…»
Что и говорить, нелегко служилось будущему наркому по морским делам. Чего стоят только вопиющие издевательства командира, который, вместо того чтобы потакать пьянству и дракам, читал матросам лекции по истории России, рассказывал родословную правителей России, изучал «Евангелие». Дыбенко жалуется на трудную службу, на то, что ему приходилось стоять вахты, нести караулы, чинить вентиляторы и выключатели. Но согласитесь, что все это гораздо легче, приятнее и, главное, безопаснее, чем кормить вшей в залитых водой окопах, ходить в штыковые атаки на пулеметы и задыхаться от германских газов. Впрочем, Дыбенко особо и не скрывает, что во время войны ему не хватало одного – развлечений.
А вот как описывает П. Дыбенко начало Первой мировой войны на Балтике на линейном корабле «Павел Первый»: «Война началась. На кораблях – невообразимый хаос. Не знаю, как на других, а на “Императоре Павле I” командир совсем растерялся: приказал перед походом к острову Даго выкатить из судового погреба вино на верхнюю палубу, разрешил команде пить, играть и веселиться, а сам стоит в судовой церкви и богу молится. Правда, он слишком набожный был. Старший же офицер Гертнер оповестил команду, что в 8 часов будет первое сражение, а потому все то, что быстро воспламеняется, надо уничтожить и сбросить за борт. Смотришь – ничего не понимаешь: в жилой палубе богу молятся, и поп заунывно напевает о спасении в царстве небесном грешной души; с верхней палубы за борт летят бочки с бензином, керосином – сбрасывают все, что может быть лишним на корабле. В офицерских каютах даже занавеси срывают, боясь, что и они могут быстро воспламениться и помешать сражению. Наблюдая все это, не знаешь, воевать ли идут или заранее себя погребают. А ведь только вчера, осеняемые “святым крестом”, так патриотически-воинственно потрясали шпагами. Сегодня все ждут смерти… Только маленькая группа моряков, собравшись в уголке, обсуждает: теперь настанет момент для нашей работы, нужно все пустить в ход и агитировать против войны. Но как начать? Нет никаких указаний, а сами путаемся, не знаем с чего начать».
Что тут сказать? Удивительно безграмотный наш Дыбенко, если даже в 30-е годы все еще не понимал, что от легковоспламеняющихся и горючих материалов лучше избавиться до боя, чем они будут гореть во время него. И дело тут вовсе не в неком «самопогребении», а в элементарной предусмотрительности. Вообще, все, кто готовится к возможному бою, по мнению Дыбенко, идиоты, а те, кто, еще не начав воевать, уже желают смыться с войны – это самые что ни на есть хорошие люди. Жалко, конечно, что пока «это маленькая группка», но подождите, лиха беда началом! Сам же Дыбенко, надо понимать, также был из числа тех, кто отлынивал от корабельных работ в неком «уголке» и думал, как бы ему не попасть-то на эту опасную войну.
Но вот Эссен выводит эскадру в море, и хотя встречи с германским флотом не предвидится, адмирал хочет отработать эскадренную организацию.
Вот как это выглядит в интерпретации Дыбенко: «Эскадра в море. По пути встречаются сторожевые миноносцы. За Гогландом мимо нас быстро промчался эскадренный миноносец “Новик” и сообщил, что он успел потопить несколько неприятельских торговых пароходов. Будто все как по маслу идет. Только командир, капитан 1-го ранга Небольсин, сам не свой: трусит невероятно. Все молит бога, как бы избежать встречи с немцами. Своим видом на всех панику наводит. Зато старший офицер Гертнер, типичный морской волк, браво расхаживает по верхней палубе и нетерпеливо ждет, когда наконец начнут сыпаться снаряды. Командир в боевой рубке от страха выпил три бутылки содовой воды и допивает четвертый стакан черного кофе. Замучил вестовых. Бедняги без боя убиты. Рулевой, боцманмат Павлов, злобно нахмурив брови, смотрит на своего командира и шепчет: “С бабами тебе воевать, а не на море”. Дежурим с ним в походной рубке и поражаемся воинственности “патриота”. Наконец командир выбился из сил и совсем занемог. Ушел в каюту отдохнуть. Хорошо, если проспит до утра. Всю вахту спокойно простояли бы.