Страница 16 из 77
— Вы только что приехали? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. Нужно было перевести тему и не давать им повод для новых нотаций.
Отец только фыркнул и махнул рукой куда–то в сторону. Деми проследила за его жестом. В углу, под парадной лестницей, были свалены в кучу три родительских чемодана, дорожный саквояж, портфель для ноутбука и… ее синяя спортивная сумка.
— Что это значит? Там и мои вещи! — Деметра вытаращила глаза, вмиг забыв, что хотела вести себя смирно.
— Наверх, я сказала, — подрагивающим голосом повторила Хелена. — Мы поговорим с тобой завтра. И не забудь принять свои таблетки!
— Да пожалуйста! — прокричала она, потеряв терпение.
Передёрнув плечами, Деми поплелась по лестнице в свою комнату, провожаемая суровыми взглядами опекунов. Едва она успела прикрыть за собой дверь, как услышала, что замок закрыли на ключ.
— Поверить не могу! — беззвучно ахнула Деметра, оборачиваясь к единственному выходу из комнаты, и дёргая ручку изо всех сил. Её здесь заперли! Как гребаную Рапунцель!
В ярости она схватила стоящую на комоде антикварную лампу и швырнула её в противоположную стену. Зеленоватые осколки от Тиффани рассыпались по пёстрому ковру.
— Я выпрыгну в окно, если понадобится! — в отчаянии прокричала Деми в сторону двери. Её частенько оставляли без ужина, без карманных денег и интернета, но без свободы — никогда.
Под звук колотящегося в груди сердца, она бросилась к письменному столу — ноутбука на нем не оказалось, как не оказалось на своём месте у тумбочки и зарядки для телефона.
Без связи! Заперли без связи с внешним миром!..
Рухнув на двухместную кровать, как всегда не заправленную, Деметра сквозь зубы цедила ругательства и до боли впивалась ногтями в ладони.
Все не складывалось. Происходило что–то из ряда вон выходящее.
Родители словно сидели на чемоданах и выжидали, готовые сорваться в любую минуту. Они не забрали, они собрали вещи дочери. И никто не хотел ничего объяснять.
Куда пропала Кэрри, когда она так нужна? Деметре хотелось разрыдаться от собственного бессилия. Ей снова казалось, что она начинает сходить с ума.
Поднявшись, она спрыгнула с мягкого матраса и подошла к запотевшему окну. Деметра дотянулась до шпингалета и рывком распахнула рамы, впуская в комнату холодный ночной воздух.
Высунувшись наружу, Деми тщательно обследовала стены дома, с горечью отмечая, что на них не нашлось ни плюща, ни выступов, чтобы можно было спуститься вниз. У самой земли клубилась туманная дымка.
Да и куда бы она пошла без денег и телефона? В коттедж к подруге? Или добралась бы автостопом до Лондона? Если бы добралась…
В животе заурчало от голода, напоминая о молочном коктейле, выпитом около десяти часов назад. Адреналин, пульсирующий в висках, уступал место более насущным потребностям.
Деметра закрыла окно и принялась разыскивать в неприбранной комнате хоть что–нибудь съестное. Найти удалось только половину подтаявшей шоколадки. Проглотив её почти не жуя, она смогла немного успокоиться. А затем забралась под одеяло, решив полежать и все обдумать.
Разбудил её настойчивый стук в дверь. С неохотой разлепив глаза, Деми увидела, что наступило утро. И, судя по положению солнца за окном, довольно позднее.
Дверь распахнулась — на пороге стояла Хелена. Она прошла на середину комнаты, оглядев расколотую лампу и крошки белой краски, упавшей с открытого окна. Лицо женщины выразило некую удовлетворённость: худшие ожидания подтвердились, но все–таки дочь не сбежала, а провела ночь в собственной кровати.
— Завтрак на столе, — сказала она, сообразив, что Деметра смотрит на неё непонимающим взглядом. — Спускайся.
— Мой домашний арест уже окончен? — спросила она, поджав губы. — Что–то быстро вы передумали.
— Нам нужно серьёзно поговорить, юная леди, — строго выговорила Хелена. — Сарказм здесь неуместен. Жду тебя через пять минут внизу, одетой. Постарайся никуда не свернуть по пути.
На секунду Деметре показалась, что, сказав это, мама немного улыбнулась, но лицо женщины тут же приобрело привычное ей каменное выражение. Она вышла из комнаты, захватив по пути валяющийся на полу халат.
На сборы не потребовалось много времени. Деми откопала в комоде джинсы и чёрный топ без украшений, а затем стянула волосы в высокий хвост. Краситься с самого утра не захотелось. Перед выходом она надела на шею оба украшения — любимый кулон и медальон Антуанетты.
На кухне уже сидел Колин, попивая кофе с круассаном, а Хелена перекладывала завтрак из контейнеров на тарелки. Опекуны были одеты точно так же, как вчера ночью. Они как будто бы не ложились.
Деметра подавила вздох, узнав пакеты из ресторана–доставки.
В холодильнике было достаточно еды, но она предназначалась лишь для того, чтобы Деми не умерла с голоду. Хелена перестала выполнять роль заботливой матери почти сразу же после того, как произошёл пожар в притоне гадалки. Наверное, именно тогда она поняла, что от приемной дочери больше проблем, чем пользы. А может быть, даже посчитала, что нормальной семьи у них больше не получится.
— С утром всех, — пробурчала Деметра, залезая на один из барных стульев.
— С добрым утром, ты хотела сказать, — поправил отец. Он все ещё выглядел недовольным.
— Нет. Вряд ли это утро будет добрым, — вздохнула Деми, принимая из рук Хелены тарелку. На белом фарфоре лежала четвертинка багета с сыром и ветчиной, а также сырники, политые джемом.
— Откуда оно у тебя? — вдруг спросила мама, севшая напротив.
Деметра неторопливо прожевала, отложила багет, и только потом посмотрела на опекуншу. Тон заданного вопроса ей уже не нравился.
— Откуда у меня что? — спросила она, натянуто улыбаясь. Как бы хотелось, чтобы это походило на нормальный, семейный разговор! Увы, такое утро ждало ее каждую неделю, в тот единственный день, когда удавалось позавтракать вместе.
— Это украшение, — уточнила Хелена. Отец отодвинул недопитый кофе в сторону. Опекуны смотрели на Деметру.
— Этот медальон мне подарила миссис Гейбл из лавки, — непринуждённо откликнулась Деми, накалывая сырник на вилку. Ей было не по себе от напряжённой обстановки, но показывать это не следовало. — Он принадлежал мисс Антуа…
— Хватит придуриваться! — рявкнул Колин.
Деметра подскочила от неожиданности.
— А, так вы наконец заметили мой кулон, — процедила она в ответ, решив, что скрываться больше ни к чему. — Долго до вас доходило. Я нашла его еще в семь лет, в Манчестере. К нему прилагались бумаги из моего приюта, а еще анонимное письмо. И хоть я тогда еще только училась читать, но все равно смогла во всем разобраться. В письме говорилось, что кулон принадлежал моей настоящей маме. Еще хотите поорать на меня?
Деми посмотрела на отца, а затем на мать. Хелена заинтересованно разглядывала листья салата в своём сэндвиче.
— Выходит, ты зн… — тихо начал опекун, очевидно пожалевший о вспышке гнева.
— Да, я знаю, что меня удочерили, — закончила за него Деми. — Может, вы скажете, почему скрывали все от меня?
Родители переглянулись между собой.
— Давай, Колин, расскажи ей, раз все так повернулось… — тихо проговорила Хелена.
— Деметра, если все было бы так просто… — потупил взгляд отец, пытаясь найти слова. — Тот случай с пожаром, четыре года назад…
— Пойми, — перебила его женщина, начиная волноваться. — Мы не могли рассказать тебе об этом раньше… У нас не было выбора…
— Спокойно, Хелена, — сказал Колин и, желая поддержать жену, взял её за руку. — Деметра, я должен спросить… Что именно ты помнишь о том пожаре в притоне гадалки?
Его прервал громкий стук во входную дверь. Кто–то пришёл.
Хелена тихо вскрикнула и прижала ладони ко рту. Колин медленно поднялся.
— Не ходи, пожалуйста, не ходи, — запричитала женщина, хватая его за рукав рубашки. — Мы ещё можем выбежать через заднюю дверь…
— Они не стали бы стучать. Поверь, милая, — твёрдым голосом произнёс отец, отцепляя её пальцы от ткани. Под всхлипывания жены, он направился к парадному входу особняка.