Страница 6 из 24
– А ты разве не видишь, какая у тебя сестра, Джерри?
– Какая? – прошептал брат. Лицо у него было бледное.
– Посмотри внимательнее. И вспомни, какими были те ребята… Высокие, стройные, красивые. Я – маленькая и толстенькая. Видишь, какие у меня большие губы? И нос какой ужасный. За это они меня и не любят.
Несколько секунд брат рассматривал меня так, будто впервые увидел. А затем сказал:
– Но… я люблю тебя, Ронни…
– Я тоже люблю тебя, Джерри. Но я всегда буду такой… жабой. Помни об этом.
Зачем я так сказала?.. Наверное, потому что понимала – однажды какой-нибудь камень попадёт в цель.
Прошло ещё два года, прежде чем случилось то, чего я так боялась. Мама тогда увезла Джерарда, Сильви и нашего нового брата – Арента – почти на четыре месяца в гости к своей подруге из клана чёрных волков. А когда они вернулись… я не узнала Джерарда.
Брат стал молчаливым и замкнутым. Он больше не звал меня к себе в комнату, чтобы поболтать или почитать книжку, не засыпал, взяв меня за руку. Он вообще, кажется, не хотел со мной разговаривать.
А потом прилетел тот камень.
Я тогда шла по деревне, возвращаясь из леса. Были сумерки. И практически в полной тишине из-за угла прилетел камень, ударивший меня в плечо.
Я обернулась и увидела Джерарда.
Он стоял в компании с остальными оборотнями, мучившими меня всю жизнь, и улыбался. Я никогда не видела у него такой улыбки…
– Бей жабу! – закричал кто-то.
А я стояла и смотрела на Джерарда. На эту его улыбку, на карие глаза, тёмные волосы, узкое лицо моего обожаемого брата… И понимала, что потеряла его навсегда.
Я не чувствовала ударов, пока один из камней не попал мне прямо в грудь, вышибив дух. Я упала на землю и подняла руку, пытаясь заслониться от полетевших в меня камней…
В тот раз я сильно пострадала. Наверное, они бы убили меня, если бы их не спугнул какой-то взрослый оборотень, проходивший мимо – он вдруг встал на мою защиту, прогнал моих обидчиков и отвёл к лекарю. Кажется, это был мужчина, но я совсем не помню его лица.
Мне оставался год до Ночи Первого Обращения4, и весь год я только и делала, что бегала от оборотней, мечтавших, по-видимому, чтобы я не дожила до него. Но я дожила. О чём теперь очень жалею.
Во время обряда надо выйти в центр Поляны, раздеться, выпить специальное зелье и попытаться обратиться. Я прочитала кучу книг про первое обращение: как его правильно пройти, какие должны быть мысли и эмоции, что ты будешь чувствовать… Но всё равно – когда я вышла в центр Поляны и начала раздеваться, меня захлестнула паника.
Они смеялись. И я понимала, почему. Я обладала настолько несовершенным телом, что стыдилась его, хотя оборотни обычно не стесняются наготы. Я старалась не обращать внимания, но не могла – смешки доносились со всех сторон, у меня дрожали руки…
– ТИХО! – прогремел над Поляной чей-то голос. От него веяло такой силой, что мне немедленно захотелось упасть на колени. Я сразу поняла, что он принадлежит дартхари.
До того момента я ни разу не видела нашего Вожака. Поэтому не смогла обуздать своё любопытство и обернулась – дартхари стоял за моей спиной.
Он был почти таким, как я его себе представляла – довольно высокий, мускулистый, если не сказать, мощный, с совершенно седыми волосами до плеч и ярко-жёлтыми глазами.
И когда я в них заглянула… Я не знаю, что это было, но мне показалось, что надо мной разверзлись небеса и молния пронзила всё моё тело от макушки до пальцев ног.
Кажется, я даже перестала дышать. Меня охватывал какой-то необъяснимый, но очень ощутимый трепет. Теперь я понимала, почему все наши женщины говорят о дартхари с такой страстью в голосе.
Вожак тоже смотрел на меня, но на его лице не отражалось никаких эмоций. Даже неприязни, что было удивительно.
– Продолжай, – сказал он тихо, но я услышала. – Обряд ещё не закончен.
Пока я раздевалась, никто больше не смеялся. Но я понимала – это только потому, что так приказал Вожак, никто бы не осмелился ослушаться нашего дартхари.
Я разделась. Одна из девушек-оборотней поднесла к моим губам кубок со специальным зельем, вызывающим трансформацию, я выпила и раскинула руки, ожидая, что сейчас начнётся обращение, но…
Ничего. Я не чувствовала ни-че-го. О Дарида, я больше чувствовала, когда родился Джерард… и когда он бросил в меня свой первый камень.
Пустота. Только слёзы текли по щекам.
На Поляне стояла тишина. Все ждали. Я боялась открывать глаза…
А потом я услышала шаги. И я знала, кто идёт ко мне… С тех пор, как я впервые заглянула в его ярко-жёлтые глаза, я всегда чувствовала его присутствие так ясно, будто он был частью меня.
Подойдя ко мне вплотную, дартхари положил свои руки мне на плечи.
Я ждала, что он скажет: «Ты – позор для всех оборотней»… Но Вожак сказал иное.
– С этой минуты Рональда, дочь калихари белых волков, находится под моей защитой. Каждый, кто посмеет обидеть её, будет отвечать за свой проступок на поединке со мной.
От удивления я широко распахнула глаза. И почти сразу пожалела об этом – мне бы хватило загоревшейся, как от прикосновения к огню, кожи под его ладонями на моих плечах. А когда я ещё и глаза открыла…
Теперь всё горело и внутри меня самой. Особенно – в сердце.
А лицо дартхари было непроницаемо…
– Все присутствующие поняли моё слово?
Присутствующие ответили нестройным хором голосов:
– Да, дартхари…
А потом он отпустил мои плечи, отвернулся и зашагал на своё обычное почётное место. Я же схватила одежду в охапку и побежала прочь с Поляны, домой – в то время я ещё называла усадьбу калихари домом – где заперлась в своей комнате, упала на кровать и почти сразу уснула…
***
Я не знаю, чем можно объяснить то, что случилось со мной в ночь после того, как я не прошла своё первое обращение, но… так или иначе, именно тогда я впервые увидела его во сне.
Никогда раньше у меня не было таких реалистичных снов.
Я шла по лесу к озеру. Стоял очень яркий, тёплый летний день, и я почему-то была в белом платье, хоть у меня никогда не водилось белых платьев…
Вокруг было так красиво! Конечно, наш лес вообще замечательный, но в том, самом первом сне он стал совершенно необыкновенным. Листва на деревьях и трава казались ярче, воздух – чище и прозрачнее, вода в озере была тёплой и нежной. Я с удовольствием погрузила в неё свои ноги, сев на берегу.
Я просто сидела и смотрела на солнечные блики на воде, стаю рыбок в озере, цветы на другом берегу, чувствуя, как меня наполняет умиротворение. Всё было хорошо, правильно… и этот мир – в моем сне – любил меня по-настоящему. Так, как никто из родных. Теперь уже даже Джерард… Я потеряла его… Но во сне эта мысль не успела даже родиться, она сразу же умерла. Кажется, здесь не было места плохому. Здесь существовало и находилось только хорошее…
Но в моей жизни хорошего было не очень много, поэтому я просто сидела на берегу и смотрела на воду.
А потом я вдруг почувствовала, что рядом со мной кто-то есть. Этот кто-то сидел слева, тоже опустив ноги в воду, и молчал.
Странно, но почему-то это присутствие не разозлило и не взволновало меня. Наоборот – я знала, что так и должно быть. Мне не было тревожно, только спокойно и радостно.
Тот, кто был рядом, понимал меня. Я сама не знала, откуда взялась эта мысль, но осознавала – это правда.
Сколько мы так сидели, я не ведаю. Вода в озере ласкала наши ноги, наших пальцев касались солнечные блики, в небесной вышине тихо пела какая-то птица… в глубине озера плавали рыбки.
Когда пришло время, я повернулась.
Рядом со мной сидел юноша лет восемнадцати. У него были светлые, почти золотые волосы, ярко-голубые глаза и ласковая улыбка. На щеках и носу я заметила россыпь веснушек.
Я тоже улыбнулась, и тогда он взял меня за руку. Некоторое время мы смотрели друг на друга, а потом я спросила:
4
Ночь, когда молодой оборотень впервые пытается обратиться – это происходит во время игрищ на Великой Поляне. Обычно Ночь Первого Обращения назначается на 12-ый (у мальчиков) или 13-ый (у девочек) день рождения юного оборотня.